Два года СВО: Россия заберёт у Украины всё, что положено русским

24 февраля 2022 года началась специальная военная операция. Она сопровождалась как громкими победами, так и горькими поражениями. Корреспондент Новороссии Михаил Блинов попытался проанализировать, что же заставило пойти Россию на столь радикальный шаг.

Я полагаю, что руководство России считало: иного варианта на тот момент не было. Это само по себе является следствием неправильного понимания происходящего на Украине, начиная с середины 1990-х годов. Существовала иллюзия, что люди, похожие на Кучму, Медведчука и Януковича, смогут обеспечить нейтральный вариант развития Украины. Московское руководство это устраивало.

На самом деле этот вариант изначально был очень неустойчивым. Он закончился тем, что как только ситуация стала в той или иной степени бинарной, Запад ее разрушил. Причем достаточно легко. Фактически он вынудил нас на использование неких силовых решений.

Первым был Крым. При этом наше руководство считало, что это заставит Запад считаться с нашей позицией.

Фото: globallookpress.com/AlphaSpecnaz

Если вспомнить, крымский референдум был «приближен» на три месяца. Изначально мы планировали торговаться по этому поводу, а не принимать скоропостижных решений. Но в итоге оно было принято, причем вынужденно. Поскольку стало понятно, что с Россией по этому поводу никто не будет контактировать и торговаться.

Запад вынудил нас пойти на этот шаг. Мы это увидели еще 2 мая по событиям в Одессе. При том что эту трагедию можно трактовать по-разному.

Первое. Все русское и российское нынешней Украиной будет изгоняться. Жертвы, которые являются порождением вышеуказанного процесса, не имеют значения. Все, что не удастся одолеть «мягкой силой», будет побеждено/одолено/прекращено силой грубой. И демонстрацию этого всего мы увидели уже очень скоро. Речь о Донецке и Луганске.

Что касается Крыма, то здесь проявился один очень важный момент западной политики, прежде всего со стороны Вашингтона. Его, Запад, не интересует Крым. Как, собственно, его никогда не интересовали Донецк и Луганск.

Фото: globallookpress.com/ Alexander Rekun

Запад интересует, мы это хорошо видим по Приднестровью, «немирное» урегулирование конфликта. Их интересует показательное принуждение противоположной стороны к миру. Чтобы мы согласились на их вариант. Чтобы мы были вынуждены принять их условия игры. Именно об этом в дискуссиях в формале «Волкер – Сурков» постоянно говорил Волкер. «Уходите оттуда». Это единственная содержательная фраза, которую мы слышали с той стороны.

Все, что имело место в дальнейшем.. А) Было вынужденным. Б) Российское руководство исходило из того, что с Францией и Германией удастся о чем-то договориться. Но сейчас по заявлению сторон мы видим, что никакого интереса к решению проблем в минском формате у Запада никогда не было. Он использовал эту ситуацию для того, чтобы в подходящий момент нанести некий решающий удар и вынудить Россию либо к капитуляции, либо к жестким ответным действиям.

Фото: globallookpress.com/Komsomolskaya Pravda

Россия в этой ситуации, понимая, что альтернатива все время сужается, «решила нанести удар первой», как сказал Путин. Однако этот удар в значительной степени был демонстративным. И не был рассчитан на какую-то скорую победу или скорую капитуляцию Киева. Он был рассчитан на то, что Запад, увидев наши возможности, будет согласен с тем, что необходимо прийти к договоренностям. Необходим некий их уровень договоренностей.

Но подобная ситуация никогда не была порождением понимания того, как Запад принимает решения. Фактически об этом сказал Песков, кажется, позавчера. Что мы начинали войну с Украиной, а продолжаем ее с коллективным Западом. На мой взгляд, подобный сценарий должен был учитываться задолго до начала военной операции. Потому что у него де-факто не было альтернативы. Запад не собирался, не готов и не считает для себя необходимым признавать какую-либо победу России на Украине.

Сегодня мы это видим по тому, что в Киев приехали трое руководителей западных стран. Фактически это означает, что они делают свою позицию или свой курс по конфликту безальтернативным. Никто не собирается отказываться от попытки или возможности России, пусть ограниченное, пусть даже медийное поражение. В рамках того конфликта, который США там видят.

После того как Россия пошла на очень существенные уступки и пробовала о чем-то договориться в Турции, дальнейшее развитие ситуации стало необратимым. И Россия была вынуждена перейти от тактики кратковременного, демонстративного конфликта к тактике конфликта реального и длительного. К которому, собственно, она не готовилась. Естественно, что наши ресурсы были значительно меньше, чем у коллективного Запада.

Это привело к тому, что мы понесли существенные «территориальные потери». В рамках перехода к новой тактике это касалось и Харьковской области, и Херсона. Не говоря уже о Киевской, Сумской и Черниговской областях. Мы вынуждены были на достаточно длительное время прекратить все наступательные операции хотя бы потому, что для этого не было соответствующих ресурсов.

К концу лета 2023 года с дефицитом ресурсов столкнулся и сам Запад. А также с тем, что Россия не готова принять его условия касательно прекращения военных действий. И он столкнулся с тем, что идея наступления, хоть реального, хоть психологического или психического, тоже не имеет достаточных перспектив. Потому что все это довольно затратно. Но действия, которые имели место ранее, особых результатов не дали.

С того лета прошло уже девять месяцев. И ситуация стала куда более детерминированной. Это с одной стороны. С другой, у нее не видно быстрого решения. Об этом говорят и в Кремле, и в Белом доме. Ситуация зашла в тупик. Очень странно говорить об этом перед сдачей Авдеевки. Но когда они об этом говорят, это значит, что военную победу они одержать не могут. Что касается нас… они сделают все возможное, чтобы победа нам не досталась. Именно это они, то есть Запад, называют тупиком.

С нашей стороны есть понимание того, что, по словам Пескова, СВО продолжится гораздо дольше, чем ожидалось. И на сегодняшний момент нет никакой определенности по поводу того, какой она будет дальше.

Но определенность есть в том, что СВО будет продолжаться. И Россия будет пытаться решить все те вопросы, с которых и начиналась СВО. Всерьез ни один из них на данный момент не решен.