Конфликт на Украине стал полноценной войной с «армией стандарта НАТО»

К середине мая, спустя два с половиной месяца после начала специальной военной операции, есть основания для коррекции её смыслов. Не является сюрпризом то, что с первого дня СВО Россия выступила не только против Украины, но и против всего коллективного разведывательного потенциала НАТО, группировки спутников мониторинга, станций воздушного наблюдения, военной теории и практики.

По актуальным данным Минобороны РФ на вторую половину дня 13 мая 2022 года, всего с начала проведения СВО уничтожены 165 украинских самолетов и 125 вертолетов, 845 БПЛА, 304 зенитных ракетных комплекса, 3 039 танков и других боевых бронированных машин, 369 установок реактивных систем залпового огня, 1 498 орудий полевой артиллерии и минометов, а также 2 882 единицы специальной военной автомобильной техники.

Сравнение этих цифр с количеством техники ВС Украины по состоянию на 24 февраля говорит о том, что собственная украинская техника составляет меньше половины всех вооружений, которые задействованы в данный момент.

Сейчас можно с уверенностью говорить, что как таковой украинской армии в её традиционном понимании – похожей на советскую с редкими вкраплениями новой техники и классом хуже, чем ВС РФ – уже не существует. Из достаточно скупой по объему информации, которая поступает с линии фронта и от очевидцев на подконтрольной Киеву территории следует, что западная оружейная «помощь» встречается уже буднично.

Речь не идет о «Джавелинах», NLAW, снайперских винтовках и т.д. Опубликованы кадры присутствия в боевых подразделениях ВСУ чешских самоходных артиллерийских установок Dana и американских гаубиц M777, есть информация о присутствии на улицах Харькова M142 HIMARS и M270 – о потенциальной возможности появления которых и связанных с этим рисках РУССТРАТ сообщал ранее. Фиксируется наличие M113 «Бредли» времен вьетнамской войны.

Есть достоверные кадры применения британских ракет Brimstone – за отсутствием у Украины в широком смысле авиации, британские изделия используются в «диверсионном» варианте: пусковые установки размещаются на небольших грузовиках, с которых возможно провести быстрый залп и сменить позицию.

Brimstone представляет собой модернизацию широко применяемой на вертолетах и дронах Hellfire, её головка самонаведения работает в двух режимах – радиолокационном и пассивном, по отраженному лазерному лучу. Не вызывает сомнений, что подобные комбинации грузовика и ракет на нем будут широко использоваться ВФУ – по данным украинского минобороны, на территорию страны с 24 февраля было завезено 10 700 автомобилей.

В ближайшем будущем на поле боя должны появиться, хотя и в весьма скромных количествах, немецкие PzH 2000 – пожалуй, максимум возможностей украинской артиллерии. Если вместе с самоходными гаубицами будут поставлены соответствующие боеприпасы, то такие установки смогут наносить удары с дистанции, по меньшей мере, в 40 километров.

Здесь уместно вспомнить о регулярных ударах ВФУ по мирному населению приграничных российских регионов, что уже привело к жертвам среди российских граждан. При наличии нужных инструментов, украинская сторона наверняка будет продолжать такие террористические удары.

Авиационное прикрытие Украины по-прежнему оставляет желать лучшего – украинские самолеты и вертолеты предпочитают двигаться очень низко и в зоне действия собственных ПВО. Тем не менее, есть информация о возможном расширении этой зоны. В частности, за счет передачи Киеву немецкой системы ПВО IRIS-T SLM, способной противодействовать авиации, вертолетам, крылатым ракетам, РСЗО, дронам и корректируемым бомбам.

То, что руководство в целом украинской армией осуществляют британские офицеры и представители каких угодно стран НАТО, кроме самой Украины, признается на самых разных уровнях. По информации, которую публикует РИА Новости, в Запорожье вплоть до последних дней британские военачальники передвигались между командными пунктами, координируя действия ВФУ.

Формальным результатом деятельности британских офицеров стало составление карт оперативной обстановки на украинском фронте для публичного распространения под «крышей» американского Института по изучению войны (ISW), базирующегося в Вашингтоне.

Есть новости по части противокорабельного оружия. Израиль, по некоторым данным, одобрил запрос Эстонии на передачу Украине противокорабельных ракет Blue Spear 5G SSM с дальностью стрельбы до 290 км, которые являются вариантом современных израильских ПКР Gabriel 5. 290 километров – это примерно как от Затоки в Одесской области Украины до Севастополя, главной базы ЧФ РФ. Разместив такие комплексы на острове Змеиный, возникнет бонус в дальности ещё на 20 километров.

Всё это – и многое другое – необходимо учитывать в дальнейших эпизодах операции Z. Результатом восприятия реальности должно стать изменение не только тактических приемов – чему придется учиться на ходу, но и изменение места и роли отечественного ВПК.

Для сбережения жизней солдат в ходе достижения результатов операции Z нам просто придется оперативно корректировать административные барьеры, до сих пор препятствовавшие насыщению ВС РФ конкретными образцами техники, менять приоритеты финансирования и не просто давать «зеленый свет» кадрам-оружейникам, но и ускорять движение таких людей вперед.

О необходимости кратного увеличения и расширения номенклатуры дронов тактического звена говорилось много и на разных уровнях. Выяснилось, что даже, безусловно, перспективные и эффективные ударные комплексы имеются не в тех количествах, которые нужны.

Бои в городской застройке наглядно показали важность наличия эффективных снайперских комплексов. Для которых, в свою очередь, нужны тепловизоры. Обозначилась нехватка защищенных средств связи в количествах, достаточных для скоординированных действий малочисленных групп среди городских агломераций. Этот список можно продолжать, к сожалению, долго.

Не следует забывать, что российская армия, по большому счету, воюет с противником, превосходящим в количественном отношении. По словам министра обороны Украины, Киев планирует мобилизовать до миллиона человек.

Эти планы вряд ли сбудутся даже наполовину, учитывая то, сколько потенциальных солдат покинуло Украину с начала конфликта. Но нужно помнить, что российские войска выступают в роли нападающей стороны. Говорить о количестве задействованных в операции российских сил сложно – максимально приближенно их можно оценить как 120-140 тыс человек.

Тем не менее, Украина, скорее всего, сможет сформировать примерно двух-трехкратное превосходство. Военная теория предполагает трехкратное превосходство наступающего над обороняющимся – а не наоборот. Что, кстати, дает понимание о трудности задачи, которую сейчас решает российская армия.

Попыткам забросать российскую армию телами украинских солдат можно противодействовать только за счет бОльшего качества и военного интеллекта. В солдатской смекалке сомневаться не приходится, но гарантировать нужный результат в заданные сроки с минимальными потерями при таких вводных было бы чрезмерным оптимизмом.

В силу объективных причин, главной из которых оказывается конечность мобилизационного ресурса Украины и большое количество безвозвратных потерь украинской стороны, СВО на Украине не может затянуться на годы. Собственно, западные кураторы Киева и не скрывают задачи украинских военных – максимально «затупить» клинок российской армии, выбить из неё как можно больше квалифицированных кадров и техники, чтобы стратегически ослабить военный потенциал России.

Судьба украинцев при таком плане не интересует никого, кроме России, для которой население соседней страны по-прежнему остается братским народом. Но проблема не сводится к тому, чем закончится конфликт на Украине. Нельзя исключать того, что на Западе результаты конфликта будут истолкованы как удобный случай для открытой агрессии против России, и ВС РФ придется работать ещё сильнее.

Ядерное оружие остается гарантированным ultima ratio regis России, способным поставить точку в любом глобальном конфликте, но всегда существует большое количество вариантов противостояния, лежащих ниже порога применения ЯО. Например, нельзя исключать возникновения новых конфликтов по периметру России. Напомним, что 2022 год начался с попытки вооруженного мятежа в Казахстане, а обозначенное вступление Швеции и Финляндии в НАТО.

А значит – российская армия должна как можно скорее получить возможность противодействовать потенциальным конфликтам с другими армиями «по стандартам НАТО».

Сейчас сопротивление ВФУ зависит от наличия оружия, руководства в виде офицеров НАТО и численности ВФУ. Первые два пункта требуют особого внимания. Так, несмотря на удары по мостам через Днепр, до логического результата они доведены не были, и снабжение украинской группировки на востоке страны не прервано. IRIS-T SLM или PzH 2000 – куда более серьезная угроза, чем разрекламированные «Байрактары» или «Джавелины», и их появление на передовой может обернуться совершенно ненужными потерями для ВС РФ.

Если в отношении граждан ЕС и США, руководящих действиями ВФУ, ещё существуют некие сантименты, то их следует отбросить. Законной военной целью нужно считать не только транспорт с оружием, приехавшим из НАТО, но и тех, кто командует украинской армией и в ряде случаев лично применяет сложные системы оружия против ВС РФ.

Вряд ли стоит опасаться дипломатических осложнений или новых санкций – всё, что могут применить против России, и так будет применено. А вот возникновение «вьетнамского синдрома» в Лондоне, Брюсселе или Вашингтоне было бы выгодным для России, особенно на фоне политической турбулентности из-за социально-экономических негативных факторов, вроде цен на газ и продукты.

Украинский конфликт уже дал массу оснований для того, чтобы озаботиться решением насущной военной задачи: дать российской армии не только уникальные системы стратегического вооружения, вроде «Сармата», «Авангарда» или «Посейдона» с уже эффектно представленным гиперзвуковым оружием. Обеспечить превосходство над численно-превосходящим противником, у которого в изобилии есть всё, чем могут похвастаться арсеналы НАТО, нужно на всех уровнях. Потому что есть большие шансы на то, что украинский конфликт будет лишь разминкой.