Энергетический кризис и «адские санкции» коллективного Запада толкают Норвегию в сторону России

Robert Haasmann/imageBROKER.com

История — страна невыученных уроков и наказаний за это, в том числе самых беспощадных. Кроме того, история не знает сослагательного наклонения. Но у этих расхожих истин есть одна, общая для них обратная сторона: история — это еще и страна неиспользованных возможностей, чаще всего даже неосознанных. Не только в прошлом («А что, так можно было?»), но прежде всего — в настоящем и будущем. Тем более, по мере развития событий некоторые возможности теряют актуальность, а некоторые, наоборот, возникают — как будто неожиданно, «из ниоткуда».

Мониторинг такого «поля возможностей» представляется одним из важнейших приоритетов государственной и национальной политики, а известный афоризм Бисмарка:

«Политика есть искусство возможного», — с данной точки зрения неизбежно начинает играть новым, совсем иным спектром красок.

Частным случаем для конкретного приложения этих общих соображений, как представляется, после начала специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины (СВОДДУ) и введения против России режима «адских санкций» можно считать ситуацию в Норвегии. Если просканировать доступные самые свежие и самые важные медиасигналы, напрямую касающиеся этой, соседней нам страны, то получится следующая, чрезвычайно любопытная, картина (ссылки не дословные).

Financial Times, 17 августа:

«Пора попросить Норвегию сделать больше — то, что раньше казалось немыслимым: снизить цену, по которой она продает свой газ… на уровне, эквивалентном 150-200 долларов за баррель нефти».

Reuters, 17 августа:

«Крупнейший в мире Суверенный фонд Норвегии, владеющий долями в более чем 9 300 компаний по всему миру на сумму 1,3 трлн долларов, или 1,3% мировых инвестиций, в первой половине 2022 года понес убытки в размере 1,68 трлн норвежских крон (174 млрд долларов), или 14,4%».

Так против кого «адские санкции» на деле ввели, кто и как намерен возмещать норвежцам столь колоссальные убытки и недополученную прибыль? США? Великобритания? ЕС? НАТО, которую вот уже почти восемь лет формально возглавляет несостоявшийся «агент КГБ Стеклов» Йенс Столтенберг, который ждёт-не дождётся момента, когда ему разрешат пересесть из надоевшего брюссельского кресла в кресло главы Национального банка Норвегии?

globallookpress.com/Alejandro Mart�Nez V�Lez/Keystone Press Agency

Не смешите! В Осло прекрасно понимают, что их хотят ободрать и уже обдирают — причем вовсе не русский медведь как липку на лукошко и лапти для себя обдерет, а соратники по «альянсу демократий» — по образцу нацистских концлагерей. И это понимание к норвежцам вовсе не сегодня пришло.

Популярный в этой стране и самый дорогой в ее истории телесериал «Okkupert» («Оккупированные», 2015-2019), живописующий вторжение России в маленькую, но гордую Норвегию, имел любопытный нюанс: по сюжету, данный акт агрессии был совершен с подачи Евросоюза, с целью восстановления добычи и, соответственно, поставок нефти и газа странам ЕС, при сохранении всех социальных условий жизни в этом скандинавском королевстве.

globallookpress.com/ Carsten Rehder/dpa

И Норвегия прикладывает все усилия, чтобы минимизировать убытки и риски для себя — стоит посмотреть в этой связи хотя бы историю газопровода в Польшу Baltic Pipe (в конце концов, ему отказали в гарантированном ресурсном обеспечении) или же ответ на требования Украины выделить ей долю из норвежских нефтегазовых сверхприбылей.

Но понятно, что возможности 5-миллионной Норвегии по защите своих национальных интересов далеко не безграничны. И если ситуация будет развиваться в том же ключе, самым выгодным для официального Осло вариантом развития событий неизбежно окажется переход «на другую сторону истории», вплоть до добровольного вхождения в состав Российской Федерации.

Понятно, что сейчас это выглядит вариантом какого-то политического «фэнтэзи», но объективные условия этому настолько способствуют, а уж юридические формы находились и для еще более фантасмагорических вариантов. Тем более, что общий язык Россия с Норвегией находить умела всегда: и по Баренцеву морю (договор 2010 года, который подписали Дмитрий Медведев и всё тот же Йенс Столтенберг), и по статусу Шпицбергена (когда в нынешнем июне на этот остров норвежские власти попытались закрыть доставку грузов из РФ вопреки Парижскому договору 1920 года, для восстановления статус-кво хватило заявления о возможности односторонней денонсации Москвой и этого договора более чем вековой давности, и договора 2010 года).

«Плюсов» здесь чрезвычайно много для обеих сторон: и для Осло, и для Москвы, — особенно в случае (и сразу после) достижения Россией целей СВОДДУ. Поэтому такое «окно возможностей» с появлением в обозримом будущем нового федерального округа в составе Российской Федерации (или чего-то типа Союзного Королевства — чем Норвегия хуже Белоруссии?) будет иметь далеко не нулевой «зазор», и его в любом случае следует держать в поле зрения.