Наследие разрушенной мечты: слово о Михаиле Горбачеве

Агентство «Москва» / Сергей Ведяшкин

Первый президент России, лауреат Нобелевской премии, Михаил Горбачев остался в истории как крайне противоречивый правитель, воспетый на Западе и не любимый в собственной стране. С его именем связывают самую большую геополитическую катастрофу в истории — распад Советского Союза. Неудивительно, что последние годы Горбачев провел в Германии, 80-летний юбилей отмечал в Британии, а в России, ставшей на путь возрождения после лихолетья 1990-х, о нем по какому-то негласному общественному договору предпочитали не вспоминать.

Известная пословица говорит: о мертвых либо хорошо, либо ничего, — ничего кроме правды, как гласила народная мудрость в первоначальной версии. Сегодня самое время вспомнить правду жизни Михаила Сергеевича, пусть и окутанную противоречиями эпохи и даже — небезосновательно — конспирологическим флером.

Простой комбайнер из Ставрополья взошел на политический олимп после смерти престарелого генсека Константина Черненко. Молодой и говорливый южанин резко контрастировал на фоне геронтологического сонма Кремля и быстро понравился, как тогда говорили, народным массам.

К тому времени за его плечами было уже немало командировок в Европу, куда он ездил по обмену между Компартиями. Говорят, что как раз в одной из таких поездок, в Италии, его и «завербовали». А премьер-министр Британии, легендарная железная леди Маргарет Тэтчер сделала на него ставку еще во время визита в Москву, на похоронах генсека ЦК КПСС.

Его поддерживали и комсомльцы — нарождавшийся могущественный класс будущих реформаторов, которые стали настоящими псами Перестройки, вскоре объявленной Горбачевым.

«Прожектор Перестройки» тогда стал самой популярной передачей на советском телевидении. Либерализация охватила все сферы жизни общества. Отмена цензуры, кооперативы, региональная децентрализация, налаживание отношений с Западом.

Казалось, Горбачев распахнул двери в затхлое пространство СССР после эпохи застоя, когда открыто заговорили про жертв сталинских репрессий, ошибки партийного руководства, разбудили частную инициативу. Начался пересмотр истории с ленинопадом и разоблачением культа личности, а за ним и ревизия всей общественно-политической жизни в стране… Правда, за все эти перемены стране пришлось очень дорого заплатить. Ветер истории смел красную империю, затянув в свои трагические вихри и национальные окраины, и группировку советских войск в Германии, и пропавшее золото партии…

Oleg Koldaev/Russian Look/Global Look Press

Через несколько лет после триумфального начала о Горбачеве нелестно заговорили на всех уровнях. Чего стоит, например, показ Маргарет Тэтчер военных карт с ядерными ударами по городам Великобритании. Или устное согласие с канцлером Гельмутом Колем о нерасширении НАТО на восток, закончившееся тем, что наших военных выбрасывали в псковские поля после спешного вывода из Германии, в угоду Альянсу. Последствия этой авантюры оказались трагическими для Югославии, Сербии и нынешней Украины.

К концу 1980-х язвы перестроечного эксперимента стали осязаемы и внутри страны. Пустые прилавки и карточная система, уничтоженные виноградники в Крыму, кровавые суверенитеты в Риге и Сумгаите. Для всех стало очевидным, что Горбачев ведет страну не туда, но сила давления обстоятельств и инерции социальной среды уже была непреодолима. Ветер перемен с его новым мышлением не смог остановить даже арест Горбачева в Форосе, за которым открывался путь уже иному правителю.

Оглядываясь назад с высоты сегодняшнего дня, спустя более 30 лет с эпохи Горбачева, можно без преувеличения сказать, что это была действительно эпоха. Стала ли она результатом радикального социального эксперимента под названием «Перестройка» или была продиктована историческим провидением, рассудит время. Однако точно можно сказать — не было бы ее, не было бы и нас с вами в России сегодняшнего дня, тех поколений, что возрождают родину из разрушенной мечты о великом.