Египет – диктатуры после Насера

Египет снова находится под военным правлением, но Сиси не хватает привлекательности Насера. Военная диктатура вернулась, она сильнее, чем когда-либо, но также она менее идеологична.

Египтяне иногда называют свою страну умм ад-дунья, «мать мира». Современному Египту никогда не хватало самобытности: сыновья Нила – наследники одной из древнейших цивилизаций мира. Египет – самое густонаселенное арабское государство, мост между центральными районами на востоке и Магрибом на западе.

Вполне естественно, что Египет занял центральное место в послевоенном арабском порядке. Гамаль Абдель Насер, его второй послереволюционный президент, был харизматическим голосом арабского национализма. В Египте родились Братья-мусульмане, там же базировалась Лига арабских государств и оттуда же велась борьба против Израиля. Она стала заканчиваться именно там, когда преемник Насера, Анвар Садат, подписал мирный договор с Израилем в 1979 году. Это было расценено многими как предательство, и оно сыграло роль в его убийстве. Но это решение, наряду с усилиями Садата по экономической либерализации, наряду с поворотом в сторону Америки, ознаменовало идеологический сдвиг от политики этатизма и про-советских пристрастий времен Насера.

Египет уступил свое центральное положение в регионе во время диктатуры Хосни Мубарака. Он правил 30 лет, но мало к чему стремился, кроме самосохранения. Если он чего и добился, так это того, что переделал порядки своих предшественников. Военная диктатура стала полицейским государством: хотя Мубарак и был офицером, он больше полагался на гражданские ведомства для обеспечения своего правления.

Социализм Насера и экономическая открытость страны при Садате уступили место бесконтрольному кустарному капитализму. Коррупция и попытка создать наследуемое президентство привели Мубарака падению.

Абдель-Фаттах ас-Сиси напрашивается на сравнение со своим харизматичным предшественником, военным, который возглавил переворот и разгромил Братство. Но в отличие от Насера, он не идеолог. У него есть основные убеждения – непоколебимая вера в армию и недоверие к гражданским лицам. Однако он не проявляет интереса к региональному лидерству. Вместо этого он имеет узкое представление об интересах Египта и своих собственных приоритетах.

Египет с населением 102 миллиона человек может показаться неуправляемым. Его население – одно из самых быстрорастущих в мире: с 1987 года число египтян удвоилось, и, несмотря на усилия по снижению уровня рождаемости (сейчас на одну женщину приходится 3,3 ребенка, в 1980-х годах – более 5), по прогнозам ООН, к 2050 году численность населения достигнет 160 млн. человек. Эти люди будут тесниться в стране, которая хоть и довольно большая, но в основном непригодна для жизни. Около 95% египтян живут на 5% ее территории. Попытки построить новые города в пустыне в основном провалились.

Правительство трубит о высоких темпах роста ВВП – 5,3% в 2018 году и 5,6% в 2019 году. Даже в прошлом году, когда в мире свирепствовал Ковид-19, экономика Египта выросла на 3,6%. Однако эти радужные цифры не отражают всей картины. По словам Тарека аль-Моллы, министра нефти, растущий нефтегазовый сектор обеспечивает почти 24% ВВП Египта. Это хорошо для казны, но мало что дает для обеспечения работой безработных, которые составляют 10% населения и 26% молодежи. Индекс менеджеров по закупкам, показатель активности частного сектора, большую часть последних пяти лет сокращался. До 30% египтян оказались за официальной чертой бедности в 857 фунтов ($55) в месяц в конце 2020 года.

Военные на рынке

Еще более проблематичным является удушающий контроль армии над экономикой. Трудно оценить ее империю в долларах, поскольку ее счета не подвергаются тщательной проверке. Но для примера можно привести цементную промышленность, которая наводнила рынок таким количеством дополнительных поставок, что частные производители вышли из бизнеса. Компания управляет крупнейшим в стране заводом по производству удобрений и крупнейшей в регионе рыбной фермой – оба проекта г-н Сиси открыл лично.

Он создает образ человека, который находится в движении, лидера, пытающегося развить свою страну. Один из его советников говорит, довольно покровительственно, что египтяне со времен фараонов восхищаются лидерами, которые строят большие вещи. Самой большой из них является новая столица, возвышающаяся в пустынях к востоку от Каира.

Египтяне часто называют Каир словом Маср – арабское название самого Египта: страна и столица неразделимы. Каждый четвертый житель живет в Большом Каире, агломерации, которая простирается более чем на 40 км от его исторического центра. Город, который когда-то казался неподвластным времени, меняется с головокружительной скоростью. Пустеющая площадь Тахрир – лишь один из примеров. По дороге из аэропорта можно проехать через Гелиополис, богатый район, который был одним из немногих лиственных редутов среди бетона. Теперь это не так: рабочие вырубили более 400 000 квадратных метров зеленых насаждений, чтобы освободить место для новых дорог.

Приближаясь к Нилу по эстакаде 6 октября, печально известной перегруженной дороге, турист видит огромную строительную площадку. Так называемый «треугольник Масперо», участок земли за зданием министерства иностранных дел, сносится, а его бедные жители расселяются по трущобам на окраине Каира, чтобы освободить место для причудливого многофункционального комплекса, представляющего собой своего рода карикатуру на джентрификацию. Некоторые из этих бешеных строительных работ приносят пользу. Новые дороги облегчили адские пробки в столице, даже если карты Google не успевают за ними. Однако некоторые египтяне видят скрытый мотив: городской ландшафт Каира перестраивается для достижения авторитарных целей. Затененные бульвары являются прекрасным местом сбора протестующих, как и удобные для пешеходов площади. Больше всего, конечно, поражает новая столица – попытка отделить правительство от народа.

Как и во многих других арабских республиках, военные режимы Египта обеспечивают внутреннюю безопасность, бросая туда все больше людей. Считается, что в Агентстве государственной безопасности работало более 100 000 сотрудников, что в три раза больше, чем в американском ФБР, а сеть информаторов насчитывала миллионы людей. Если вы жили в Каире в годы правления Мубарака, можно было с уверенностью сказать, что ваш швейцар был на их содержании. Но даже с такой широкой сетью агентов и информаторов режим не мог быть во всех местах в любое время.

Правительство Сиси строит более современную автократию. В 2018 году был принят закон, обязывающий приложения для автомобилей делиться данными с правительством. Год спустя правительство подписало контракт с американской компанией Honeywell на установку 6 000 камер наблюдения по всей новой столице, связанных с «командным центром», управляемым армией.

Египетские чиновники выражают восхищение способностью Китая обеспечивать рост и развитие, сохраняя при этом власть партии. Г-н Сиси запустил программу под названием Itnayn Kifaya («Два – это достаточно»), что является отголоском политики Китая, от которой тот недавно отказался. Картина напоминает правительство, стремящееся стать похожим на китайское, с бурным развитием, направляемым государством, и жестким контролем над населением.

В первые годы своего президентства Сиси казался более заинтересованным в Африке, которой пренебрегали при Мубараке, чем в арабском мире. Помощники говорили об экономических возможностях к югу от Сахары; на Ближнем Востоке они видели только головную боль, проблемы, большинство из которых Египту были не нужны. В последнее время, однако, Сиси стал заметной фигурой в арабской дипломатии. Саад Харири, бывший премьер-министр, назначенный премьер-министром Ливана в октябре прошлого года, стал удивительно частым гостем в Каире в этом году. На протяжении десятилетий Ливан был полем региональной битвы: Сирия, Иран, Израиль и страны Персидского залива борются за влияние в этой стране. Но не Египет, который в основном остается в стороне от саудовско-иранской прокси-борьбы и не имеет особых интересов в Леванте.

Египет выступил посредником в прекращении огня, которое положило конец короткой войне между Израилем и ХАМАС в мае. Он сыграл большую роль в гражданской войне в соседней Ливии. В июле руководители шпионской службы Сиси даже провели переговоры в Каире со своими иранскими коллегами, что является необычным шагом для страны, которая исторически избегала арабо-иранских споров.

Но более широкая роль Сиси в основном направлена на защиту узкого круга египетских приоритетов. Его интересы в Ливии и Газе очевидны: эти регионы граничат с Египтом и долгое время были источником проблем в области безопасности.

С другой стороны, Сиси присматривается к странам Персидского залива. Египту нужна их поддержка в его споре с Эфиопией, которая построила новую массивную плотину на Ниле. С точки зрения Каира, это серьезная угроза: бедная водой страна с быстро растущим населением не может мириться с любым сокращением поставок воды. Выступая в качестве посредника на переговорах с Ливаном и Ираном, Сиси может получить некоторый кредит доверия от стран Персидского залива, который он может потратить на решение более насущных проблем.

Сиси с радостью пошел на разрыв со своими ближайшими партнерами в регионе. Он в основном отказался отправлять войска на войну в Йемен под руководством Саудовской Аравии в 2015 году – понятное решение для страны, которая уже вела там одну разрушительную войну. Но это – разочарование для стран Персидского залива, которые потратили миллиарды на его поддержку после переворота (в 2013 году). Так же, он рано отступил от арабского консенсуса по Сирии, позволив Асаду вновь открыть свое посольство в Каире в 2013 году, а позже поддержав российские войска в Сирии, которые спасли сирийского диктатора.

Насер был талантливым оратором, чьи речи до сих пор можно увидеть в социальных сетях. Он запомнился резкими высказываниями о колониализме и Израиле; в другой знаменитой речи он ругает лидера Братьев-мусульман за стремление навязать египетским женщинам головные платки. Сегодняшний египетский президент побуждает своих подданных больше заниматься спортом и больше работать. Трудно себе представить, что египтяне через поколение будут ностальгировать по монотонным лекциям Сиси. В каком-то смысле, однако, это делает его подходящей аватарой современного арабизма: лидер, который стремится не переделать регион, а просто удержать в руках свою страну.