Нелепые оправдания ЦБ: Вновь разговоры о монетарной инфляции
Повышенная инфляция в России – результат действия монетарных факторов, поскольку через кредитный и бюджетный каналы в экономику поступает гораздо больше денег, чем она может «переварить», считают аналитики Банка России:
Через кредитный канал и бюджетный канал (финансирование бюджетного дефицита) в экономику поступает гораздо больше денег, чем она может «переварить», даже с поправкой на замещение внешних заимствований внутренними, рост монетизации экономики и другие структурные факторы, которые временно ослабляют связь между увеличением денег в экономике и инфляцией.
Также в документе содержатся следующие интересные моменты:
Распространено мнение, что в нынешних условиях инфляция в России носит исключительно немонетарный характер, отмечают аналитики. Однако достаточно посмотреть, какими темпами растет денежная масса в экономике (М2 или М2Х), чтобы убедиться, что повышенная инфляция – результат действия монетарных факторов.
Темпы роста М2 и М2Х на начало декабря составили 20,1% и 15,9% в годовом исчислении соответственно, причем высокие темпы роста наблюдаются с середины 2022 года. В тот период, когда инфляция находилась вблизи 4%, денежные агрегаты увеличивались гораздо медленнее (соответственно на 10 и 7,3% в среднем за 2017-2019 годы).
Как видим, Центробанк через своих «аналитиков» в очередной раз неуклюже оправдывается, пытаясь доказать, что в инфляции у нас все же присутствует и монетарный фактор. Отмечу, что в любой инфляции этот самый монетарный фактор есть. Вопрос в другом: играет ли он ключевую роль или нет. В России сейчас в чистом виде инфляция издержек, раскрутке которой потворствует ЦБ. Но разберемся с приведенными выше тезисами.
Начнем с денежной массы. Правильно смотреть не на номинальный уровень денежной массы М2, а на реальный (то есть с поправкой на инфляцию). В 2017-2019 гг. рост М2 составлял около 6% в реальном выражении, а за последние 12 месяцев – 10,7%. Но и экономика сейчас растет темпами в 4%, а не на 2,2% в среднем, как это было в 2017-2019 гг. Логично, что экономике требуется больше денег для увеличения выпуска товаров и услуг.
Однако разница в росте реальной денежной массы на 4,5-5% – явно не то, что могло бы разогнать инфляцию. Тем более, в условиях низкого уровня монетизации нашей экономики, значение которого составляет в данный момент 56-58%. Это самый низкий уровень монетизации экономики среди стран G20. Для понимания: в Китае показатель составляет 320%. В остальных странах примерно от 70% до 110%.
При этом ЦБ вновь заявляет, что в экономику поступает гораздо больше денег, чем она может «переварить». И не предоставляет никаких расчетов. Но даже если это и соответствовало бы действительности, то возникает вопрос: а что именно делает регулятор для снижения темпов роста денежной массы?
Финансирование дефицита бюджета происходит за счет выпуска ОФЗ, которые покупают банки на «напечатанные» деньги. Перед последними аукционами, на которых были размещены облигации на 2 трлн рублей, коммерческие банки заложили свои имеющиеся ОФЗ в ЦБ, а взамен получили ликвидность. То есть Центробанк сначала говорит о разгоне инфляции за счет «бюджетного импульса», а потом сам же печатает деньги под покрытие его дефицита. Впрочем, этот самый дефицит в 3,3 трлн рублей даже теоретически не может быть причиной роста цен, так как цифра небольшая в рамках общего прироста денежной массы за последние 12 месяцев (плюс 18 трлн).
Что касается работы банковского мультипликатора через рост потребительского и корпоративного кредитования, то Центробанк сам довел ситуацию до текущей, поскольку до последнего отказывался от ужесточения макропруденциальных лимитов, надеясь справиться исключительно ключевой ставкой. Но как только были введены административные ограничения, с июля темпы потребительского кредитования стали резко падать. А вот по корпоративному кредитованию такие меры вступят в силу только с 1 февраля 2025 года. Хотя еще большой вопрос, насколько это необходимо, ведь результатом корпоративного кредитования, как правило, является выпуск товаров и услуг.