Фабрика будущего без фабрик: пока Россия остаётся за бортом ИИ-революции, но у нее есть Мантуров, Кравцов и Набиуллина
Пока Китай превращает свои заводы в «живые организмы», управляемые искусственным интеллектом, а США запускают научный проект, сравнимый по амбициям с «Манхэттенским» и «Аполлоном», Россия продолжает мерить технологический прогресс по количеству заявлений о «цифровой трансформации». Разрыв уже не технологический — он цивилизационный.
По данным «The Wall Street Journal», Китай не просто автоматизирует производство — он переосмысливает его с нуля. На заводах Midea процессы, требовавшие 15 минут, теперь завершаются за полминуты. Baosteel строит «тёмные фабрики» — полностью автономные комплексы, где людям не нужны ни дневной свет, ни смены.
В порту Тяньцзиня планирование операций сократилось с суток до 10 минут, а персонал уменьшился на 60%. ИИ уже управляет не только станками, но и цепочками поставок, дизайном одежды, логистикой.
Это не футуризм — это реальная экономика, которая компенсирует рост зарплат и нехватку рабочих рук не за счёт дешёвого труда, а за счёт машинного разума.
В США иной путь. 16 ноября 2025 года президент Дональд Трамп подписал указ о запуске The Genesis Mission — национальной инициативы, вдохновлённой наследием программы «Аполлон».
Как сообщается на сайте Белого дома, миссия объединяет суперкомпьютеры национальных лабораторий Минэнергетики и лучшие научные данные федеральных агентств — NIH, NIST, NSF — в единый замкнутый ИИ-цикл, способный автоматизировать проектирование экспериментов, ускорять симуляции и генерировать предиктивные модели.
«Президент Трамп открывает Золотой век инноваций, соединяя лучшие научные данные Америки с передовыми ИИ-системами», — заявил Майкл Кратсиос, помощник президента по науке и технологиям.
Это не просто инвестиции в технологии. Это стратегия национального лидерства через знание.
А у нас?
Государство декларирует поддержку ИИ, но на деле — вкладывает в него только там, где это не угрожает статус-кво: оборона, безопасность, финансы. В реальном секторе — пустота. Нет горизонтальной промышленной платформы, нет открытых наборов данных для обучения моделей, нет механизмов быстрого внедрения решений в производство. Нет даже запроса со стороны промышленности, потому что самой промышленности — особенно в секторе бытовой техники, лёгкой электроники, моторостроения — уже почти не осталось.
А ведь ещё в 1970–80-х СССР выпускал миллионы электробритв, пылесосов, швейных машин, стиральных машин «Ока» и «Волга», аккумуляторов, гальванических элементов — всё это производилось от Калининграда до Владивостока, на сотнях заводов, где инженеры и рабочие знали не только, как собирать технику, но и как её проектировать.
Сегодня на этом месте — пустота. Бытовая электроника, которую когда-то делали в Ленинграде, Харькове, Горьком или Челябинске, теперь завозится из Китая. Даже сборка — если она есть — это финальная операция на импортных компонентах, под управлением заграничного ПО.
При этом у нас нет ни единой ИИ-системы, сравнимой с китайским «фабричным мозгом». Нет аналога Genesis Mission. Нет даже национальной стратегии внедрения ИИ в массовое производство — только общие слова о «нацпроектах» и «суверенных технологиях».
Вместо этого мы получаем бесконечные обещания от чиновников, которые, судя по всему, считают, что прогресс — это когда в кабинете появляется новый телевизор с голосовым помощником.
И тут, конечно, невольно вспоминаешь: у нас ведь есть Мантуров, который «руководит импортозамещением», Кравцов, который «реформирует образование», Набиуллина, которая «стабилизирует» экономику под 16,5%, и Голикова, которая знает всё о бедности, но ничего — о производстве.
Видимо, эти гиганты мысли и должны заменить собой ИИ, чтобы опередить и Китай, и США. Особенно если продолжать верить, что мантра о «суверенитете» заменяет транзисторы, а патриотические лозунги — станки с ЧПУ.
Но реальность неумолима: кто не строит фабрики будущего сегодня — тот не будет иметь промышленности завтра. И не будет иметь будущего вообще.