Неприятие Меркель

Ее политическому долголетию способствовало не только смелое руководство: Меркель преуспела в преодолении разного рода препятствий. Теперь, когда канцлер Германии Ангела Меркель уходит из власти, можно предположить, что ее время на посту было временем смелого руководства. В средствах массовой информации, в основном из-за пределов Германии, она получила широкое признание в связи с ее 16-летним статусом главы правительства. Действительно, по сравнению с другими западными лидерами, она выделяется тем, что провела свою нацию в трудные времена, сохраняя при этом стабильность Германии – через мировой финансовый кризис, иностранные военные действия (читай: Россия), миграционные споры, европейское разобщение и Covid-19.

Другие демократические лидеры, которые в период правления Меркель казались обреченными на политическую славу, в конце концов оказались далеко позади. Помните Джорджа Буша? Разбился о косяки войны в Ираке и финансового кризиса 2008-го года. Тони Блэр? Его имидж был разрушен, когда его окрестили «иракской болонкой Буша». Николя Саркози? Запятнан скандалом. Ряд итальянских лидеров, которых разрекламировали за привнесение новых идей в хаотическое государство, оказались на свалке нарушенных обещаний. Тем не менее, стоит помнить, что не столько смелое руководство способствовало политическому долголетию Меркель – она преуспела в преодолении очень серьезных препятствий.

Возьмите иммиграцию. В 2015-м году ее широко хвалили за то, что она приняла в Германию миллион беженцев, что подарило ей и ее стране яркий образ заботы и сочувствия об обездоленных. В то время Меркель провозглашали новым «лидером свободного мира», что резко контрастировало с неустойчивым по характеру президентом США Дональдом Трампом.

Но воспоминания об этом коротком периоде игнорируют то, что произошло за прошедшие годы: Меркель «затянула шнуры на циновке» по приему беженцев, организовала взятку Европейским союзом Турции для того, чтобы не допустить мигрантов с континента, депортировала тысячи беженцев – многие из Афганистана – и заблокировала тысячам других въезд в Германию через теоретически открытые границы Европы. «Жизненно необходимо знать, кто входит, а кто покидает безвизовую Шенгенскую зону», – сказала она в прошлом году.

Ее преемнику придется придумать, как справиться с новой волной, в основном из Афганистана, теперь, когда к власти вернулась фундаменталистская группировка Талибана. Вдобавок Меркель неоднократно поддерживала мифическое единение ЕС по проблеме миграции, при котором группы мигрантов должны быть рассредоточены по всей Европе. Фактически, она и другие члены ЕС кинули Италию и Грецию, и они были вынуждены самостоятельно справляться с продолжающимся притоком мигрантов.

Терпимое отношение Меркель к авторитарным правительствам в Европе контрастировало с ее ярлыком лидера Свободного мира. До недавнего времени ее партия Христианско-демократический союз выступала в защиту крайне правой антииммигрантской партии Fedesz в Венгрии и защищала ее от формального осуждения Европейским союзом. Мотив: дружеские отношения с лидером Fedesz Виктором Орбаном были ключом к тому, чтобы Урсула фон дер Лайен, немецкий партнер Меркель, получила важную должность европейского комиссара.

Меркель относилась к Польше легко, несмотря на настойчивую критику со стороны ЕС недемократического захвата власти в Варшаве, особенно в отношении преобразования польской судебной системы в партизанский институт. «Боясь конфликта с Польшей и Венгрией, Меркель сделала слишком мало, чтобы осудить нарушение верховенства закона в обеих странах. Ее сдержанность ничего не дала», – сказал Петр Бурас, политолог и член аналитического центра Европейского совета по международным отношениям.

Меркель и неевропейские автократии. Она сопротивлялась санкциям против России за ее действия на Украине и в Крыму до тех пор, пока в 2014-м году не сбили пассажирский самолет Malaysia Airlines над Украиной. Затем, она подарила президенту России большой приз: завершение строительства газопровода «Северный поток-2». «Северный поток-2» позволит газу течь напрямую из России в Германию и обойдет трубопровод, который проходит через Украину, над которой Москва хочет доминировать. Фактически, «Северный поток-2» позволяет России продолжать снабжать крупных потребителей в Западной Европе, даже если по какой-то причине она решит заблокировать поставки в Украину. Меркель отвергла аргумент Вашингтона и стран Восточной Европы о том, что «Северный поток-2» представляет угрозу европейской безопасности. Жители Востока Европы опасаются энергетического шантажа со стороны России.

Кто в доме хозяин? Российская энергетическая компания «Газпром», девелопер проекта газопровода, уже пытается показать Евросоюзу, кто здесь хозяин. «Газпром» наполовину принадлежит правительству России и хочет, чтобы ЕС сократил сроки формальной сертификации «Северного потока-2». В качестве точки давления «Газпром» отказывается увеличивать поставки газа по уже существующему трубопроводу через Украину, что могло бы облегчить процесс ее возрождения и сняло бы проблему дефицита топлива в Европе.

Хотя Меркель регулярно критикует подавление Китаем демократии в Гонконге и подавление уйгурского мусульманского меньшинства в стране, она в основном сигнализирует о своем недовольстве неубедительными призывами типа «искать диалога». В прошлом году, когда появились свидетельства о массовых лагерях перевоспитания, в которых размещались десятки тысяч уйгуров, Меркель протолкнула новое инвестиционное соглашение с Пекином от имени ЕС. Европейский парламент отказался ратифицировать его из-за проблем с правами человека.

Что касается отношений как с Россией, так и с Китаем, Меркель твердо верит в то, что немцы называют Wandel durch Handel – изменение через торговлю – представление о том, что открытая торговля неизбежно ведет к политической либерализации. Это удобная пиар-стратегия, которая, казалось, заставила Меркель казаться обеспокоенной, даже если она и мало что делала. В любом случае Москва и Пекин двинулись в противоположном направлении: продолжая вести иностранный бизнес, усиливая при этом внутреннее угнетение. Эти ограничительные подходы соответствовали тому, что немцы называли меркелантизмом, – игрой слов, относящейся к меркантилизму, ориентированному на Германию, который ставит расширение экспортных рынков превыше всех других проблем. Немецкие компании вкладывают значительные средства в Восточную Европу и особенно Польшу; они также инвестируют в заводы в Китае и продают там машины. Китайская торговля помогла Германии справиться с медленным ростом во время пандемии Covid.

Наконец, Меркель отреагировала на европейский мировой финансовый кризис, вынудив менее обеспеченные южноевропейские страны сократить расходы на пенсии, здравоохранение и образование, предположительно, по ее мнению, для их же блага. Далее она сопротивлялась увеличению дефицита государственного бюджета. Она также намекала на то, что южные европейцы ленивы – однажды она даже предположила, что проблемы Греции были вызваны тем, что греки берут слишком много отпусков. Меркель отступила от жесткому подхода к создающим дефицит расходам, когда Франция, ее партнер по ведущей экономической политике в ЕС, потребовала, чтобы правительствам было разрешено расширить свои бюджеты во время пандемии. Для Меркель это дало положительное мнение там, где это было важно: дома – в Германии.

В Германии ее считают в высшем смысле прагматиком. Принятие решений в стиле Златовласки держит Германию в равновесии там, где она хочет, чтобы это было: когда политика создавала слишком горячую обстановку (миграция) или слишком холодную (экономический кризис), она отступала. То, что она поочередно критиковала Россию или Китай, служило примером ее стойкого среднего прагматизма: критика сохранила ее имидж заботливого политика о ключевых экономических интересах Германии. Теперь она уступает место новому правительству. С учетом того, что всенародное голосование в воскресенье не за горами, для формирования новой коалиции потребуется время, возможно, три месяца. Христианско-демократический союз Меркель, набравший менее четверти голосов, уступил конкурирующим социал-демократам, набравшим почти 26% голосов. Кампания не принесла особого драматизма, поэтому непонятно, почему новое правительство может далеко отойти от привычных методов Меркель, теперь сидящей за забором германской политики.

DANIEL WILLIAMS