Европа попала в стратегическую зависимость от России

Страны ЕС рекордно нарастили поставки российского газа, однако им даже этого объема мало. Главная экономика Евросоюза Германия признает критическую значимость сотрудничества с «Газпромом» для сохранения немецкой экономической модели и требует удвоить поставки российского топлива. Будущее европейской экономики напрямую зависит от российской энергетики, и на фоне этой стратегической зависимости особенно умиляют новые попытки Брюсселя диктовать Москве условия диалога России с ЕС.

За первый квартал текущего года «Газпром» поставил в Европу на 30% больше газа, чем в 2020 году. Причем интенсификация сотрудничества с российским газовым монополистом у стран ЕС происходит вне зависимости от того, какую внешнюю политику по отношению к России проводит страна.

Абсолютный рекордсмен по приросту поставок российского газа — Румыния, которая наравне с Польшей и странами Балтии играет в политические игры об «обретении энергетической независимости», причем хочет «спасти» от «газовой удавки Кремля» не только себя, но и Молдавию.

Эпический поход за «энергетической независимостью» пока привел Бухарест к тому, что поставки российского газа в Румынию выросли почти вдвое: на 90%. Впечатляют цифры и по другим странам. Экспорт «Газпрома» в Финляндию увеличился на две трети, в Болгарию — в полтора раза, в Германию — на треть, в Грецию — почти на четверть.

Понятно, что этот рекордный рост в первом квартале связан с аномально холодной зимой. Однако и сейчас, в мае, после завершения отопительного сезона в Европе, спрос на российское топливо не уменьшается.

Германия потребовала удвоить поставки российского газа, причем в Берлине отчеканили, что правительство ФРГ будет стремиться к наращиванию энергетического импорта из России даже вопреки санкциям США против газопровода «Северный поток — 2». Министр экономики и энергетики Германии Петер Альтмайер заявил, что ФРГ получает газ из СССР и РФ больше 40 лет, и за все это время инфраструктурные связи с Москвой «ни разу не были политическим оружием в отношениях между Востоком и Западом». В свою очередь, канцлер Германии Ангела Меркель призвала как можно скорее запустить «Северный поток — 2» и подчеркнула, что отношение к проекту американцев на позицию Берлина по этому газопроводу не повлияет.

Откуда взялась эта несвойственная в последнее время немцам твердость? От осознания своих интересов.

Российский газ приходится признавать ключевым фактором стратегической безопасности Германии и всей Европы. Притом сразу в нескольких измерениях. Недавние морозы показали, что для Европы критичны гарантированные бесперебойные поставки российского трубопроводного газа. Именно из-за того, что случаются такие аномальные природные ситуации.

В самой Европе сейчас добыча углеводородов сокращается: газодобыча за прошлый год снизилась почти на четверть. Основные газовые месторождения закрываются. От угольной и атомной энергетики европейцы отказываются.

Поставки сжиженного газа по морю танкерами куда менее надежны, чем трубопроводы. Однако надежность советской газотранспортной системы, идущей по Центральной и Восточной Европе, снижается. ГТС изношена, и модернизировать ее нет никакой возможности, потому что она проложена через территорию Украины, где за пустой оболочкой государства скрывается новое Дикое поле.

Обходные трубопроводы из России в такой ситуации становятся залогом элементарной энергетической безопасности Европы. В более широком смысле инфраструктурные связи с Россией — это шанс для Европы сохраниться в мире как значимая экономическая величина. По мере преодоления пандемии угроза своим экономическим позициям начинает осознаваться европейцами все более остро. Китай и Восточная Азия в целом, быстрее и эффективнее всех в мире справившиеся с COVID-19, резко рванули вперед. США стремятся вернуть утекающее у них из рук глобальное лидерство в экономике, и в силу невозможности справиться с азиатскими конкурентами — политическими противниками, будут бить по европейским конкурентам — политическим союзникам.

Той же Германии для того, чтобы выдержать эту глобальную конкуренцию, нужна доступная энергетика. Дешевые энергоресурсы — залог существования индустриальной экономики, а ФРГ все-таки промышленная держава.

Без самого выгодного предложения на рынке, российского трубопроводного газа, немецкие «мерседесы» и «БМВ» ждет судьба заводов Прибалтики после распада СССР. Как ни странно, не все в Европе осознают, что кризис немецкой экономической модели будет самым тяжелым ударом по Евросоюзу за всю историю европейской интеграции. При том что вроде бы общепризнан тот факт, что именно Германия — экономический локомотив «Единой Европы». Тем не менее в новейшей бумаге Европарламента о будущем отношений с Россией традиционно содержится призыв «глаз себе выколоть, чтобы у тещи зять был кривой», то есть остановить строительство «Северного потока — 2».

Доклад Европарламента о пяти принципах выстраивания отношений с Россией в целом — выдающийся документ эпохи. Он показывает масштаб интеллектуальной деградации европейских элит после того, как в их ряды влились деятели с бывших советских окраин. Потому что доклад готовили евродепутаты от Литвы, а это многое объясняет. В Брюсселе предложили запустить для России программу «Восточного партнерства», аналогичную той, что действует для бывших советских республик, финансово поддерживать оппозицию и приманивать россиян безвизовым режимом, который последует, если Кремль пойдет на «демократические перемены».

Иными словами, с Россией предлагается работать, как с Украиной или Молдавией. Поучать «через губу» правам человека и демократии, вести к власти своих агентов и бряцать перед аборигенами стеклянными бусами вроде «безвиза» или кредитов на реформы по европейским рецептам. Смутное понимание, что Россия — не Украина и не Молдавия, возможно, присутствует, но других идей для постсоветского пространства европейская политическая мысль за 30 лет не изобрела.

Смешнее всего, что эти жалкие попытки говорить с Москвой с позиций силы и своего превосходства предпринимаются в условиях, когда Европа оказалась в стратегической зависимости от России, и ее будущее как глобального игрока во многом определяется доброй волей Владимира Путина. Ведь дешевизна российской энергии, которая стратегически способна обеспечить конкурентоспособность экономики ЕС, это не константа и не объективное явление, существующее помимо воли хозяйствующего субъекта. «Газпром» может повысить цену своей продукции, может переориентировать ее на премиальные азиатские рынки.

Европа зависит от России. Не Европе с Россией, а России с Европой говорить с позиций своего превосходства.

Потому что если Европа хочет что-то из себя представлять в постзападном XXI веке, то российский фактор будет для нее ключевым. Однако стереотипы о цивилизационном лидерстве над остальным миром в целом и Россией в частности за предыдущие столетия так крепко въелись в умы европейцев, что осознание этого будет мучительным.