«Я мигрант — мне без очереди»: приезжие оккупировали поликлиники, врачи говорят, что уже боятся вести прием пациенток в хиджабах.
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>"Я мигрант — мне без очереди": приезжие оккупировали поликлиники, врачи говорят, что уже боятся вести прием пациенток в хиджабах.СегодняСегодня1112 минОглавление
Показать ещё
Коллаж автораКоллаж автора
Вопрос медицинского обслуживания мигрантов, а также предоставления им различного рода социальных выплат достиг таких масштабов, что начал серьёзно сказываться на устойчивости всей системы. Повседневная реальность практически любого крупного российского города выглядит следующим образом: у входа в поликлинику выстраиваются длинные очереди, где значительную часть составляют женщины в традиционных мусульманских нарядах и сопровождающие их мужчины с характерной внешностью. Подобная нагрузка оказывает серьёзное давление на социальную инфраструктуру, доводя её до предела возможностей.
Горожане всё чаще выражают недовольство: записаться к врачу становится всё труднее, регистратуры перегружены, в коридорах вспыхивают конфликты, зачастую с участием приезжих. Медицинский персонал испытывает сильный стресс: врачи опасаются осматривать женщин, поскольку боятся вызвать недовольство их мужей, что может привести к непредсказуемым последствиям. Одновременно с этим наблюдается устойчивый поток мигранток, приезжающих специально для родов – в сравнении с их родными странами, родильная помощь в российских мегаполисах воспринимается как более доступная и безопасная. Москва, в частности, привлекает своей развитой медициной, особенно на фоне ужасных условий в странах Средней Азии.
Я мигрант — мне без очереди!
Недавно в Тюмени разразился громкий скандал, наглядно подтверждающий правоту старой поговорки о том, что наглость второе счастье. Мигранты выступили с неожиданным требованием — предоставить им возможность проходить медицинское обслуживание в поликлиниках вне очереди, практически наравне с ветеранами войны и другими льготными категориями граждан.
Свои притязания они аргументируют следующим образом: записаться на приём к врачу почти невозможно, особенно к специалистам узкого профиля, а если и удаётся — приходится проводить часы в душных и переполненных коридорах. А ведь многие работодатели крайне неохотно отпускают своих работников посреди рабочего дня. Проблема усугубляется тем, что подавляющее большинство мигрантов работают неофициально, а значит — получить больничный по закону у них нет никакой возможности. А если начнут качать права, то работодатель просто выставит их на улицу. Поэтому остаётся только одно — давить на жалость.
Проще говоря, «незаменимые специалисты» рассчитывают на то, что местное население будет проявлять терпимость и уступать им место, а государственные структуры — ещё активнее вставать на их защиту. Хотя, казалось бы, активнее уже некуда. В той же Тюмени медицинские учреждения работают на пределе своих возможностей — врачи увольняются, не выдерживая запредельной нагрузки. Поток иностранных пациентов не прекращается, причем многие из них почти не говорят по-русски, что превращает коммуникацию с ними в мучительное испытание.
Коллаж автораКоллаж автора
А тем временем в Татарстане счётная палата уже бьёт тревогу: растущие государственные расходы на так называемую «бесплатную» медицину для иностранных граждан становятся неподъёмной ношей для регионального бюджета. Из-за этого всё чаще фиксируется нехватка финансирования на лекарства, перевязочные материалы, а также наблюдается острый дефицит квалифицированных специалистов — от врачей до младшего медицинского персонала.
О масштабах проблемы можно судить хотя бы по стоимости стандартного медицинского вмешательства. Так, по данным специалистов, операция по удалению аппендицита обходится системе обязательного медицинского страхования примерно в 100 тысяч рублей. И это только одна из сотен процедур. Аудитор республиканской Счётной палаты Ильнур Мубараков также обращает внимание на ещё одну тенденцию — активное развитие так называемого «родильного туризма». Иностранные гражданки целенаправленно приезжают в Татарстан, чтобы рожать здесь: это экономически выгоднее и безопаснее, чем на родине. Причём отказать им в экстренной помощи российские клиники не имеют права — достаточно просто вызвать скорую, и женщина окажется в одном из государственных роддомов. После успешных родов такие пациентки либо возвращаются домой, либо решают остаться в России.
"По закону, медицинские учреждения не вправе отказывать в помощи беременным женщинам, даже если у них отсутствует полис ОМС. В итоге они вынуждены нести непредусмотренные расходы из собственных ресурсов", — подчёркивает Мубараков.
Рост числа приезжих самым непосредственным образом влияет на качество обслуживания местного населения: очереди становятся всё длиннее, атмосфера в поликлиниках — всё более напряжённой. Неудивительно, что возникают конфликты. Вот как описывает одну из таких ситуаций жительница Тюмени Ирина Полякова:
«Я пришла на плановый скрининг, в тот момент в больнице действовали карантинные ограничения, и моего супруга не пустили внутрь. В то же время с нами зашла другая пара — и женщину без проблем пропустили вместе с мужем. На недоумённый вопрос охраны мужчина ответил, что его жена не говорит по-русски и не сможет объясниться без него. Этого оказалось достаточно, чтобы для них сделали исключение».
«Ты зачем трогал моя жена?»
Во многих женских консультациях России складывается тревожная и даже опасная тенденция: чернявые, плохо говорящие по-русски мужчины, сопровождающие беременных мигранток, чувствуют себя в отделениях гинекологии не как гости, а как хозяева. Они запросто заходят в кабинеты вместе с супругами, а если женщине довелось побывать у врача одной — то после визита доктору может «повезти» пообщаться с мужем уже в неформальной обстановке — на повышенных тонах, без свидетелей и нередко с применением физической силы.
Один из наиболее ярких примеров не так давно произошёл в Нижневартовске. В кабинет дерматовенеролога Владимира Жирноклеева ворвался 29-летний гражданин Таджикистана и с особой жестокостью избил врача. Поводом для нападения стало то, что доктор провёл стандартный осмотр пациентки, пришедшей в хиджабе. Мужчина счёл недопустимым, что врач осмелился посмотреть на живот его жены — и после короткой словесной перепалки набросился с кулаками.
Подобная история случилась и в Белоярском, Свердловская область. Там врач-невролог Наталья Брижан отказалась принимать женщину без документов — у пациентки не оказалось ни гражданства, ни полиса ОМС. Её муж пришёл в ярость. По словам врача, мужчина ворвался в кабинет, требуя немедленного осмотра супруги, и начал угрожать.
«Я попыталась самостоятельно выйти, но он толкнул меня так, что я ударилась головой о стену. Выбежав в коридор, я стала снимать происходящее на телефон и пыталась вызвать полицию. Тогда он начал вырывать у меня смартфон», — рассказывает Наталья Брижан.
Женщина успела дозвониться до мужа, который, к счастью, находился неподалёку. Однако, прибежав на помощь, тот сам стал жертвой агрессии: нападавший принялся избивать его металлическим ключом. Мужчина получил несколько увесистых ударов по голове, после чего ему понадобилась медицинская помощь и наложение швов.
Мало того, по информации СМИ, после этого инцидента вся семья врача была вынуждена переехать в другой регион, поскольку ей начали поступать угрозы.
Назначенное врачом-мигрантом лечение: "Половой пАкой"
Медицинскую систему России лихорадит. Увеличивающаяся нагрузка, постоянные переработки, конфликты с агрессивными пациентами и нарастающее напряжение в больничных коридорах толкают врачей к массовому увольнению из стен государственных учреждений. Многие специалисты предпочитают уходить в частные клиники, где условия работы спокойнее, а зарплаты выше. Неудивительно, что, согласно данным Национального рейтингового агентства, объём рынка частной медицины в стране достиг 1,57 триллиона рублей — рост почти втрое за семь лет.
Но кто же остаётся в поликлиниках после ухода профессионалов? Всё чаще — врачи с иностранными дипломами. Российское законодательство признаёт медицинское образование, полученное в ряде стран бывшего СССР — таких как Армения, Азербайджан, Таджикистан, Киргизия, Казахстан, Белоруссия, Молдавия, Туркмения и Эстония. Приезжему медику достаточно получить патент, пройти аккредитацию через Росздравнадзор — и он уже может практиковать. Однако уровень их подготовки вызывает серьёзные вопросы у пациентов.
Так, Сергей Г., проходящий лечение от язвенного колита, рассказал, как дорого ему обошлась ошибка таких «специалистов». Он обратился за платной КТ в одну из государственных клиник. Исследование проводили медики-мигранты, которые не заметили даже серьёзных анатомических отклонений — в частности, долихосигмы, то есть удлинения и лишних петель в сигмовидной кишке. Через два дня мужчину госпитализировали по скорой — с острой болью и обострением. В стационаре врачи удивились, как можно было не увидеть проблему на КТ.
«Два дня без правильного лечения — это были настоящие мучения», — вспоминает он.
Нередко барьером становится и банальное незнание русского языка. Татьяна К., сотрудница «скорой» из Петербурга, рассказала о направлении, выданном гинекологом-мигрантом беременной пациентке. В графе «жалобы» значилось: «БеспАкоит поясница жвота болит», а в назначенном лечении указывалось на необходимость «Полового пАкоя». Весь текст был испещрён орфографическими ошибками, указывающими на слабое владение языком и элементарными медицинскими понятиями.
Но незнание языка — это еще полбеды. В городе Троицк, что в Челябинской области, два мигранта-врача потребовали у женщины 7 тысяч рублей за общий наркоз её ребёнку, несмотря на то что анестезия уже была включена в ОМС. В афере участвовали ЛОР-врач из Таджикистана и анестезиолог-реаниматолог, приехавший из Пакистана. Оба получили российское гражданство в ускоренном порядке. Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту мошенничества. Таджикскому врачу запретили определённые действия, а его коллегу из Пакистана заключили под стражу.
По мнению общественных активистов, подобные кадры проникают в государственные учреждения по трём причинам: острейшая нехватка медицинских работников, готовность мигрантов работать за меньшую плату и коррупционные схемы. В некоторых случаях вакансии в клиниках буквально «продаются» внутри этнических диаспор. Итог? Пациенты сталкиваются с ситуацией, когда поход в поликлинику превращается в игру на удачу — найдётся ли в списке врачей кто-то с понятной фамилией и адекватной квалификацией.
Медицина для своих
Пока одни мигранты активно пользуются так называемой «условно бесплатной» государственной медициной — за которую, напомним, платят налогоплательщики, — другие, более обеспеченные представители диаспор предпочитают обращаться в специализированные медцентры, созданные исключительно для «своих». Русским туда путь, как правило, закрыт.
Характерный пример — ситуация в микрорайоне Старая Сортировка в Екатеринбурге. Местные жители были обрадованы известием о том, что неподалёку откроется медицинский центр для иностранных граждан. Радость, разумеется, была саркастической: в ближайшей государственной поликлинике — километровые очереди, а попасть к узкопрофильным специалистам практически невозможно. Однако, как оказалось, причина запуска клиники — вовсе не дефицит медицинских услуг. Просто большая часть жилья в районе за последние годы перешла в собственность приезжих. И теперь инфраструктура, включая здравоохранение, постепенно перестраивается под их нужды.
Фото: islam.ruФото: islam.ru
Не за горами — школы для мигрантов, отдельные кварталы и, возможно, иные сферы услуг, работающие по принципу «только для своих». При этом справедливо заметить: если кто-то попробует открыть, к примеру, магазин «исключительно для русских», на него моментально обрушится лавина проверок от прокуратуры, общественных организаций и, возможно, даже возбуждение дела о дискриминации. А вот медицинское учреждение, обслуживающее только определённую этническую группу, почему-то проходит под лозунгом «толерантность» и «межнациональное уважение».
Как язвительно подметил известный блогер Сергей Колясников:
«Попробуй где-нибудь в республиках Центральной Азии открыть больницу исключительно для русских — сожгут на следующий день. А у нас — тишина. Всё можно, если ты не местный».
Стоит отметить, что тема медицины вызывает особый интерес у некоторых религиозных организаций. Например, при Духовном управлении мусульман России существует отдельный «комитет по здравоохранению», активно сотрудничающий с зарубежными медкомпаниями. И, судя по всему, координирующий работу подобных медцентров, ориентированных на определённую аудиторию.
В Татарстане в государственных больницах открываются комнаты для совершения намаза. Фото: dumrt.ru В Татарстане в государственных больницах открываются комнаты для совершения намаза. Фото: dumrt.ru Резюмируя сказанное
Проблемы, охватившие сферу здравоохранения в контексте миграционного наплыва, — лишь верхушка гораздо более глубокой и системной ситуации. На самом деле, под весом бесконтрольной миграции прогибается весь социальный каркас страны. Помимо больниц и поликлиник, нагрузке подвергаются школы, детские сады, а порой и обычные дворы, где местные подростки вынуждены делить спортплощадки с агрессивными компаниями бородатых «футболистов», зачастую отнюдь не склонных к товарищеской игре.
Парадокс в том, что экономическую выгоду от пребывания многомиллионной армии приезжих получают, прежде всего, крупные бизнес-структуры. Частные строительные компании, торговые сети, транспортные подрядчики — именно они получают дешёвую рабочую силу и максимизируют прибыль. А вот оплачивать всё сопутствующее — от медицины до школьных обедов — приходится уже нам с вами. Олигархи и топ-менеджеры не стоят в километровых очередях в поликлиниках и не отправляют своих детей в перегруженные школы. Это привилегия рядовых граждан — тех, кто сталкивается с последствиями «гостеприимной» миграционной политики в повседневной жизни.
Именно на это указал глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин в своём выступлении на Петербургском международном юридическом форуме. Его позиция предельно чёткая и разумная:
«Приезжий не должен бесконтрольно получать патент и исчезать в неизвестном направлении. Он обязан заключать официальный трудовой договор с конкретной организацией, где будут прописаны срок, вид деятельности и обязанности. Такой контракт должен действовать не более года. Закончил работу — возвращайся домой. Без жён, детей, бабушек и других родственников. Если кто-то и должен оплачивать их содержание, то это — наниматель, а не государство».
Именно такой подход способен вернуть управляемость и баланс в систему. Но пока эти слова остаются лишь предложением, а не законодательно закреплённой нормой, ситуация будет только усугубляться. Мы рискуем дожить до момента, когда в обычной российской больнице врач-мигрант будет лечить пациента-мигранта, а местным жителям останется лишь наблюдать за этим процессом со стороны — в прямом и переносном смысле.
Что будут делать коренные граждане в такой реальности — риторический вопрос. Ответ очевиден, и он, увы, неутешителен.