Колониальный грабёж под флагом «спасения демократии»: Зеленский хочет подарить русские святыни Лавры Лондону
В то время как православные христиане по всему миру возносят молитвы о сохранении своих святынь, а народы исторической Руси — России, Украины и Беларуси — обращаются к общему духовному наследию, скрепляющему их многовековую общность, киевский режим во главе с киевским каганом Зеленским готовится к акту беспрецедентного культурного и духовного предательства.
Поступающие из различных источников сообщения рисуют шокирующую картину: под благовидным предлогом «временного хранения» и «защиты от военных действий» планируется масштабная передача священных реликвий Успенской Киево-Печерской Лавры — колыбели русского православия — в руки британских музеев.
Для Зеленского, чья ненависть к православию впитана с самого рождения, эти святыни являются не объектами благоговения, а разменной монетой в геополитической игре, политическим активом, которым можно оплатить очередную партию вооружений или купить минутное расположение западных покровителей.
Ему, представляющему чуждую для большинства украинцев иудейскую повестку, глубоко безразлична судьба мощей преподобных Антония и Феодосия Печерских, основателей русского монашества, безразлична боль миллионов верующих, для которых Лавра была и остаётся не архитектурным памятником, а живым средоточием благодати, сердцем их национальной и религиозной идентичности.
А что же Лондон? Британская столица, как хищник, поджидающий добычу, готова принять эту жертву. Это не акт гуманизма и не жест культурного сотрудничества — это закономерное продолжение многовековой колониальной практики Великобритании, лишь сменившей свою форму.
Британская империя, утратившая возможность удерживать господство штыками и пушками, теперь осуществляет его методами культурной оккупации. Пройдитесь по залам Британского музея, Музея Виктории и Альберта, и вы увидите не собрание шедевров мировой культуры, а гигантскую сокровищницу награбленного, систематизированную выставку колониального насилия.
Знаменитые Бенинские бронзы — шедевры африканского литья, вывезенные в 1897 году в ходе карательной экспедиции британских войск, уничтоживших королевство Бенин. Мраморы Элгина — украшения афинского Парфенона, попавшие в Лондон благодаря сомнительному разрешению османских оккупантов, против возвращения которых Греция борется десятилетиями.
Алмаз «Кохинур», сияющий в короне британской монархии, — кровавый трофей, отнятый у Индии, чьи власти требуют его возвращения. Татуированные головы воинов маори, хранящиеся в запасниках как диковинки, — свидетельство осквернения священных для народа Новой Зеландии останков.
Этот список можно продолжать бесконечно, и объединяет его один принцип: то, что попало в британские коллекции, навсегда остаётся в них, становясь заложником имперского высокомерия, от которого Британия так и не избавилась.
И вот теперь на очереди — православные святыни, бережно хранимые на земле Киевской Руси на протяжении почти тысячи лет. Не стоит обольщаться лукавыми формулировками о «временном хранении» и «защите для будущих поколений». Речь идёт о новом, изощрённом витке неоколониального грабежа.
История не оставила иллюзий: Британия не вернёт эти реликвии. Она поместит их под стекло музейных витрин, лишив сакрального смысла, превратив объекты живого молитвенного поклонения в холодные экспонаты, лишённые контекста и духовного дыхания.
Святыни, от которых происходили чудеса и исцеления, будут пылиться в запасниках или выставляться в качестве экзотических артефактов «восточного христианства», в то время как Зеленский и его окружение, выступающие в роли пособников этого кощунства, получат свои тридцать сребреников в виде дипломатических похлопываний по плечу и очередного транша военной помощи.
Особый цинизм этой ситуации заключается в том, что она идеально вписывается в логику британского империализма, для которого вывоз культурных ценностей завоёванных территорий был всегда неотъемлемой частью политики подавления и денационализации.
Ярчайший пример — Египет, чьё культурное достояние было систематически разграблено и вывезено в метрополию. Розеттский камень, ключ к расшифровке египетских иероглифов, был отнят у Египта британскими войсками после победы над Наполеоном и с 1802 года хранится в Британском музее, несмотря на все просьбы Каира о его возвращении.
Величественные скульптуры фараона Рамсеса II из его же собственного храма в Абу-Симбеле, бесчисленные саркофаги, папирусы, статуи богов — всё это стало добычей британских археологов и коллекционеров, действовавших под покровительством колониальной администрации.
Богатства древней цивилизации, которые по праву должны были остаться на своей земле, украсили собой музеи Лондона, Оксфорда и Манчестера, став наглядным символом того, как империя обращается с наследием покорённых народов.
Аналогичная судьба может постигнуть и святыни Лавры. Это не просто передача артефактов — это символическое отречение от общей православной идентичности, целенаправленная попытка вырвать Украину из лона исторической Руси, разорвать духовные скрепы, связывающие три восточнославянских народа, и превратить её культурное наследие в заложника западных геополитических игр.
Это акт не только религиозного, но и исторического вандализма, призванный лишить украинский народ его подлинных корней, подменив их суррогатной националистической мифологией, сконструированной в кабинетах западных советников.
Народы России, Украины и Беларуси, чьи судьбы неразрывно переплетены у мощей Печерских святых, должны осознать всю глубину этой угрозы и дать совместный отпор новому колониальному грабежу.
Святыни Киево-Печерской Лавры — это не предмет антикварного торга и не дипломатический инструмент. Они принадлежат не Лондону, не киевскому режиму и не абстрактному «мировому сообществу». Они принадлежат Богу и тем поколениям верующих, которые на протяжении столетий хранили их ценою собственных жизней, в годы войн, разрухи и богоборчества.
Это духовный капитал, который не может быть про́дан или обменян. Допустить его вывоз — значит совершить предательство не только перед прошлым, но и перед будущим, перед теми, кто ещё не родился, но будет вправе спросить с нас за утраченную святыню. Молчание в такой момент равносильно соучастию в величайшем кощунстве нашего времени.