«Надежды уже нет. Не мучайте его, дайте человеку уйти достойно»: врачи настоятельно советуют семье Тиграна Кеосаяна принять сложное решение

На протяжении многих месяцев Тигран Кеосаян пребывает в глубокой коме — состоянии, в котором жизнь человека поддерживается лишь благодаря медицинским аппаратам, а его существование балансирует на самой грани между жизнью и смертью. Медицинская команда одной из ведущих клиник Москвы прилагает все усилия для его спасения, но их отчеты звучат пугающе холодно: «Положительной динамики нет». Ни малейших признаков улучшения, но и явного ухудшения тоже не наблюдается. Сердце Кеосаяна функционирует лишь на 15% от нормы. Перспективы на восстановление практически отсутствуют — без трансплантации надежды нет.

И здесь возникает один из самых сложных вопросов: пересадка сердца. Само упоминание об этом методе кажется проблеском света в кромешной тьме. Однако врачи признают: это крайняя мера. Для пересадки нужно не только наличие подходящего донорского органа (что уже редчайшая удача), но и стабильное состояние пациента. Увы, многомесячная кома и почти полное отсутствие мозговой активности делают подобное вмешательство крайне рискованным: «Операцию провести почти невозможно», — сухо констатируют медики.

Но, как бы страшно это не звучало: проблема сердца — не самая тяжелая. Настоящую тревогу вызывает состояние мозга. После 18 минут полной остановки сердца, когда головной мозг оставался без кислорода, он получил тяжелейшие повреждения. На данный момент активность мозга едва достигает 3%. Реакция организма ограничивается только ответом на болевые раздражители. Врачи откровенно говорят о «ничтожной» вероятности выхода пациента из состояния комы. И даже если невероятное чудо произойдет, они предупреждают: «Это будет другой человек».

Последствия могут быть необратимыми — от полной или частичной утраты речи и памяти до неспособности двигаться или узнавать родных. В лучшем случае — пожизненная зависимость от посторонней помощи.

И вот перед лицом всей этой ужасающей картины медики, прошедшие через десятки подобных случаев, начинают поднимать самый болезненный вопрос — отключение пациента от аппаратов жизнеобеспечения. Не из желания сдаться, а исходя из профессиональной честности: дальнейшее искусственное поддержание жизни в подобных условиях может означать лишь продление мучений. Доктор медицинских наук, реаниматолог Игорь Сергеевич Ковалёв, с горечью говорит: «Иногда искусственная поддержка жизни — это не спасение, а продолжение страданий». Он делится случаями из практики, когда пациенты приходили в сознание, но их существование и жизнь их семей становились бесконечной трагедией — люди оставались полностью обездвиженными, лишёнными эмоций и сознания. «Это разрывает сердце», — признает врач. Он аккуратно, но настойчиво призывает родственников задуматься о возможности «дать человеку уйти с достоинством, не мучая его тело и душу».

Однако там, где врачи видят статистику и прогнозы, семья видит своего любимого человека — мужа, отца, сына. И в глазах его жены, Маргариты Симоньян, не угасает упорная и несгибаемая надежда. Она решительно отвергает саму мысль об отключении. «Я верю, что он вернется», — заявляет она. Для неё это не просто медицинское решение, а акт глубокой любви и верности, предать который она не может.

Каждый день Маргарита приходит к Тиграну. Она читает над ним молитвы, разговаривает с ним, надеясь, что её голос, голоса детей и матери смогут пробиться через толщу коматозной тьмы. И, по словам самих врачей, иногда именно голоса близких становятся тем слабым импульсом, который способен вызвать чудо. Маргарита верит: медицина не всесильна, есть нечто большее — Божья воля. Она вспоминает свою собственную невероятную историю: как родилась без одной из сонных артерий — состояния, несовместимого с жизнью, — и тем не менее выросла и живет полноценной жизнью. «Меня не должно было быть, но я есть», — говорит она. Эта личная история придает ей силы продолжать верить и бороться за Тиграна.

Маргарита испытывает нечеловеческую боль. Жизнь всей семьи как будто поставлена на паузу. Дети не понимают, почему их отец не открывает глаза. Мама Тиграна, уже потерявшая одного сына, едва справляется с новым горем. А Маргарита находит в себе силы совмещать уход за семьей с работой, цепляясь за веру словно за последний спасательный круг.

Эта история — далеко не просто медицинский случай. Это глубокая человеческая трагедия. Столкновение безжалостной логики науки, с её сухими расчетами и выводами, и безграничной силы любви, веры и надежды, которые не могут и не хотят смириться. Это вечный вопрос: до какой черты следует бороться за жизнь? Где проходит граница между попыткой спасти и продлением страданий? Что важнее — медицинская целесообразность или право сохранить надежду до последнего мгновения?

И эта тяжелейшая моральная дилемма, к сожалению, оказалась вынесена на публичное обсуждение. В интернете не утихают споры о том, как «правильно поступить» с тяжело больным человеком. Мнения разнятся. Одни требуют «отключить эмоции» и «принять реальность», утверждая, что «надеяться бессмысленно», и что, в случае пробуждения, пациент будет «растением, без эмоций и рассудка». Слова эти звучат жестоко, лишённые сочувствия и понимания человеческой боли.

Другие уверены: статус публичной фигуры влияет на происходящее, мол, «если бы не известность, его бы уже отключили», и, как бы горько это ни звучало, считают это справедливым. Третьи утверждают: истинная любовь в подобной ситуации — это умение отпустить. А есть и те, кто искренне восхищаются мужеством Маргариты и молятся за Тиграна.

Тяжело наблюдать за тем, как трагедия одной семьи становится предметом обсуждения для всей страны. Здесь вера сталкивается с реальностью, любовь — с медицинскими выводами, надежда — с необходимостью, возможно, принять страшное решение.

Перед Маргаритой и её близкими стоит невероятно тяжелый выбор. И никто, абсолютно никто не вправе осуждать их за принятое решение. Это их боль, их право надеяться или принять судьбу.