Набиуллиной и Силуанову пора нервничать. Тайные сигналы в ответах Путина

Президент, отвечая на вопросы журналистов в ходе большой пресс-конференции, затронул широкий спектр вопросов, как в экономике, так и в политике. Сенсаций не было, зато мы снова увидели твёрдость его позиций по самым главным темам. И, как считает гость в студии Царьграда Михаил Хазин, ряду чиновников следует начать нервничать. Оппонирует Хазину политолог Георгий Бовт.

Не секрет, что президент России Владимир Путин не боится острых вопросов – на каждой пресс-конференции или прямой линии их задают немало. Так и в этот раз: ответы главы государства были точными, нередко – очень подробными, а в некоторые моменты – даже резкими.

Путин умело парирует вопросы западных журналистов

Суть проблем, которые обозначил в ходе пресс-конференции глава государства, в программе «Царьград. Главное» обозреватель Юрий Пронько обсудил с экономистом Михаилом Хазиным и политологом Георгием Бовтом.

Юрий Пронько: Давайте обменяемся своими впечатлениями. Всё-таки четыре часа, разные темы, разные вопросы, спокойные и размеренные ответы…

Георгий Бовт: Периодически эмоции возрастали, когда Путин говорил о тех проблемах, которые его действительно заводят. Конечно, это Украина и отношения с Западом в целом. Если говорить о внутренней политике, то это закон об иностранных агентах. Про Навального он вообще не стал разговаривать.

Вот в эти моменты на приборе измерителя эмоций несколько повышалась планка, и это было заметно. Когда президент говорил об Украине, он всё время возвращался к целому ряду своих тезисов, которые он упоминал раньше, – о коварстве Запада, о том, что это государство было создано искусственно Владимиром Лениным, и так далее.

Мне кажется, что он испытывает даже личную неприязнь к нынешнему украинскому руководству, которое всё время врёт, обманывает и не желает выполнять Минские соглашения.

– На ваш взгляд, в целом пресс-конференция удалась? Были вопросы, которые так и повисли в воздухе, то есть ответов на них мы не получили? Или все акценты были расставлены, и страна услышала взгляд главы государства по всем проблемам?

Г.Б.: Ну, как это пресс-конференция могла не удаться? Это мероприятие уже проходит в 17-й раз, тут всё выверено, и даже тем, кто сидел в зале, не надо было заранее ничего формулировать, они знают, что можно спрашивать, а что нельзя.

Была доля вопросов, которые оказались достаточно резкими, в основном они прозвучали от представителей западной или либеральной прессы. Но Путин так умело их парирует уже столько лет, что для него эти вопросы не составляют вообще никаких проблем. На что хочет – отвечает, на что не хочет – не отвечает.

Фото: Komsomolskaya Pravda / Global Look Press

Что касается внутренней или социальной политики, то она делится обычно на две части – это бесплатная «раздача слонов» отдельным регионам, решение каких-то частных проблем, которое зависит в нашей стране почему-то от одного человека.

И отмечу несколько макроэкономических высказываний. Это прежде всего решительная поддержка главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной и её политики, это обещание индексации пенсий выше того, что прописано в принятом уже бюджете, – и это довольно странно, чего же ждали?

Кроме того, он фактически зарубил проект высокоскоростной железнодорожной магистрали Москва – Санкт-Петербург, на которую ухлопали кучу денег, но это ускорило бы на час-полтора достижение цели.

В сторону Запада – жёстко, об экономической ситуации – уклончиво

– И, кстати, он привёл пример Китая – убыточность тех проектов, которые в Поднебесной реализовались.

Михаил Леонидович, каково ваше мнение?

Михаил Хазин: Это было очень спокойное выступление. И я бы отметил три вещи. Первое – как всегда, народ требует от царя-батюшки, чтобы он что-нибудь дал. Эта тема не очень интересна, она повторяется из года в год и актуальности не представляет.

Второе – это жёсткая демонстрация Западу, что Россия уже не та и покровительственного отношения она не потерпит. Россия будет крайне жёстко объяснять свои интересы, цели и задачи. И либо Западу придётся с этим считаться, либо придётся пенять на себя.

И, наконец, третье – чрезвычайно аккуратное, я бы даже сказал, уклончивое описание экономической ситуации. Были такие темы, в которых правительство критиковалось. В частности – в индексации пенсий. Если правительство ведёт правильную политику и говорит правду об инфляции, то индексировать ничего не надо. А Путин косвенным образом говорит правительству: вы мне врали, и я это знаю.

И последнее – кредитно-денежная политика. Она достаточно специфически сформулирована, я бы это трактовал так: в рамках предыдущей экономической модели он был готов терпеть такую политику, но модель у нас меняется, мы должны переходить к экономическому росту, теперь посмотрим, что у нас будут делать денежные власти. В рамках такой формулировки я бы на месте Набиуллиной и Силуанова (министра финансов России Антона Силуанова – ред.) занервничал.

– Георгий Бовт увидел однозначную поддержку политики Набиуллиной, когда президент сказал: «Она независима, я не вмешиваюсь». И тут же добавил: «Я знаю, как её критикуют», но при этом он её работу положительно оценивает. А вы считаете иначе?

М.Х.: Георгий Бовт представляет либеральную элитную часть, которую олицетворяет Набиуллина. Его задача такая: защищать Набиуллину. Он этим и занимается.

– Георгий, вы защищаете Эльвиру Сахипзадовну? Вот так неприкрыто?

Г.Б.: Я обычно избегаю давать оценки собеседникам. Поэтому и не буду отвечать на выпады Хазина. Пусть он останется при своём мнении.

Вопрос о QR-кодах не прозвучал… Почему?

– Здесь есть момент: про вакцинацию спросили, про войну спросили, про демографию спросили, про Украину, про Запад. Спасибо пензенской журналистке, которая подняла вопрос индексации пенсий. Но почему, на ваш взгляд, не прозвучал вопрос о QR-кодах? Это тема, которая поставила на уши всю страну, которая страну разделила. Но вопрос об этом не прозвучал. Почему?

Г.Б.: Потому что Путин не хочет ассоциироваться с этим неприятным законодательством, но он не хочет и правительство подставлять, которое законопроект о QR-кодах предложило.

Уже ясно, что эта законодательная инициатива будет плохой. Её либо размоют, либо вообще не примут. Один законопроект уже похоронили. Второй будет тоже похоронен. И оставят эти QR-коды разве что для посещения театров и музеев.

Во всём остальном, конечно, мнение глубинного народа будет услышано, и ничего такого нам не грозит.

– Михаил, ваш взгляд?

М.Х.: Я бы сказал, что цифровая группировка спит и видит, чтобы протащить эти QR-коды, – это бизнес, ничего личного. Но я думаю, что в этой ситуации Путин всё равно бы ничего не сказал.

Такой вопрос был бы бессмысленным. Президент мог бы ответить: в одном варианте отклонили, во втором – давайте посмотрим, что доработают. У него сейчас есть возможность уйти от ответа на достаточно неудобные вопросы. Я думаю, что поэтому-то его и не задали, что смысла в этом нет.

Пора сказать «до свиданья» Набиуллиной и Силуанову. Иначе роста не будет

– Во всей этой истории есть экономический момент. Если послушать правительство, если послушать президента, то макроэкономической стабилизации, конечно, нет, макропоказатели по инфляции говорят об обратном, а цифры совершенно не те, которые представляет Росстат.

На мой взгляд, рассуждения о повышении уровня благосостояния, о повышении и росте экономики вызывают в обществе раздражение. Однако эти рассуждения постоянно транслируются. Что меня смутило – это постоянный отсыл и сравнение с иными странами. Мне важно, чтобы росло благосостояние наших домохозяйств, чтобы наши граждане ощущали рост реально располагаемых доходов в своём кошельке. Всё это – самообман?

Г.Б.: Я с вами полностью согласен. Дело в том, что и Путин часто прибегает к сравнениям из серии «а у них там негров линчуют», и официальная пропаганда построена ровно таким же образом: есть страны, где всё ещё хуже, чем у нас.

Так что ничего тут нового нет. Защищать нынешнюю социальную политику трудно, и президент весьма уклончиво ответил на вопрос о том, что в бюджете социальные расходы уменьшены. Хотя всё время говорится о том, что они увеличиваются.

Зато делается акцент на том, что у нас растёт Фонд национального благосостояния и совершенно офигительный профицит бюджета уже который год.

– Мне как экономисту и журналисту непонятен профицит бюджета. Чем гордиться? Полуторатриллионным профицитом? Нормальная ситуация – когда у тебя контролируемый дефицит, а здесь почему-то выставили телегу впереди лошади. Как вы это прокомментируете, Михаил Леонидович? В этой части – либо сравнение с другими странами, либо уклончивые ответы.

М.Х.: Мы с вами открыты для мировой экономики. Это наша старая модель, которую олицетворяют Набиуллина и Силуанов. Если мы живём в рамках старой модели, мы должны сравнивать с другими странами, потому что мы живём в открытом мире. Мы сами себе запретили улучшать ситуацию относительно внешнего мира.

Все деньги, которые мы могли бы потратить на улучшение нашей внутренней ситуации, мы направляем на стабилизацию мировой долларовой системы. В этом случае мы должны сказать: сейчас мы начнём улучшать внутреннюю ситуацию. Если внимательно послушать, что говорил Путин, то он намекал, что, ребята, надо переходить. Он об этом не только на пресс-конференции говорил. Он и на других мероприятиях говорил то же самое.

Мне кажется, что идеологи этого «открытого государства» в лице Набиуллиной и Силуанова должны занервничать после слов Путина. Поэтому интерпретация очень сложная. Если мы хотим продолжать, то нам надо сказать: да, мы будем расти или падать вместе со всеми, но у нас дела чуть лучше, чем вот у этих и у тех.

Если мы хотим, чтобы у нас начался реальный экономический рост, то мы должны сказать «до свиданья» Набиуллиной и Силуанову, мы переходим к другой экономической политике, к индустриализации. И тогда, конечно, никакого профицита не будет, потому что все деньги будут направлены на развитие.

– А вы можете объяснить, почему у нас, с одной стороны, есть секвестр социальных расходов и по статье «Здравоохранение», а с другой – столь масштабный профицит?

М.Х.: Я повторюсь: если мы живём в рамках либеральной гайдаровской экономической модели, то это нормально.

– А зачем?

М.Х.: Я могу объяснить – зачем. Вы не можете вкладывать в экономику денег больше, чем объём вашей валютной подушки. Потому что как только деньги попадают в экономику, либеральные банки их тут же хватают, конвертируют в доллары и вывозят из страны. Какой смысл? Лучше пусть это делает правительство, потому что в таком случае эти доллары будут находиться в руках у правительства.

А создавать механизм инвестирования в отечественную экономику Набиуллина и Силуанов не позволяют – это запрещено МВФ. И в результате мы находимся в таком идиотском положении.

Путин несколько раз намекал, что он эту ситуацию понимает. Будет ли он в 2022 году делать выводы – посмотрим.