Макаревич пришел в ярость от израильской аптеки. Аптекарь: «А что это за дядя?»
В зрелом возрасте Андрей Макаревич, вероятно, вдруг с удивлением обнаружил: оказывается, он долгие годы прожил в весьма неплохой стране. Жизнь у многих была устроена, административная система хоть и была не идеальна, но всё же давала какую-никакую свободу. Раньше казалось, что за границей всё должно быть ещё лучше — быстрее, удобнее, человечнее.
Но столкновение с реальностью оказалось отрезвляющим: всё обстоит с точностью наоборот — местами даже хуже, чем он мог себе представить.
Самое болезненное, пожалуй, в том, что аура «особого статуса» бесследно испарилась. Никаких привилегий, никаких «особых условий», никаких знакомых в нужных кабинетах. Теперь приходится, как говорится, жить «на общих основаниях». И этот факт, похоже, поразил Андрея Вадимовича сильнее всего.
Помните про посылку из России то ли с любимым костюмом, то ли с ботинками, которую он так и не дождался по причине «безобразной работы» израильской почты? А пирожок в Мельбурне, на котором не было написано, что он брызгается, и Макаревич уделал весь свой костюм, а потом доказывал что не обрызгаться этим пирожком невозможно.
Было еще много чего, и вот с ним случилось новое «приключение».
История началась с самой заурядной необходимости — Макаревич отправился за лекарствами, о чем и написал целый пост, потому что был, мягко говоря, возмущён всем произошедшим.
К счастью, врач, к которому он отправился, оказался довольно адекватным: зная, что пациент — гастролирующий музыкант, выписал ему трёхмесячный запас — сразу три флакона препарата.
А вот дальше начались приключения: Израиль, как оказалось, не Россия — здесь позвонить в аптеку не значит сразу что-то выяснить.
В ответ на все звонки в аптеки, которые делал музыкант, чтобы узнать о наличии выписанного ему лекарства, — бесконечный автоответчик. В конце концов, после длительных поисков Макаревич всё же нашёл нужное заведение, пришёл с рецептом, а ему в ответ — только один флакон. Удивлённый артист спрашивает: как же один, если выписано три? Ответ был прост, как и всё гениальное:
«Когда закончится — приходите за следующим».
Макаревич пытался объяснить, что он — человек не совсем оседлый, может уехать на гастроли, и вообще — ему бы всё сразу. Аптекарь вежливо попросил доказательства — билеты, например. А билетов с собой, естественно, не оказалось.
«Ну тогда извините», — твёрдо отрезал сотрудник аптеки.
Покинув заведение с разочарованием, Макаревич решил вернуться позже — когда лекарства осталось на три дня. Но и тогда услышал в аптеке знакомую фразу:
«Приходите, когда закончится».
Тут уже Андрей Вадимович не сдержался: финальную реплику он сопроводил эмоциональной, нецензурной фразой, оставив нецензурную кульминацию этой бюрократической одиссеи на суд своих подписчиков.
«Ребята, а вы там, часом, не …..» — рвал и метал к концу диалога с аптекарем Макаревич.
Занавес…
Эта история — далеко не просто об аптеке и недополученных лекарствах. Она — о столкновении звезды с холодной равнодушной реальностью. О том, как человек, десятилетиями окружённый вниманием, признанием и статусом, внезапно оказывается один на один с системой, которой совершенно всё равно, кто перед ней — легенда рока или случайный прохожий.
Сотрудник аптеки не узнал артиста, не проявил никакого трепета, не предложил обойти правила. Он просто вежливо, но твёрдо следовал инструкции: один флакон в одни руки. За остальными приходите потом. И этого оказалось достаточно, чтобы задетый этим фактом артист решил поведать миру о своём раздражении.
Макаревич делится своей обидой открыто. И между строк читается: он искренне считает, что гастроли, статус и само имя должны хоть немного облегчить ему жизнь. Он не требует ничего сверхъестественного — просто чтобы поверили на слово, пошли навстречу, сделали исключение.
И здесь хорошо бы Макаревичу рассказать один короткий анекдот в тему:
«Прилетел еврей в Израиль. Его при выходе из аэропорта встречает огромный плакат: „Еврей, не забудь, здесь все евреи“…