«Идеальный сырьевой шторм». Западные экономисты в панике от эффекта «бумеранга» от санкций. И дело далеко не только в нефти

Недавние майские торги на лондонской бирже металлов (LME) завершились событием, подобного которому это очень старое и почтенное заведение, переместившее от продавцов к покупателям миллионы тонн самых разных металлов, не видело со дня своего основания ещё в период колониальной Империи, в 1876 году. Основным лотом стали крупные партии никеля из Гватемалы, Австралии и Канады, а сами торги длились всего 18 минут и были прекращены волевым решением организаторов. В считанные мгновения цена металла достигла 400%(!) роста и опасно приблизилась к цене серебра, хотя обычно отставала от него более чем на порядок. Трейдеры, успевшие заключить сделки, радостно потирали руки, а потребители хватались за сердце, предчувствуя как это отзовется на конечной цене продуктов. А продуктов, где требуется этот ярко-серебристый металл, оказалось в современном безумном мире ох как много. Тут тебе весь набор: от ювелирки и медицины, до изготовления элитных сортов стали и производства нескольких видов аккумуляторов. Виной этого «идеального никелевого шторма» стали всего лишь слухи о том, что есть теоретическая возможность на запрет ввоза этого материала из России.

Широколобые и яйцеголовые эксперты из разных консалтинговых и брокерских контор и «солидных» околоэкономических изданий любят повторять, что Россия — это всего лишь два, а то и полтора процента от мирового ВВП. Особенно часто приходится слышать сравнительный тезис про капитализацию Apple и прочих биржевых лидеров: от Диснея, до различных медиа-гигантов. Все мы помним ещё одного персонажа новейшей истории, ныне почившего в бозе ветерана-неудачника Джона Маккейна, придумавшего для нашей страны обидный ярлык «бензоколонка». Хотя чего тут собственно обижаться. Последние события в мире наглядно показывают, что те же Соединенные Штаты совсем не против заместить нас на этом поприще и возглавить список стран-экспортеров энергоносителей, причем играя по жестким правилам в разбойничьем стиле — «потому, что можем». Могут они конечно многое, в виду сложившейся конъюнктуры. Многое, но далеко не всё.

Взять, к примеру, ещё один интересный элемент — палладий. На долю России приходится до 43% мирового производства этого благородного металла платиновой группы. Его выделение из различных руд, это муторный и энергоемкий процесс, который сам по себе тянет на высокую технологию металлопроизводства. А ведь без палладия сейчас в автомобильной и электронной промышленности никак и никуда. Российский палладий хотелось бы запретить многим. Особенно тем, кто собственной индустрии не имеет, зато постоянно включает наполеоновские амбиции, действуя при этом вовсе даже не в собственных интересах.

В общем, вся эта история наглядно показывает, насколько связаны процессы в нынешнем мире. И насколько иллюзорны и опасны размахивания санкционной дубиной, когда стоишь на тонком льду сырьевой зависимости. И если нефть теоретически можно заменить с помощью других поставщиков, хотя и это грозит фактически неподъемными издержками, то есть вещи, без которых современная индустрия просто встанет, или будет отброшена на несколько десятилетий назад. Можно сколько угодно гордиться капитализацией Apple (забавно, что чаще всего это делают люди, не имеющие никакого отношения ни к разработке ПО, ни к производству бесконечной линейки страшно дорогих смартфонов), но будет ли он работать без российского палладия и без российских подложек из искусственных сапфиров для микрочипов (70% мирового производства) — большой вопрос.

Вся эта дружная возня, с попыткой изолировать Россию в стиле последних истеричных трендов и отработанных годами «воук-идеологий», с привлечением всех видов информационных технологий и СМИ, имеет достаточно кратковременный эффект, что прекрасно осознают и те, кто инициировал эти процессы. Потом оказывается, что пресловутые два процента неожиданно весят немножко тяжелее, чем биржевые пузыри и красивые отчёты «торговцев воздухом». Отсутствие модных смартфонов и бесконечно штампуемых мультиков пережить можно. Ну или найти, на худой конец им замену. А вот без продуктов реальной экономики это будет сделать гораздо тяжелее.