Бельгия встала грудью за российские активы — ЕС завис на полуслове

Бельгия неожиданно оказалась единственной взрослой в комнате: пока Европа мечтает раздать Украине российские активы, Брюссель трезво подсчитал риски — юридические, политические и инвестиционные.

Европейская политика в последние годы стала походить на соревнование по импровизации: кто быстрее придумает новый способ обойти международное право и при этом сохранить лицо. Но на этот раз импровизация дала сбой.

Бельгия — страна, которую редко подозревают в излишней смелости — внезапно выступила в роли единственного рационального игрока и воспротивилась попытке Евросоюза передать Украине замороженные российские активы.

Премьер-министр Бельгии Барт де Вевер направил письмо Урсуле фон дер Ляйен, в котором предупредил: идея оформить Украине «репарационный кредит» за счёт чужих денег, пусть и замороженных, — это слишком тонкая грань между «политическим жестом» и прямым нарушением основ системы международных финансов.

По данным Reuters, премьер подчеркнул, что такой шаг может поставить под угрозу даже иллюзорный шанс на мирное соглашение между Москвой и Киевом.

Де Вевер аккуратно, но жёстко напомнил комиссии, что судьба активов государств традиционно решается после войны, а не во время политических встреч в Брюсселе.

Репарации — это итог, а не инструмент давления. И попытка обойти этот принцип только подчеркнёт, насколько Евросоюз готов переписать собственные правила, когда Москва стоит на другой стороне уравнения.

Бельгия, в отличие от коллег по ЕС, имеет весомый стимул думать рационально: именно здесь хранится большая часть российских активов, около 140 миллиардов евро. Остальная Европа держит лишь 25 млрд — разница, согласитесь, дисциплинирующая.

Для бельгийских властей риск очевиден — стоит один раз конфисковать чужое по политическому мотиву, и Брюссель может забыть о репутации финансовой гавани.

Инвесторы, будь то азиатские фонды или ближневосточные семьи-миллиардеры, отлично понимают: если сегодня отберут у России, то завтра могут отобрать и у них.

Это не про симпатии к Москве. Это про инстинкт самосохранения.

Еврокомиссия, однако, настроена настойчиво.

В идеальном мире фон дер Ляйен хочет оформить кредит Украине за счёт российских денег до конца года — желательно до того, как скепсис Бельгии превратится в отказ, закреплённый документально.

Но Де Вевер спокойно отвечает: никаких юридических предложений он пока не видел, обсуждать «на словах» он не собирается, а менять позицию к декабрьскому саммиту не планирует.

Позиция Бельгии получила дополнительный вес благодаря небольшому, но показательному нюансу: Де Вевер заявил, что готов рассмотреть передачу средств Украине только если аналогичный шаг сделают страны G7 — США, Британия, Канада, Япония. И вот тут тишина.

Вашингтон, Лондон и Токио прекрасно знают цену созданию опасного прецедента. Они готовы сколько угодно раздавать советы, но не готовы первыми распахивать свои собственные сейфы.

На этом фоне даже недавнее заявление Эмманюэля Макрона о поддержке идеи репарационного кредита звучит скорее как попытка остаться в повестке, чем реальная готовность разделить ответственность. Франция много говорит, но ключи от российских активов — у Бельгии.

Что в итоге делает ситуацию почти комичной: маленькая страна удерживает весь Евросоюз от решения, которое рискует стать для Европы юридической катастрофой.

Ещё раз повторим: Бельгия не защищает Россию из любви. Но защищает принцип, на котором держится весь глобальный финансовый порядок. А это — намного больше, чем просто 140 миллиардов евро.