Ни денег, ни оборудования: что случилось с перспективными газохимическими проектами

Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области арестовал российские активы транснациональной химической компании Linde на сумму 35 млрд руб. Арест наложен по иску компании «РусХимАльянс» – СП «Газпрома» и «РусГазДобычи». Им Linde должна была поставить спиральновитые теплообменники – оборудование для Балтийского химического комплекса (БХК). БХК – балтийский аналог Амурского газохимического комплекса – завода по переработке сжиженных углеводородных газов (СУГ – этан, пентан и т.д) в полимеры мощностью 3 млн тонн готовой продукции в год. Завод начали строить в прошлом году в Усть-Луге.

Но Linde с началом СВО объявила об уходе из России и отказалась поставлять оборудование, а заодно и возвращать деньги. Активы на 35 млрд рублей, на которые наложили арест, – половина от того, что должна компания.

Теперь стороны будут судиться в международных судах. Скорее всего, арбитраж станет на сторону России, как и в деле Fennovoima Oy против «Росатома» – финны, расторгнувшие контракт на строительство АЭС «Ханхикиви-1», ещё захотели взыскать 2 млрд евро с «Росатома». «Росатом» в свою очередь хочет взыскать с Финляндии 3 млрд евро. Но получит ли Россия причитающиеся ей деньги и по двум искам – не ясно. К слову, аналогичная история и по делу «Ростех» против Airbus: последний не поставил 17 самолётов А350 и отказывается возвращать 200 млн долларов аванса.

Впрочем, финансовые аспекты лучше оставить – это истории на годы судов и не факт, что даже при положительном для России судебном решении удастся его выполнить. Проблема в том, что в реальности – если у ЕС не будет желания исполнять решения суда – можно будет обратить взыскание лишь на имущество европейских компаний на территории России.

Куда важнее то, что с началом СВО рухнула вся модель развития газохимии, ради которой власти провели газохимический налоговый манёвр.

Планировалось, что помимо Амурского газоперерабатывающего и газохимического заводов будут построены аналогичные заводы в Ленобласти, а также целая россыпь заводов по производству метанола. В случае с Амурскими заводами основным рынком для сбыта будет Китай, а для балтийских заводов рынком должен был стать Евросоюз. Та же история и с метанолом – его ещё пару лет назад рассматривали как экологически чистое корабельное топливо.

Ресурсная база для Амурского ГХК – «жирный» (содержащий СУГ) газ из «Силы Сибири», а Балтийский ГХК должен был перерабатывать газ из «Северных потоков». Но теперь СП-1 и СП-2 на неопределённо долгое время стали тупиками, а завод – даже если его достроят – в любой момент может оказаться под санкциями. Схожая история и с метанолом: заводы строились в партнёрстве с инвесторами из недружественных стран, включая Японию.

Спиральновитой криогенный теплообменник

Спиральновитые теплообменники, которые Linde подрядилась изготовить на российском заводе в партнёрстве с «Силовыми машинами», а затем «Северсталью» и уже в апреле чисто компанией «РусХимАльянс», можно в теории изготовить и на мощностях Волгограднефтемаша (делал теплообменники для белорусского «Нафтана»). Но Linde – мировой лидер по производству спиральных теплообменников, она их изготовила свыше 1 тыс. штук, её оборудование было передовым.

Но проблема уже не столько с оборудованием, сколько с конечными рынком сбыта для заводов. России колоссальные объёмы полимеров и метанола не нужны – не спасёт даже переработка их в продукцию высоких переделов (пластики, краски, смолы, лаки) так как этой продукции будет слишком много для внутреннего рынка.

В общем, санкции и разрыв отношений с ЕС подрубили на взлёте крайне перспективную отрасль, в которой теперь погибнет добрая половина проектов.