Безопасность, Карабах, «турецкий фактор»: внешнеполитические итоги 2021 года в Армении

В течение ушедшего 2021 года состоялись две трехсторонние встречи (11 января и 26 ноября) между лидерами Азербайджана, Армении и России, которые завершились принятием двух заявлений:

– первое было посвящено разблокированию транспортных коммуникаций и формированию рабочих групп на уровне вице-премьеров, которые начали предметно прорабатывать этот вопрос;

– второе заявление, фактически, расширило посредническую роль России в стабилизации ситуации в регионе, когда Ереван и Баку согласились на делимитацию и демаркацию границы при консультативной помощи Москвы, т.е. при ее фактическом арбитраже. Кроме того, стороны подтвердили свои обязательства, оговорённые в заявлении от 9 ноября 2020 года. Тем самым Москва дала ясно понять, что она будет последовательно требовать от сторон выполнения всех без исключения пунктов заявления, в том числе освобождения армянских пленных, открыто саботируемому Баку при поддержке Анкары. Бывший командующий российскими миротворческим контингентом в Нагорном Карабахе генерал Рустам Мурадов сделал заявление о том, что Армения передала всех азербайджанских пленных.

Вопрос Нагорного Карабаха пока де-факто вынесен «за скобки». Едва ли военные успехи, достигнутые с открытой помощью Турции и джихадистов, решили вопрос статуса бывшей автономии по сценарию азербайджанских властей (Ильхам Алиев неоднократно обещал не вести на эту тему переговоров).

Сопредседателям Минской группы ОБСЕ (Россия и Франция в 2021 году сменили своих представителей) удалось провести две встречи с министрами иностранных дел Азербайджана и Армении (в сентябре в Нью-Йорке и в ноябре в Париже). Кроме того, сопредседатели сделали ряд заявлений и продемонстрировали, что их позиция относительно принципов урегулирования конфликта не изменилась. В частности, в заявлении от 28 мая 2021 года по итогам работы сопредседателей и личного представителя Председателя ОБСЕ А. Каспршика указано на недопустимость применения силы, необходимость освобождения военнопленных и других удерживаемых лиц по принципу «всех на всех» и начала переговоров с целью делимитации и демаркации границы мирным путем.

В следующем заявлении от 29 июля сопредседатели подтвердили необходимость согласованного, всеобъемлющего и устойчивого урегулирования всех остающихся основных вопросов по существу конфликта и настоятельно призвали стороны как можно скорее вернуться к переговорам под эгидой сопредседателей. Они повторили своё предложение организовать прямые двусторонние консультации под их эгидой, чтобы стороны могли совместно рассмотреть и согласовать структурированную повестку дня, отражающую их приоритеты, без предварительных условий, т.е. призывают стороны, а по сути, Азербайджан, вернуться за стол переговоров и отказаться от использования силы.

11 ноября сопредседатели призвали стороны к неукоснительному соблюдению своих обязательств по совместному заявлению о полном прекращении огня и всех военных действий в зоне нагорно-карабахского конфликта от 9 ноября 2020 года.

2 декабря главы внешнеполитических ведомств стран-сопредседателей – России (Сергей Лавров), США (Энтони Блинкен) и Франции (Жан-Ив Ле Дриан), приняли обращение по нагорно-карабахскому урегулированию, в котором поприветствовали посреднические усилия России, а также выступили с рядом дежурных стандартных заявлений. Кроме того, в течение года президенты России и Франции Владимир Путин и Эммануэль Макрон, как и министры иностранных дел двух стран, неоднократно обсуждали тематику нагорно-карабахского урегулирования. В ноябре на встрече министров иностранных дел и обороны России и Франции была отмечена близость позиций сторон в вопросе нагорно-карабахского урегулирования и подтверждено сотрудничество в рамках Минской группы ОБСЕ.

Заметим, что в декабре, на саммите «Восточного партнерства» президенту Франции Макрону удалось организовать трехстороннюю встречу с президентом Азербайджана Алиевым и премьер-министром Армении Пашиняном. Тогда же европейцы, в лице председателя Европейского совета Шарля Мишеля, фактически поддержали усилия Москвы по разблокировке транспортных коммуникаций в регионе, прежде всего, железной дороги. Кроме того, европейцы, так же как и Москва, но через свои структуры, в частности, Европейский суд по правам человека, оказывают системное давление на Баку с требованием освободить армянских пленных и других удерживаемых лиц.

В самом Карабахе сейчас находится около 120 тысяч армян, безопасность которых обеспечивается двухтысячным контингентом российских миротворцев, оказывающим также гуманитарную помощь населению, участвующим в разминировании территорий и т.д. В течение года имело место случаи применения азербайджанскими военными огнестрельного оружия против гражданских лиц с летальным исходом. Однако эти эпизоды были локализованы, и ситуация, в целом, контролировалась миротворцами. Кроме того, они успешно контролируют Лачинский транспортный коридор, по которому осуществляется связь Армении с Нагорным Карабахом.

Общая социально-экономическая ситуация в непризнанной республике остается непростой, т.к. в итоге войны и потери части территорий произошло падение ВВП на 25%. В Армении продолжает находиться часть её населения (в основном, жители Гадрутского района и г. Шуши). Тем не менее, удалось удержать ситуацию от падения в хаос, избежать внутриполитического противостояния, восстановить систему государственного управления и с помощью Армении и диаспоры начать восстановление жилищного фонда, социально-экономических объектов, системы безопасности.

Согласно официальным сведениям, Армения, в уходящем году, поддержала непризнанную республику в виде беспроцентного кредита на сумму 190 млрд. драмов (380 млн. долларов), оплачивая все социальные пособия, покрывая различные задолженности в кредитных учреждениях граждан и оплачивая их коммунальные платежи. Эта сумма в 3,5 раза больше, чем среднегодовая помощь из бюджета в течение последних 20 лет. В то же время помощь в Карабах поступает и из внебюджетных источников, в том числе, Всеармянского фонда «Айастан», что вызывает негативную реакцию со стороны бакинских властей.

В настоящее время в Карабахе развёрнуто масштабное жилищное и социальное строительство. Главная цель – удержать население и, почти наверняка, нынешнее и будущие правительства Армении будут продолжать эту политическую линию. Москва также демонстрирует свою заинтересованность в удержании армянского населения в Карабахе, т.к. в противном случае её миротворческая операция, ограниченная по времени и не подкреплённая международным мандатом, теряет смысл. Армяне Карабаха, по-прежнему демонстрируют, что они не желают возвращаться под юрисдикцию Азербайджана.

Как небольшой и относительный внешнеполитический успех Армении следует рассматривать промежуточное решение суда ООН в Гааге, на основании нарушения положений «Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации», по иску Еревана против Баку. Так, в целом можно сказать, что в содержательном плане требования армянской стороны по большей части были удовлетворены. При этом армянская сторона представила как минимум два требования по одному предмету. Например, по вопросу военнопленных – обеспечение возвращения на родину и строгое выполнение требования конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации до их возвращения. Также суд обратил внимание на этнические мотивы удержания этих лиц. В частности, фиксируется, что это связано с армянским происхождением военнопленных. Именно поэтому суд обязал Баку обеспечить все права, закрепленные в Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации,

Ещё один важный пункт, зафиксированный судом, – отказ от распространения или поощрения ненависти в отношении армян, в частности, со стороны высокопоставленных лиц или государственных институтов. Успехом считается вопрос защиты объектов армянского культурного наследия и объектов культа. Речь идет об обязательстве привлечь к ответственности людей, которые их уничтожают, разрушают, фальсифицируют.

Решения суда передаются в Совет Безопасности ООН, имеют обязательный характер для государств, несущих ответственность за их невыполнение (в данном случае – для Азербайджана).

Что касается иска Азербайджана против Армении, то Баку пытался представить зеркальные требования, включив туда пункты, никоим образом не касающиеся Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации – в частности, вопросы предоставления карты минных полей и минирования. Суд постановил, что они не имеют отношения к Конвенции. Точность карт минных полей, предоставляет их Армения или нет, не имеет абсолютно ничего общего с проявлением расизма, тем более, политикой этнических чисток. Все эти попытки Баку потерпели крах усилиями армянских юристов, которым удалось доказать, что мины – всего лишь линия обороны, никоим образом не нарушающая каких-либо норм международного права.

Одним из главных разочарований года для значительной части армянского общества стало членство страны в ОДКБ (в отличие от ЕАЭС). Выяснилось, что политический механизм организации малоэффективен и неповоротлив в случае конфликтов на границе страны. С 12 мая подразделения ВС Азербайджана (по некоторым данным, до 1000 военнослужащих) проникли на ряде необорудованных участков приграничной территории Армении в марзах (областях) Сюник и Гегаркуник. На этих и других участках происходили перестрелки и боестолкновения, были погибшие и раненые с обеих сторон. Только три месяца спустя после инцидента и обращения Еревана в ОДКБ на основании статьи 2 Договора о коллективной безопасности, в страну прибыл Генеральный секретарь организации Станислав Зась. В ходе этого эпизода в Ереване стали понимать, что Казахстан, который является партнёром Баку по «Организации тюркских государств», будет системно блокировать все обращения Армении. Таким образом, стало окончательно понятно, что ОДКБ для Армении это – только Россия, т.е. рассчитывать на понимание и поддержку со стороны остальных её участников не приходится. Таким образом, сотрудничество с Россией в сфере безопасности является абсолютным приоритетом для правительства Пашиняна. По нашей оценке, немалую роль в укреплении этой линии (как и в наметившиеся процессы восстановления и модернизации армии) сыграл бывший министр обороны Вагаршак Арутюнян, назначенный в январе 2021 г. послом Армении в Москве.

Выводя в конце 2020 года войска с территорий вокруг бывшей Нагорно-Карабахской автономной области, армянская сторона не успела полноценно оборудовать в инженерном отношении оборонительные позиции, что сказывалось на обороне страны на восточном и юго-восточном направлениях. Между тем, именно здесь имели место боестолкновения с подразделениями ВС Азербайджана, в том числе самое масштабное 16 ноября прошлого года. За относительно короткий период времени (не в последнюю очередь усилиями теперь уже экс-министра) намечен круг задач, к выполнению которых будет идти военное руководство. В частности, армянскую армию планируется перестроить по российской модели и российским лекалам. В рамках реформы предлагается серьезно усилить роль министра обороны. Сейчас должность министра во многом носит административный, «гражданский» характер, а глава Генерального штаба подчиняется ему чисто формально. Усиление института министра предполагает определённое расширение его полномочий, передачу весьма конкретных, в том числе военных, функций. Такая реорганизация армии (если она, конечно, состоится по факту) во многом может рассматриваться как ответная реакция на более тесную интеграцию вооруженных сил Турции и Азербайджана.

В 2021 году военное руководство активно пополняло армейские арсеналы, в том числе с помощью России. Номенклатура вооружений нам неизвестна, но, судя по всему, в этом направлении ведется интенсивная работа. Ещё одним важным компонентом предстоящих преобразований станет кратное усиление Объединенной армяно-российской группировки войск. В настоящее время ОГВС включает в себя подразделения 5-го армейского корпуса ВС Армении и дислоцированной в республике 102-й военной базы. Будущая модель предполагает включение в это соединение всех Вооруженных Сил Армении. При этом следует отметить, что все эти намеченные задачи «на земле» предполагают колоссальную рутинную работу и миллиардные вложения, нацеленные как на кадровую подготовку, так и на закупку современных видов вооружений. Иного выхода у страны нет, однако насколько эффективно будут решаться кадровые, организационные и иные вопросы – сказать весьма затруднительно. Ситуация в Вооружённых Силах остается одной из самых закрытых тем для обсуждения, при этом кадровая чехарда вызывает тревогу. За год после завершения войны в Карабахе в прошлом году, сменилось 4 министра обороны, причём Аршак Карапетян не проработал на своем посту и ста дней; Давид Тоноян находится в СИЗО под обвинением в хищении 4,6 млн. долл. при закупке ракетных и авиационных боеприпасов. Нынешний глава военного ведомства Сурен Папикян является близким Николу Пашиняну политическим назначенцем.

С оговорками Армения согласилась участвовать в формате «3+3» (Иран, Россия и Турция + Азербайджан, Армения, Грузия), который де-факто трансформировался в формат «3+2» после отказа от участия в нём официального Тбилиси. В Ереване многие полагают, что Армения согласилась участвовать в этом крайне невыгодном для себя формате по предложению Москвы. В 2008 году Турция уже безуспешно предлагала нечто подобное под именем «Платформы мира и стабильности на Кавказе», однако после «осенней» карабахской войны 2020 года реалии в регионе кардинально изменились. Складывается впечатление, что российское внешнеполитическое ведомство пошло здесь навстречу Турции, а армянская сторона прислушалась к мнению Москвы. В Ереване убеждены, что заметно укрепившаяся на Кавказе Анкара сделает попытку решить вопрос Нагорного Карабаха в рамках этого формата, т.е. вне рамок Минской группы ОБСЕ, пытаясь договориться Россией именно в рамках формата «3+2». Если этот сценарий удастся реализовать, то Запад останется «вне игры», переживают сторонники «американского» и «европейского» выбора Армении.

Участие Еревана (в потенциально весьма неустойчивом) переговорном формате с вовлечением Анкары и Баку вполне логично подкрепляется попытками наладить диалог, конечной целью которого стало бы восстановление дипломатических отношений и разблокирование закрытых коммуникационных путей. При этом «реваншистских» групп и политических течений, против которых действующие власти ведут непримиримую борьбу, указывают на агрессивную по отношению к Армении политику западного и восточного соседей, их стремление решить спорные вопросы за счёт армянской стороны.

Наметившемуся армяно-турецкому переговорному процессу готовы содействовать и Вашингтон, и Москва. Стороны уже назначили специальных посланников для ведения переговоров. Как представляется, послужные списки Сердара Кылыча и Рубена Рубиняна, которые сейчас активно обсуждаются в СМИ, не так важны, как получаемые ими инструкции от президента Эрдогана и премьер-министра Пашиняна. При этом турецкая сторона открыто заявляет, что будет согласовывать все свои переговорные шаги и действия с Азербайджаном.

Можно только предположить, какие требования представит Анкара взамен на своё согласие на открытие железной дороги Карс – Гюмри и установление дипломатических отношений. В первом приближении это могут быть:

– заявление от Еревана о признании Карского договора 1921 года. Заметим, что Армения никогда не делала заявлений о том, что не признаёт этот документ и не делала попыток денонсировать его. То же самое можно сказать и о признании территориальной целостности Азербайджана и Турции, что было сделано при вступлении в 1992 году в ОБСЕ, а затем на Стамбульском саммите этой организации в 1999 году;

– открытие экстерриториального «Зангезурского коридора» связывающего Азербайджан с его эксклавом – Нахичеванской автономией;

– создание некой двусторонней исторической комиссии по обсуждению «спорных вопросов». Как ни странно, именно этот пункт является главным и самым важным для Турции, т.к. его реализация, теоретически, ставит под сомнение факт Геноцида армян в Османской Турции в годы Первой Мировой войны, признанного более чем тридцатью странами, тремя постоянными членами Совета Безопасности ООН. Принятие этого пункта, по мнению Анкары, во многом нейтрализует лоббистские возможности армянской диаспоры, которую Турция считает немаловажной угрозой своим внешнеполитическим планам;

– открытие армянского рынка для импорта турецких товаров, прежде всего, сельскохозяйственной продукции, что быстро уничтожит сельское хозяйство Армении по аналогии с Грузией, где осталась только винодельческая отрасль.

Впрочем, это уже проблема 2022 года и пока нет ясности, как пойдут переговоры, каким информационным обрамлением они будут сопровождаться и насколько резонансными окажутся для армянского общества. Однако, по состоянию на конец минувшего 2021 года, по поводу предстоящих переговоров с Турцией, однозначно преобладают пессимизм и настороженность.

Давид Петросян