«Или плати, или топай домой, чучело!»: ФСБ взяло врачей-онкологов, которые измывались над пациентами, если те отказывались давать взятки.
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>«Или плати, или топай домой, чучело!»: ФСБ взяло врачей-онкологов, которые измывались над пациентами, если те отказывались давать взятки.СегодняСегодня6110 минОглавление
Показать ещё
Этим летом в Краснодарском краевом онкологическом диспансере разразился скандал, потрясший общественность. Там, где должны были бороться с раковыми опухолями, разрослись коррупционные метастазы. Вместо помощи пациенты столкнулись с системой, где за каждое действие врачей приходилось платить. Суммы озвучивались открыто, а перечень услуг, предоставляемых официально бесплатно, превращался в товар с фиксированной ценой.
Особое возмущение вызвало то, что подобное происходило с людьми, уже оказавшимися в крайне тяжёлом положении — как морально, так и физически. Врачи требовали деньги за каждый этап лечения, включая консультации, операции и даже обезболивание. Руководитель одного из отделений не постеснялся систематизировать этот «бизнес» — составил подробный список «услуг», каждая из которых имела свою стоимость, несмотря на то, что они входят в перечень гарантированных государством.
Пациентов в кулуарах медики унижали, давая им прозвища вроде «чучела» или ещё грубее. А чтобы не привлекать излишнего внимание к своему нелегальному бизнесу, взятки назывались «трамваями» — например, выражение «10-й трамвай» означало взнос в 10 тысяч рублей. Врачебное сообщество, вместо того чтобы быть опорой в борьбе с болезнью, обернулось системой психологического давления и шантажа. Все детали этого вопиющего дела — в нашей публикации.
«Цена за жизнь»: врачи, деньги и диагноз как инструмент давления
Этим сотрудники управления ФСБ по Краснодарскому краю раскрыли разветвлённую коррупционную сеть, действовавшую внутри системы регионального здравоохранения. В эпицентре скандала оказались заведующий отделением онкоурологии Игорь Сосновский и онколог Андрей Ширвари — люди, чья профессиональная миссия, по идее, должна была заключаться в спасении жизней, но, как оказалось, была направлена на личное обогащение за счёт отчаяния пациентов.
Согласно материалам следствия, действия медиков отличались поразительным бесстыдством и жестокостью. Используя служебное положение, они превращали страдания и страхи онкобольных в устойчивый финансовый поток. Система работала по негласной формуле: «деньги — или никакого лечения». Пациенты, находящиеся на грани жизни и смерти, были вынуждены оплачивать то, что по закону относится к бесплатной медицинской помощи.
Схема была выстроена до деталей. Деньги передавались почти открыто: хирургам — во время обхода, в журнал; анестезиологам — в карман; заведующему — в ящик стола. Чтобы скрыть суть происходящего, использовался «внутренний язык» — вместо слова «взятка» говорили «трамвай». Например, «двадцатый трамвай» — 20 тысяч рублей. Врачи между собой с презрением называли пациентов «чучелами», а порой и откровенно оскорбительными выражениями.
Фото: mosreg.ruФото: mosreg.ru
Масштабы происходящего оказались настолько вопиющими, что некоторые пациенты, доведённые до грани, обратились в редакцию федерального телеканала. Их свидетельства и рассказы стали шоком даже для журналистов, которые не раз сталкивались с историями медицинского произвола.
Плата за отказ: как бедность стала поводом для мести
Когда Татьяна Ф. не смогла внести запрошенную врачами сумму за хирургическое вмешательство, она в полной мере испытала, что означает «бесплатная медицина» в её самом мрачном проявлении. Молодая женщина, проходившая лечение от онкологического заболевания, попросту не располагала средствами, чтобы заплатить за операцию. В ответ медицинский персонал решил преподать ей «урок».
Один из анестезиологов прямо заявил: не заплатишь — наркоз будет некачественным, а дальше — «как повезёт». И это оказалось не пустой угрозой.
Фото: minzdrav.krasnodar.ruФото: minzdrav.krasnodar.ru
После операции Татьяна долго не могла прийти в сознание, в то время как другие пациентки, оплатившие «трамвайный билет», легко просыпались и их бережно транспортировали в палаты. Татьяне же, находящейся в полуобморочном состоянии, приказали самостоятельно спуститься с операционного стола и дойти до койки. Никто из персонала даже не поинтересовался, в каком она состоянии.
«Я была в полуобмороке, не могла даже сидеть, — вспоминает девушка. — А мне говорят: “Вставай и шуруй в палату”. Ни каталки, ни помощи — вообще ничего. Я еле сползла со стола. Им было абсолютно всё равно».
Её слова подтверждает соседка по палате Наталья:
«Мы оперировались в один день. Я заплатила — и меня вывезли на каталке. А Татьяна была вся белая, её чуть ли не по полу волоком тащили».
Позже Татьяна обнаружила на теле грубые, неаккуратные рубцы.
«Они выглядят так, будто кто-то нарочно оставил их как клеймо. Думаю, это была месть — за бедность», — говорит она.
Платный доступ к спасению
Другая пациентка, Ирина, лечившая рак молочной железы, с первых дней поняла: в этом отделении медицинская помощь доступна только за плату. Ей сразу озвучили расценки: 50 тысяч рублей — если операцию будет проводить заведующий, 30 тысяч — если обычный хирург. Анестезия, условия пребывания и оборудование — оплачиваются отдельно.
«Я чувствовала себя клиенткой частной клиники, только без договора и без гарантий. Всё, что должно предоставляться по ОМС, оказалось товаром. А если не платишь — на помощь можешь не рассчитывать… С таким диагнозом и без того страшно жить. А когда тебе в лоб озвучивают цену за шанс на выживание, выбора не остаётся: либо выкладываешь последние сбережения, либо готовишься к худшему сценарию», — рассказывает женщина.
Особенно, по её словам, врачи «выкручивали руки» пациентам на последних стадиях заболевания. Люди, и без того находившиеся в предсмертном состоянии, становились очень удобными мишенями для алчных медиков.
Фото: magmer.ruФото: magmer.ru
«Чем ближе человек к концу — тем выше цена. Это как последний шанс: плати или умрешь в муках. Один мужчина продал авто, чтобы оплатить операцию отцу, другой — влез в кабальный кредит», — вспоминает Ирина.
Деньги не гарантируют результат
Но самая ужасающая правда заключается в том, что даже оплатив озвученную по «тарифу» сумму, пациенты не могли рассчитывать на гарантированный результат. Так, жительница пригорода Краснодара Прасковья Наздрачева, не торгуясь, передала врачу требуемую сумму. Однако вместо выздоровления получила инвалидность.
«В онкодиспансере Краснодара взятки берут все — от заведующего, до простых врачей. Этот поток у них поставлен на конвейер. И при этом они ещё получают деньги от государства за каждую операцию. Но если не заплатишь — тебя начинают в буквальном смысле прессовать».
После операции Прасковья осталась инвалидом. И это несмотря на то, что она оплатила ровно ту сумму которую ей озвучили. Вот уже пять лет женщина пытается добиться хотя бы признания диагноза, чтобы оформить инвалидность, но ей отказывают — потому что просто не знают, чем были вызваны послеоперационные осложнения.
«Мне прямо сказали: “Мы не знаем, что у вас за заболевание”. В ККБ №1 врач вообще заявила: “Это у вас просто физическое”. Всё. Разворачивайтесь и топайте домой», — делится женщина.
Фото: smi2.ru Фото: smi2.ru
По её словам, если начать реальное расследование, то после посадок работать в диспансере останутся только охранники и медсестры. Остальные, просто окажутся под следствием.
«Одна пациентка, выписываясь, подарила заведующей картину “Изгнание Адама и Евы из рая”. Все смеялись. Только нам, больным, не до смеха» — подвела грустный итог женщина.
Диагноз как способ подавления воли
Чего уж говорить о тех, кто был не в состоянии оплатить лечение. Жестокое и унизительное отношение к таким людям, ощущалось в онкодиспансере с первых шагов. Одним из примеров стал рассказ сына пациента с диагнозом «аденокарцинома предстательной железы». Его семья прошла весь путь подготовки к операции: анализы, обследования, консультации. Но визит к заведующему Сосновскому всё изменил.
«Настрой у отца был решительный — он понимал, что без хирургического вмешательства шансов нет. Мы вместе готовили все документы, проходили обследования, морально готовились к операции. Всё шло по плану, пока не состоялась встреча с заведующим отделением, Сосновским», — рассказывает сын пациента Игорь.
После разговора с заведующим отделением, отец Игоря вышел из кабинета подавленным, опустошённым и твёрдо заявил, что лечиться не будет.
«Он просто сказал: “Всё, я передумал. Операции не будет”. Его будто подменили. А всё потому, что врач, вместо того чтобы поддержать, начал запугивать, перечислив весь набор пугающих последствий: недержание, катетеры, подгузники, полная импотенция…»
Фото: tver24.comФото: tver24.com
По словам мужчины, на этом давление не закончилось. Сосновский даже позвонил участковому врачу, устроив тому выговор за то, что пациент «был не готов» к возможным осложнениям.
«Разве так должен вести себя врач? Мы пришли за надеждой, а получили холодный расчет и сломленного человека. Сейчас отец даже слышать не хочет об операции. А мы потеряли драгоценное время — целых два месяца», — подводит итог сын.
Отчаяние пациентов как ресурс для обогащения
Задержание заведующего онкоурологическим отделением Игоря Сосновского и его коллеги, врача-онколога Андрея Ширвари, стало результатом оперативной разработки ФСБ. Брали медиков при получении очередного «трамвая».
Примечательно, что у обоих более чем солидный профессиональный стаж — у Сосновского за плечами 27 лет, у Ширвари — 14. Но врачи использовали его не для оказания помощи, а как инструмент вымогательства.
Первый окончил Кубанский медицинский университет в 1998 году и занимал руководящую должность в диспансере, второй — выпускник двух вузов, включая тот же КГМУ. Однако их профессиональные рейтинги оставляли желать лучшего: 3,7 балла у Сосновского и лишь 1,8 — у Ширвари по данным сайта «ПроДокторов». Несмотря на это, к ним шли десятки пациентов. Не от хорошей жизни, конечно, а от безысходности.
Люди приходили не потому, что доверяли, а потому что не имели иного выбора. И именно это ощущение безвыходности врачи хладнокровно монетизировали. Под видом «добровольных» взносов они требовали плату за операции, которые должны проводиться бесплатно по закону. Дополнительно выставлялись счета за ускоренное поступление в стационар, более комфортные условия и доступ к современному оборудованию, включая роботизированную хирургию с использованием Da Vinci.
Каждая медицинская услуга превращалась в коммерческую — с фиксированной таксой и без возможности торга. Людей ставили перед фактом: хочешь выжить — плати. Иначе — очередь, бюрократическая волокита, формальная помощь, риски и унижение.
После задержания сотрудники ФСБ провели обыски по адресам проживания и работы обвиняемых. У Сосновского изъяли почти 8 миллионов рублей наличными, а также крупные суммы в иностранной валюте — более 5 тысяч долларов и тысячу евро. Следствие располагает информацией, что за проведение экстренных операций с пациентов в тяжелейшем состоянии он вымогал до 150 тысяч рублей.
Новость о задержании всколыхнула больных и их семьи. В правоохранительные органы начали массово поступать обращения — жалобы шли не только из онкоурологии, но и из других подразделений того же диспансера, что указывает на системность практики вымогательства.
По данным следствия, преступная схема функционировала не один год. Пациенты в наиболее уязвимом положении — на грани между жизнью и смертью — рассматривались как источник стабильного дохода. Ни о каком диалоге речи не шло: условия диктовались жестко, без торга и компромисса.
Силовики не исключают, что случай с Сосновским и Ширвари — лишь поверхностный срез глубокой гнойной раны. Уже дан старт масштабной проверке всей региональной системы здравоохранения. Впереди — «чистка», которая может вскрыть укоренившиеся схемы наживы, построенные на человеческом страхе, боли и беспомощности. Тем более что население готово активно помогать силовикам в этом.
После того как информация о задержании Сосновского и Ширвари просочилась в прессу, жители Краснодарского края стали массово писать о злоупотреблениях на местах:
"Очень хочется, чтоб проверили 4-й роддом и в особенности гинекологию на Комсомольской, там точно так же из женщин, которые в тяжелом психологическом состоянии поступают на операции по-женски и с замершими беременностями, мягко тянут деньги. А консультация женская на Гимназической, где лаборатория непонятная, всю жизнь работают без чеков, оплата только наличными", — пишет жительница Краснодара Евгения О.
"Делала 3 операции в Томске, в ОКБ. Никакого намека на взятки, врачи — боги, отношение всего персонала доброжелательное. Переехав в Краснодарский край, увидела разницу. Государственные больницы превратили в царство блата и взяток", — возмущается Татьяна Иванова.
"Чтобы пройти УЗИ в поликлинике, нужно ждать три месяца. Краснодарский край, Динской район, ст. Новотитаровская. Муниципальная поликлиника. Кто выдержит? Идут в платные. Даже страховые компании не помогают. Медицина не стоит на месте, идет вперед, только больные догнать её никак не могут", — пишет Александр Балюк.
Подобных комментариев под новостью о задержании краснодарских медиков десятки, но если у вас есть своя история, поделитесь ею в комментариях.