«Нас бросили в трактор» Раненая в спину заложница ХАМАС* Дорон Кац Ашер рассказала, как была в плену с двумя маленькими дочками

Авив Ашер, два года, ее сестра Раз, четыре года, и мать Дорон сходят с израильского военного вертолета. Фото: REUTERS

Ашер рассказала о том, как она провела в плену почти 50 дней, о «психологической войне», которой она подвергалась, об условиях, в которых она содержалась, и о чувстве вины после освобождения.

Дорон Кац Ашер сказала, что ее дочери могут «помнить каждую мелочь» о 7 октября. Как они проснулись от звука сирен и спрятались в своем укрытии. Как выстрелы приближались. Как, когда двери распахнулись, их дедушка выбежал из убежища, чтобы боевики ХАМАС* не видели, как остальные прячутся внутри. Как его забрали. Как они оставили дверь в убежище открытой в надежде, что другие нападавшие подумают, что на него уже совершили налет, и пойдут дальше. Как это не сработало.

«Другое террористическое подразделение вошло и забрало нас», — сказала Ашер CNN.

Ашер, ее мать и дочери, 5-летняя Раз и 2-летняя Авив, были брошены в кузов трактора вместе с другими заложниками из кибуца, прежде чем вооруженные люди открыли огонь. Ашер был убит выстрелом в спину; Авив был ранен в ногу; Ее мать была застрелена.

34-летнюю Ашер и ее дочерей вывезли в Газу, где их держали сначала в доме, затем в больнице, а в ноябре освободили во время временного прекращения огня между Израилем и ХАМАСом.

В эксклюзивном интервью CNN Ашер рассказала о том, как она провела в плену почти 50 дней, о «психологической войне», которой она подвергалась, об условиях, в которых она содержалась, и о чувстве вины после освобождения, в то время как десятки других людей, в том числе 79-летний Гади Мозес, дедушка ее дочерей, остаются в плену.

Сначала Ашер и ее дочерей отвели в квартиру, принадлежавшую семье из Газы. «Они зашивали мои раны без анестезии, на диване, в то время как мои девочки были рядом со мной», — сказала Ашер.

Нир Оз был одним из кибуцев, наиболее пострадавших от нападения ХАМАСа 7 октября, где более четверти общины были убиты или взяты в заложники. Фото: CNN📷

После теракта 7 октября, который она назвала «военным фильмом», Ашер сказала, что пыталась заверить своих дочерей, что опасность миновала. «Я сказала им, что террористов больше нет, и теперь мы с хорошими людьми, которые охраняют нас, пока мы не можем вернуться домой», — сказала она.

За ними втроем ежечасно присматривали дети и внуки хозяина дома. Ашер так и не узнала их имен, но смогла пообщаться с отцом, который, по ее словам, говорил на иврите, так как работал в Израиле.

Хотя Ашер и ее дочери не пострадали физически, она сказала, что подверглась «психологической войне».

«Они не дали нам много информации, они в основном пытались сказать, что ХАМАС хочет освободить нас, но в Израиле никому нет до нас дела», — сказала Ашер. «Что мы не вернемся жить в кибуц, потому что это не наш дом, это не то место, где мы должны быть».

Но она сказала, что не верит им, и что звуки боев у здания в Газе были «источником того, что мы узнали, что что-то происходит, чтобы вернуть нас домой, чтобы оказать давление на ХАМАС, чтобы он освободил нас».

Через 16 дней Ашер и ее дочерей отвезли из квартиры в так называемую больницу в городе Хан-Юнис на юге Газы. Почему «так называемые»?

Потому что больница — это «место, которое должно заботиться о людях, но вместо этого оно было захвачено ХАМАСом, и они использовали его для укрытия заложников», — сказала Ашер.

Израильские военные неоднократно заявляли, что ХАМАС скрывает террористическую инфраструктуру внутри и вокруг гражданских учреждений в Газе, таких как больницы. США заявили, что ХАМАС использовал больницу Аль-Шифа, крупнейшую в Газе, в качестве командного центра и места для удержания заложников. Ашер не сказала, где ее держали.

К Ашер присоединились другие заложники в больничном комплексе — первые пленники, которых она встретила после того, как ее вывезли в Газу.

Она сказала, что получила некоторые лекарства, когда ее дочери заболели, пока их держали дома, «но этого было недостаточно».

Когда у Авив поднялась температура, Ашер опустила ее в раковину с холодной водой, чтобы снизить температуру. «Она кричала. Они говорили нам, чтобы мы молчали, но у девочки была температура, и мне нужно было как-то о ней заботиться». Они оставались в больнице почти пять недель.

Израильтяне и члены семей заложников проводят акцию протеста у военной базы Кирия в Тель-Авиве, Израиль, 16 декабря 2023 года, призывая премьер-министра Биньямина Нетаньяху сделать больше для освобождения оставшихся заложников, удерживаемых в Газе. Фото: Илья Ефимович/picture-alliance/dpa/AP📷

На вопрос о том, какой момент был для нее самым мрачным, Ашер ответила: «Удивительно, но это был день, когда нас освободили».

Когда их «тайно» вывезли из больницы в машине ХАМАСа, она не знала, куда ее везут. «Никто не сказал нам, что нас освободят, — сказала она, — поэтому движение по улицам Газы было очень, очень пугающим».

Она сказала, что улицы были заполнены тысячами людей, в том числе детьми и стариками, которые пытались попасть в машину и постучать в ее окна. Ашер сказала, что боялась, что ее линчуют.

«Это первый случай, когда Раз сказала мне, после полутора месяцев, когда я защищала ее: «Мама, я боюсь», — сказала Ашер.

В общей сложности 105 человек были освобождены ХАМАСом во время временного перемирия с Израилем, которое началось 24 ноября и закончилось 1 декабря. На видеозаписях, запечатлевших некоторые моменты передачи заложников сотрудникам Красного Креста, часто видно, как члены ХАМАСа ведут себя по-доброму по отношению к заложникам, например, держат за руки пожилых женщин и помогают им выбраться из машин.

«Это одно большое шоу», — сказала Ашер. «До того, как меня освободили, мы с моими девочками были босиком в течение 50 дней. Нам было холодно, потому что в ноябре они носили одежду с короткими рукавами». Но перед тем, как их передали сотрудникам Красного Креста, им выдали обувь, и члены ХАМАС «одели меня в красивое платье», вспоминала Ашер.

Вернувшись в Израиль, Ашер и ее дочери были доставлены в больницу в Тель-Авиве, после чего их выписали и вернули домой. Первое, что сделали ее дочери, это «вышли на улицу, чтобы почувствовать ветер на своей коже», — сказала Ашер.

«Все это время мы не видели дневного света… Для них, просто чтобы иметь возможность выбежать на улицу, здесь, в нашем дворе, это первое, что они сделали».

Сейчас ее семья пытается вернуть себе хоть какое-то подобие нормальной жизни. Но, по словам Ашер, травма легко всплывает на поверхность.

«Однажды они увидели здесь трактор и спросили, не здесь ли злые люди. Я должна была сказать им, что нет, трактор не принадлежит злым людям», —поделилась Ашер. «Трактор — это не то, что причиняет вам боль, это то, с чем мы работаем в поле, в строительстве».

Ашер сказала, что не может оплакивать смерть своей матери. «Пока мы были заложниками, вся моя энергия была посвящена девочкам, потому что, если бы я потерялась в горе, о них некому было бы позаботиться», — сказала она. «Я действовала на автопилоте… Я все еще на автопилоте».

И облегчение, которое она испытала после освобождения, было омрачено осознанием того, что другие остаются в Газе. По данным канцелярии премьер-министра Израиля, по состоянию на 29 декабря в Газе остаются 106 заложников, а также тела 23 убитых.

Среди них Гади Мозес, партнер матери Ашера. «Мы ждем его, ему будет 80 лет, он без лекарств», — сказал Ашер.

«Бригады «Кудс», вооруженное крыло «Палестинского исламского джихада» — еще одной исламистской группировки, действующей в Газе, — в декабре опубликовали видео, на котором Гади Мозес и еще один заложник, 47-летний Гади Кацир, разговаривают перед камерой, прося израильское правительство организовать их освобождение. «Он стал очень худым — мы видели его на видео», — сказал Ашер.

«Я не могу понять, что случилось с моей семьей, и я не могу понять их бесчеловечность. Люди, которые убивают людей в своих постелях. Кто это делает? Это не по-человечески».

ХАМАС* — признан террористической и экстремистской организацией.