Балтийский парадокс: почему русские не хотят возвращаться домой даже за деньги

Редко за что хвалю, но у нас одна из самых проработанных программ репатриации соотечественников в мире. Казалось бы: вот он, шанс для сотен тысяч русских, оставшихся в экс-советских странах, вернуться на историческую родину. С компенсациями, подъемными, помощью с перевозом вещей, помощью с жильем и всеми правами. Ведь мы по факту платим тем, кто возвращается! Ан нет. Из Прибалтики, где русскоязычные составляют до трети населения, в 2023 году переехало всего ничего — 640 человек на все три республики.

При этом показатели региона тонут в красной зоне. Валовый продукт стагнирует, значимого экономического роста ни одна из трех стран не показывает. Цены растут быстрее, чем это принято и привычно для европейских стран, особенно на продукты. Например, у эстонцев продовольствие дорожает практически как у нас. Безработица в 2-4 раза выше нашей, а молодежная — в 5 и более раз. Про неясные перспективы региона и говорить не буду, о них уже трубят везде…

Вот он, идеальный момент собрать чемоданы и вернуться домой. Но нет. Русские из Прибалтики не едут. В прошлом году из Германии по программе приехало больше людей, чем из Латвии — 700 и 600 человек соответственно.

Почему не едут? Сказки про независимость можно отбросить. Ее в слабых экономиках нет и быть не может. Они никогда не бывают сами по себе. Как, впрочем, уже и крупные. И факт, что будет выстроена железная дорога из Таллинна в Варшаву, не наполнит холодильник и заработать обычному жителю не поможет. И новая энергосистема душу не греет — платить за евросвет придется из собственного кошелька, даром лампочка в квартире гореть не будет.

Нет, есть другие причины, и они куда более прозаичные.

Первая — зарплаты. Цифры, которые вынуждают остаться

Я спросил у дальних родственников из Вентспилса, на какие зарплаты они бы вернулись домой. Ответ ошарашил: хотя бы в полтора раза больше! То есть фактор, что здесь многие услуги и часть товаров будут стоить дешевле, люди не рассматривают. Хотят более стабильный доход от своего труда, а цены, оказывается, вторичны.

А что у нас по деньгам? Собрал свежие, актуальные на осень 2025 года зарплаты:

В Латвии минималка выросла до 740 евро (72,4 тыс. руб.), а средняя зарплата — 1342 евро (131,2 тыс. руб.).
В Литве МРОТ уже перевалил за тысячу — вырос до 1038 евро (101,5 тыс. руб.), а средний заработок достиг 2338 евро (228,6 тыс. руб.).
В Эстонии минималка — 886 евро (86,6 тыс. руб.), а средняя — 2284 евро (223,3 тыс. руб.).

Безработица в разы выше нашей, но не чрезмерно высокая: 7,8% у эстонцев, 6,7% у латышей и 8,6% у литовцев. Это рынок труда работодателя, когда условия диктуют компании, но между ними здоровая конкуренция за квалифицированные кадры. То есть каждый, кто мотивирован и обучен, кто хочет и может работать и зарабатывать, имеет при такой безработице шансы на успех.

Вот и получается, что у всех без исключения прибалтов минимальная зарплата в несколько раз выше нашей. А если брать по регионам, то у нас средние зарплаты в глубинке будут ниже, чем скромный латвийский МРОТ. Их средняя — это уже доход московского айтишника как минимум. Или курьера, который работает по 16-18 часов в сутки. Увы, высокими заработками мы пока привлечь русских из других стран не можем.

Меня удивило, но прибалты давно не сравнивают свои показатели с нашими

Они смотрят на немцев, на поляков. На британцев смотрят. А на нас — нет. Почему, спросил я у своих корреспондентов, и вот какой ответ получил:

— А зачем нам смотреть на вас? Для сравнения нам больше подходит Германия, мы за ней следим. Хотим, чтоб бренды наши узнавали так же, как немецкие. Зарплаты хотим как у немцев, порядок везде. У нас нет таких богатств, как у вас, но живем мы богаче как раз потому, что равняемся на тех, кто успешнее.

Спорно, конечно. Я даже сначала немного обиделся, а потом подумал, вспомнил историю и… сел писать эту статью. А что у нас исторически? Балтийские немцы веками играли ключевую роль в регионе, формируя элиту, систему управления и торговые связи. Это создало прочную основу для современных отношений.

Немцы давали инвестиции, доступ к рынкам. А последние 20 лет еще и рабочие места дают — именно в Германию прибалты часто уезжают работать, формируя уже не столько экономическую, сколько социальную сцепку между странами. Эстонцы как-то меньше, а литовцы и латыши в Германии сформировали сильные диаспоры.

Германия предлагает более высокие стандарты жизни, технологии и деньги, что важно для малых экономик. А на нас смотрят как на пример сырьевой зависимости… И долго еще будут так смотреть, даже если нефть-матушка и газ-батюшка в одночасье испарятся в космические дали. Потому что историческая память — штука вредная, сидит глубоко внутри и заставляет экстраполировать прошлое в будущее, вместо того чтобы строить его на новых принципах.

И тут мы подходим к третьей причине. А русские ли они вообще?

Когда много представителей какой-либо национальности живет и работает в неродной стране, на положении меньшинства, из них формируется диаспора. Для диаспоры характеры сплоченность, взаимовыручка, стремление помогать соотечественникам. Они не интегрируются полностью в новый социум, а держатся обособленно.

Есть ли в Прибалтике русские диаспоры? Никогда о них не слышал и беглым поиском не нашел. Нет их! Русские в прибалтийских странах — не диаспора, они местные. Они выросли тут. Их дети ходят здесь в школы, их друзья живут в соседних домах. Они прошли через сложные 1990-е, безвременные 2000-е и уже обжились в 2020-х.

Да, они могут злиться на политику «коренизации», на необходимость сдавать экзамен по языку для гражданства. Но их обиды — это обиды полноправных граждан, требующих от своего государства соблюдения прав, а не просьбы чужаков о пощаде.

Предположим, они решили переехать к нам. Мы это называем «домой». Но они в такой ситуации не «возвращаются» в Россию! Они уезжают из своего дома. Меняют привычную Ригу на незнакомый Ульяновск, или Таллинн — на Псков. Это колоссальный стресс, на который решаются только самые отчаянные или самые отчаявшиеся. Еще больший стресс, чем выехать в Берлин или Мюнхен.

Вот и получается, что «дома» тут у них нет, даже если по программе переселения их обеспечат жильем. Программа репатриации потому и проваливается, что она просто предлагает решить «русский вопрос» в Прибалтике сугубо материальными стимулами. Но люди — не калькуляторы. Они выбирают не между цифрами в банковской выписке, а между Домом, где комфортно и привычно, и Родиной, которая стала для них абстракцией. Пока мы не предложим им что-то большее, чем денежную компенсацию за переезд, этот баланс будет не в нашу пользу, а к нам продолжат ехать таджики.