Карфагеняне были не теми, за кого мы их принимали

data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Карфагеняне были не теми, за кого мы их принималиСегодняСегодня162 минНовое исследование показывает, насколько разнообразным был древний город Дидоны

Множество легенд связано с возникновением Карфагена, древнего города на территории современного Туниса. Его основательница, царица Дидона, беженка из финикийского города Тир (ныне в Ливане), как предполагается, заключила соглашение с местным царем, чтобы взять столько земли для ее будущего города, сколько может быть ограничено бычьей шкурой, а затем разрезала шкуру на узкие полоски и соединила их конец к концу, чтобы охватить холм, который стал и оставался центром города. Позже, как говорят, она взяла в любовники Энея, троянского принца, бежавшего из своего родного города после его разрушения греческой армией.

Но это предел греческого влияния на обычную версию ранней истории Карфагена. Поэтому интригует то, что работа, недавно опубликованная в Nature Дэвидом Райхом, палеогенетиком из Гарварда, и его коллегами, предполагает, что жители города с шестого по второй век до нашей эры были генетически гораздо более греками, чем финикийцами, с дополнительным вкладом из Северной Африки и Сицилии.

Мало кто спорит с тем, что Карфаген начал свою жизнь в IX в. до н.э. как торговый пост и город-побратим Тира, в то время, когда Тир и его соседи в Леванте были коммерческими гигантами Средиземноморья. Затем он превратился в собственную империю и самобытную, но всё же семитскую культуру, известную как пуническая — по названию Финикии, откуда она родом. Но это культурное господство не означает, что жители были преимущественно финикийцами, как и то, что современные американцы преимущественно британцы.

И вот что выяснилось. Доктор Райх и его коллеги собрали генетические данные 17 скелетов, найденных в самом Карфагене, ещё 86 скелетов, найденных в других пунических поселениях на севере Африки, Сицилии, Сардинии и в Испании, а также 25 скелетов, найденных в Ахзиве и Бейруте, важных финикийских поселениях недалеко от Тира. Затем исследователи сравнили эти геномы друг с другом и с уже имеющимися данными из других частей Средиземноморья, например, из Эгейского моря.

Любопытно, что доктор Райх и его команда установили, что действительно существовала узнаваемая генетическая смесь, которую можно было бы назвать «пунической». Но она имела мало общего с Финикией. Вместо этого она включала в себя греческие, североафриканские и сицилийские генотипы.

Многочисленные пунические поселения в Северной Африке и на Сицилии помогают объяснить смешение с населением этих регионов. Но греческое влияние удивляет. Греки и карфагеняне были соперниками и часто вступали в военные конфликты во время своих попыток колонизировать Сицилию.

Также удивительно то, что, хотя в Испании и на Сардинии тоже были пунические поселения, несколько из которых предоставили образцы для исследования, в общую картину попало лишь несколько блоков генов местных жителей. Неизвестно, держались ли пунические поселенцы особняком из-за снобизма, предрассудков или чего-то ещё.

Конец Карфагена был жестоким. Две войны с Римом в III в. до н.э. лишили его сицилийских, сардинских и испанских форпостов, а третья, в 146 г. до н. э., привела к его физическому уничтожению и порабощению населения. Суеверные римляне считали, что это был предначертанный конец, как в греческой трагедии. Согласно легенде, роман Дидоны и Энея закончился ссорой, после которой первая покончила с собой, прокляв Энея и его потомков, а второй отправился в Италию. Там его потомки, Ромул и Рем, основали собственный город, который в конечном итоге отомстил Карфагену. Проклятие Дидоны, возможно, обернулось против неё.