Новый коммунистический манифест Си

Председатель КНР Си Цзиньпин готовится к третьему пятилетнему сроку полномочий. Непоколебимые амбиции лидера заключаются в том, что возрождение Китая раз и навсегда разрушит воспоминания о «веке унижений».

Маркс. Ленин. Мао. Дэн. Си. В конце прошлой недели в Пекине шестой пленум Коммунистической партии Китая принял историческую резолюцию — только третью за ее 100-летнюю историю, в которой подробно описаны основные достижения и изложено видение будущего. По сути, резолюция ставит три вопроса. Как мы здесь оказались? Почему мы были такими успешными? И чему мы научились, чтобы эти успехи продолжались?

Нельзя недооценивать важность этой резолюции. В нем запечатлен главный геополитический факт: Китай вернулся. Но делает это по-своему. Никакое количество страха и ненависти, проявленное уходящим гегемоном (Соединенными Штатами), не изменит этот путь. Решение неизбежно вызовет немало недоразумений.

Если сравним 31 провинцию Китая с 214 суверенными государствами, составляющими «международное сообщество», то в каждом китайском регионе наблюдаются самые высокие темпы экономического роста в мире. На Западе черты пресловутого уравнения роста Китая — без каких-либо исторических параллелей — обычно принимают мантию неразрешимой тайны.

Знаменитая работа маленького рулевого Дэн Сяопина «переходить реку, ощупывая камни», написанная как путь к построению «социализма с китайскими особенностями», может быть всеобъемлющим видением. Но, дьявол всегда был в деталях: как китайцы применяли — со смесью осмотрительности и дерзости — все возможные средства, способствующие переходу к современной экономике.

Гибридный результат был определен восхитительным оксюмороном: «коммунистическая рыночная экономика». На самом деле, это идеальный практический перевод легенды Дэна: «Неважно, какого цвета кошка, главное, чтобы она ловила мышей». И именно этот оксюморон, по сути, был отмечен в Пекине на прошлой неделе в связи с принятием новой резолюции.

Сделано в Китае 2025 г. Мао и Дэн были тщательно проанализированы на протяжении многих лет. Давайте сосредоточимся на новой концепции Папы Си. Сразу после того, как он был возведен на вершину партии, Си сформулировал свой недвусмысленный генеральный план: осуществить «китайскую мечту» или «возрождение Китая». В данном случае, с точки зрения политической экономии, «возрождение» означало переориентацию Китая на его законное место в истории, охватывающей как минимум три тысячелетия: прямо в центре. Действительно, «Срединное царство».

Уже во время своего первого срока Си сумел заложить новую идеологическую основу. Партия — как в случае централизованной власти — должна вести экономику к тому, что было переименовано в «новую эру». Редукционистская формулировка была бы «Государство наносит ответный удар». На самом деле все было намного сложнее.

Это был не просто пересмотр стандартов государственной экономики. Ничего общего с маоистской структурой, захватывающей большую часть экономики. Си начал с того, что можно было бы охарактеризовать как довольно оригинальную форму авторитарного государственного капитализма, где государство одновременно является актором и арбитром экономической жизни. Команда Си действительно извлекла много уроков из опыта Запада, используя механизмы регулирования и надзора для проверки, например, теневой банковской сферы. Макроэкономически рост государственного долга в Китае сдерживался, а предоставление кредита лучше контролировалось. Всего за несколько лет Пекин убедился в том, что основные риски в финансовой сфере находятся под контролем.

Новый экономический подъем Китая был де-факто объявлен в 2015-м году в документе «Сделано в Китае 2025», что отражает централизованные амбиции по укреплению экономической и технологической независимости цивилизационного государства. Это означало бы серьезную реформу несколько неэффективных публичных компаний, поскольку некоторые из них стали государствами внутри государства.

В тандеме произошла реорганизация «решающей роли рынка» — с акцентом на то, что новые богатства должны быть в распоряжении возрождения Китая в качестве его стратегических интересов, определяемых, конечно, партией. Таким образом, новая договоренность заключалась в том, чтобы внедрить «культуру результатов» в государственный сектор, в то же время связывая частный сектор с следованием всеобъемлющей национальной амбиции. Как это осуществить? Содействуя роли партии в качестве генерального директора и поощряя государственно-частное партнерство.

Китайское государство располагает огромными средствами и ресурсами, которые соответствуют его амбициям. Пекин позаботился о том, чтобы эти ресурсы были доступны для тех компаний, которые прекрасно понимали, что их миссия: внести свой вклад в наступление «новой эры».

Руководство по силовой проекции. Нет никаких сомнений в том, что Китай при Си за восемь коротких лет был глубоко преобразован. Что бы ни делал с этим либеральный Запад — включая истерию по поводу неомаоизма — с китайской точки зрения это абсолютно неуместно и не помешало процессу. И Глобальный Север, и Юг должны понимать концептуальную основу «китайской мечты»: непоколебимое стремление Си состоит в том, что возрождение Китая окончательно разрушит воспоминания о «веке унижений».

Партийная дисциплина — по-китайски — действительно заслуживает внимания. КПК — единственная коммунистическая партия на планете, которая благодаря Дэну открыла секрет накопления богатства. И это подводит к роли Си, закрепленной как великий преобразователь на том же концептуальном уровне, что и Мао и Дэн. Он полностью осознавал, как государство и партия создавали богатство: следующий шаг — использовать партию и богатство в качестве инструментов на службе возрождения Китая.

Ничто, даже ядерная война, не может сбить Си и руководство Пекина с этого пути. Они даже разработали механизм — и лозунг — для новой проекции власти: Инициатива «Один пояс — один путь» (BRI). Третья историческая резолюция Коммунистической партии Китая подчеркивает, что Китай вернулся.

В 2017-м году BRI был включен в устав партии. Даже с учетом точки зрения «потерянного при переводе» не существует вестернизированного линейного определения BRI. BRI развернут на многих наложенных друг на друга уровнях. Все началось с серии инвестиций, которые способствовали поставкам товаров в Китай. Затем последовали инвестиции в транспортную инфраструктуру и инфраструктуру связи со всеми их узлами и хабами, такими как Хоргос, на китайско-казахстанской границе. Китайско-пакистанский экономический коридор (CPEC), объявленный в 2013-м году, символизировал симбиоз этих двух инвестиционных путей.

Следующим шагом было преобразование логистических центров в интегрированные экономические зоны — например, как в случае с HP, базирующейся в Чунцзине, которая экспортирует свою продукцию через железнодорожную сеть BRI в Нидерланды. Затем последовали Цифровые Шелковые пути — от 5G к ИИ — и Шелковый путь здоровья, связанный с Covid.

Несомненно то, что все эти дороги ведут в Пекин. Они работают как экономические коридоры, так и средства мягкой силы, «продавая» китайский путь, особенно через Глобальный Юг.

Торговля, а не война. «Делайте торговлю, а не войну»: это девиз Pax Sinica при Си. Ключевой аспект заключается в том, что Пекин не стремится заменить Pax Americana, который всегда полагался на вариант дипломатии канонерских лодок Пентагона.

В заявлении тонко подчеркивалось, что Пекин не заинтересован в том, чтобы стать новым гегемоном. Прежде всего, важно устранить любые возможные ограничения, которые внешний мир может наложить на его собственные внутренние решения, и особенно на свое уникальное политическое устройство. Запад может впадать в истерику по любому поводу — от Тибета и Гонконга до Синьцзяна и Тайваня. Это ничего не изменит.

Вкратце, именно так «социализм с китайскими особенностями» — уникальная, всегда мутантная экономическая система — пришел к эпохе техно-феодализма, связанной с Ковидом. Но никто не знает, как долго прослужит система, и в какой мутантной форме. Коррупция, долги, которые утроились за десять лет, политическая борьба — все это не исчезло в Китае. Чтобы достичь 5% годового роста, Китаю необходимо будет восстановить рост производительности, сопоставимый с головокружительными временами 80-х и 90-х годов, но этого не произойдет, потому что снижение роста сопровождается параллельным снижением производительности.

Последнее замечание по терминологии. КПК всегда предельно точно. Два предшественника Си исповедовали «перспективы» или «видения». Дэн написал «теорию». Но только Мао был наделен «мыслью». В «новой эре» Си теперь во всех практических целях был возведен в статус «мысли» и стал частью конституции цивилизационного государства. Вот почему резолюция партии на прошлой неделе в Пекине может быть истолкована как новый коммунистический манифест. А его главный автор, без тени сомнения, Си Цзиньпин. Будет ли манифест идеальной дорожной картой для более богатого, более образованного и бесконечно более сложного общества, чем во времена Дэна, все ставки сыграны.

ПЕПЕ ЭСКОБАР