Молдавский синдром: зверь не наш, не ласковый, не нежный…

Впервые в начале лихих 90-х прошлого века это случилось с народным артистом Молдавии и СССР Михаем Волонтиром, знаменитым Будулаем из «Цыгана» и прапорщиком Волентиром из «Зоны особого внимания». В 1990 году он стал нардепом Верховного Совета Молдавии и духовно заплутал.

Потом начал валиться СССР, и все национальные республики решили погарцевать на его руинах, чтобы напоследок урвать себе хоть какой-то куш с некогда богатого и щедрого общего благодетеля. И Волонтир стал местным национал-демократом, которые потребовал не просто независимости Молдавии, но и разрыва не только со всем советским, но и со всем русским. С русскими, которых он назвал «оккупантами». «Русские оккупанты – убирайтесь вон из Молдовы. Чемодан – вокзал – Россия. Угнетателям и поработителям не место в нашей стране. Объединение с Румынией – это наш единственный путь. Оккупантов — гнать и резать», – в разных интерпретациях вещал «Будулай» с высоких трибун. А в ушах у многих звучало под гитарные переборы откровения фронтового разведчика, который перед операцией утешал своего боевого командира, с которым они сломали хребет Гитлеру: «Нас не надо жалеть, ведь и мы никого не жалели…».

Цыган Будулай, искрений и верный, мужественный и преданный, в исполнении Волонтира навсегда вошел в культурный код и генетическую память некогда великой страны – СССР и ее правопреемницы – России. И все нормальные люди на постсоветском пространстве чтят этот образ, как свое достояние.

А потом началась кровавая гражданская война в Приднестровье, и показал свой звериный дичайший разгул национализма, перерастающего в румынский нацизм. И Волонтир прозрел. Политически – попросил прощения за свои русофобские выпады. Но все равно ослеп физически – болезнь отобрала у него зрение.

Молдавское правительство просто не могло дать ему достаточно денег на лечение, и тогда на помощь пришла простившая своего «цыгана» Россия – Волонтиру собрали деньги на проезд в Санкт-Петербург, а в тамошней Военно-медицинской академии операцию сделали бесплатно. Деньги же на реабилитацию и последующее тяжелейшей лечение собрали и выделили кроме правительства Молдавии, правительство Москвы, российские предприниматели, театральная общественность страны и верные поклонники его творчества со всех уголков бывшего Союза.

Волонтир умер в сентябре 2015 года старым, больным, у себя на родине практически никому не нужным (перестал быть нациком – ему не простили нацики, а потому что был популярным – заедала зависть коллег), но не забытым и по-прежнему любимым. Таким людям, кажется, и в Чистилище будет полегче…

И вот буквально на днях по пути «Цыгана» пошел 86-летний молдавский и советский композитор Евгений Дога, так же, как и его земляк Волонтир, народный артист СССР, лауреат Госпремии, лауреат премии Ленинского комсомола, кавалер орденов, то да се, обласканный и возвеличенный прежним «совком» донельзя.

В отличие от умирающего в нищете Волонтира, Дога неплохо живет на роялти за свои музыкальные произведения и музыку к фильмам. Его вальс к фильму «Мой нежный и ласковый зверь», по разным оценкам, входит в топ 200 самых лучших музыкальных произведений мира. Им открывали представление гимнастов на Олимпиаде-80. В 1988 году президент США, в прошлом актер Рональд Рейган, находясь с визитом в Москве, назвал произведение «вальсом века». Эту музыку называют самым известным в мире киновальсом а ЮНЕСКО признало ее одним из четырех музыкальных шедевров XX века. Музыка действительно гениальная и на века.

Это позволяет (позволяло?) композитору не просто жить на два дома – в Молдавии, в Кишиневе, и в России, в Москве в Крылатском, но и отмечать все свои юбилеи на самом высоком и прибыльном уровне, совершать творческий и крайне меркантильно-денежный «чес» с концертами и выступлениями по всей необъятной России.

Но по непонятным причинам вдруг наступило затмение. В прошлом 2022 году, в январе, еще до начала спецвоенной операции (СВО) России по приведению Украины к адекватности Дога в числе других лиц обратился с письмом к западным лидерам – президенту США Джо Байдену, генсеку НАТО Йенсу Столтенбергу и председателю Европейского Совета Шарлю Мишелю с письмом-просьбой «воспрепятствовать попыткам России остановить расширение НАТО на восток». Причем авторы буквально потребовали от адресатов дальнейшего развития военных отношений США с бывшими советскими республиками и «вывода российских оккупационных войск с территории Молдовы».

То есть тютелька в тютельку противоположный смысл обращения России к коллективному Западу в декабре 2021 года с требованием убрать НАТО от ее западных границ, оставить в покое Украины и прочие постсоветские республики, не расширять на них НАТО и тем самым обеспечить российскую безопасность.

Потом началась СВО, Дога перебрался в Молдавию, и многие решили, что его подпись по указанным выше письмом была проявлением старческого помутнения в мозгах, возможно, приближающейся деменции.

Однако композитор на днях доказал, что он не так и прост, а его русофобия – искренна и устойчива, вплоть до вмешательства санитаров с успокоительным. В интервью радио «Голос Бессарабии» Дога, автор к десяткам советских фильмов («Табор уходит в небо», «Мой ласковый и нежный зверь», «Валентин и Валентина» и т. д.), призвал ликвидировать Молдавию, присоединив ее к Румынии. И заявил, что «надо немедленно снести все памятники советским солдатам, которые напоминают молдаванам о проклятом режиме советской оккупации», когда народ подвергался «жесточайшим репрессиям».

Как справедливо заметили многие наблюдатели, снести не памятник Ленину в центре Кишинева, за который можно получить по мордасам от довольно сильной и влиятельной, несмотря ни на что, Коммунистической партии Молдавии, а именно памятники погибшим советским солдатам, за которых в современной Молдавии заступиться, так уж получается, некому. За героев той войны, за победу в которой пролилась кровь не только русская, но молдавская, грузинская, казахская…

Но самое паскудное в том, что если инициативу Доги поддержат, то под снос пойдет и памятник в селе Пуцинтей Оргеевского района его родной Молдавии. А там похоронен погибший 19 августа 1944 года красноармеец Дмитрий Дога, который «при отражении 9 яростных контратак противника огнем из автомата уничтожил 5 румынских солдат», за что и был награжден медалью «За отвагу».

Рядовой Дога, отец нашего композитора, погиб в страшных боях у города Сехешфехервар в Венгрии, и вот спустя 79 лет его сын просит снести его памятник. Причем памятник, который содержит в порядке не он, богатый композитор, которому уже по возрасту нужно думать о вечности, не правительство охваченной великорумынским неонацизмом и русофобией Молдавии президента Майи Санду, а Россия, которая по мере сил и возможностей старается нигде не забывать своих сыновей.

Ну что тут можно сказать? Все уже давно сказано: что с павшими в войнах не сражаются – им ставят памятники. Что с мертвыми не воюют – они не могут ответить. Что гений и злодейство, опровергая Пушкина, увы, могут сосуществовать в одном человеке, если он потерял совесть и ему не стыдно топтаться на могиле родного отца. Что, может потому, что за такие эскапады могут еще больше заплатить? Так Дога же – не бедный человек, а в гробу карманов нет…

Но разве он один такой, за кого потом скажут, что он стал жертвой недопонимания, искажения сути сказанного или вообще деменции? И тут, конечно же, сработал некий молдавский синдром, но справедливости ради следует напомнить, что Дога же – действительно не оригинал: Вахтанг Кикабидзе, Олег Басилашвили, Лия Ахеджакова, еще кое-кто из этой сценическо-экранной братии. Живые и мертвые, они топчутся по памяти. Навсегда выпадая из кадра. И действительно это трагедия, когда беспамятство и конъюнктура убивают честь, совесть, простую благодарность за добро в прежней жизни.