Новый мировой порядок дает уникальный шанс российским регионам

Все последние 30 лет мы наблюдаем перекосы в экономическом развитии. С 1991 года структурно наша экономика сильно упростилась с креном в сторону экспортоориентированности сырьевого сектора. Структурный разлом произошел и по линии регионального развития. Шанс на «спасение» получили только столичные территории, а также регионы, встроенные в цепочки экспортных поставок энергоносителей.

Если мы посмотрим на накопленный объем иностранных инвестиций, то выяснится, что, кроме столиц и ТЭКа, иностранцев в России почти ничего не интересовало. Новый мировой порядок, о котором мы заговорили после 24 февраля текущего года, дал совершенно уникальный шанс сломать сложившийся за 30 лет дисбаланс и заняться улучшением и экономики, и качества жизни большинства российских регионов.

Начнем с импортозамещения, или, как мы сейчас говорим, импортонезависимости. Именно сейчас освобождаются гигантские рыночные ниши, которые ранее занимали иностранные компании. Причем иностранное участие (с точки зрения поставок) было существенным во всех без исключения отраслях народного хозяйства — начиная с микроэлектроники и заканчивая сельским хозяйством. Все эти ниши сейчас так или иначе заполняются тремя способами: поставки с иных (например азиатских) рынков, параллельный импорт и то самое импортозамещение.

Вы спросите: можем ли мы сами заполнить освобождающиеся рыночные ниши? Есть очень простой ответ: за три года можно освоить выпуск практически любой, в том числе сложной технологической продукции. При наличии масштабной государственной поддержки срок в три года реально сокращается до 365 дней. Этот путь прошли многие иностранные государства, которые ставили своей задачей серьезное присутствие отечественных производителей на национальных рынках.

Теперь вы спросите: а при чем же здесь регионы? Ответ в данном случае очень простой: именно в регионах возможность быстрого массового производства нужной нам продукции наиболее реальна. Для этой работы есть и кадры (либо они быстро готовятся), и пустующие производственные мощности, и необходимые ресурсы по приемлемым ценам. Столичные регионы как никто другой сделали серьезный шаг в сторону деиндустриализации, что, наверное, было обусловлено некоторыми экономическими причинами: выгоднее строить жилье, а не создавать машиностроительные производства. Но в регионах не так все однозначно. Их промышленный потенциал (как накопленный, так и вновь создаваемый) еще может быть востребован, а индустриальный характер экономического развития присущ большинству субъектов нашей Федерации. А задачей государства является обеспечить регионы необходимыми ресурсами, в первую очередь финансовыми, которые, как известно, в стране есть. Вопрос лишь в эффективности их использования и в определении приоритетов.

Теперь необходимо вспомнить еще про одно объективное преимущество нашей с вами страны — ее географическую протяженность. Мы часто говорим про просторы нашей Родины, забывая, что логистика — одна из самых важных отраслей постиндустриального развития. Это отрасль, грубо говоря, не менее значима, чем, скажем, робототехника, по одной простой причине, что телепортацию еще не изобрели, а мировые хозяйственные цепочки и транспортные плечи исчисляются часто тысячами (и даже десятками тысяч) километров. Именно сейчас логистические преимущества России становятся очевидными. Северный морской путь, транспортный коридор Запад–Восток — это всё Россия. Амбициозный проект Китая «Один пояс — один путь» тоже немыслим без России в силу географических и геополитических особенностей.

Отдельное внимание необходимо уделить международному транспортному коридору Север–Юг, который уже является реальностью и позволяет доставлять грузы, скажем, из Санкт-Петербурга в индийский Мумбаи за 20–25 дней, что немыслимо ни при любом другом транспортном решении. Недавний визит президента России в Иран подтвердил стратегическое значение и особый статус транспортного коридора Север–Юг.

Каждый подобный международный логистический маршрут, экономический путь или транспортный коридор — это сотни вовлеченных в оборот предприятий с тысячами сотрудников, расположенных в десятках регионов России. Так появляются новые постиндустриальные центры и межрегиональные экономические столицы, на которых размещаются логистические хабы и транспортные узлы.

Еще одно последствие, связанное с изменением геополитической и геоэкономической ситуации в мире, — это неминуемое изменение структуры производства в России. Приоритеты экономического развития будут однозначно меняться в сторону первичности иных, не всегда привычных для нас отраслей и производств. Скажем, с экспорта энергоносителей на Запад мы как национальная экономика с точки зрения приоритетов вынуждены переходить на масштабное производство другого, своего, не менее важного для себя и для экспорта продукта.

Здесь можно долго рассуждать о том, что необходимо нам и что требуется глобальному рынку. Сейчас речь не об этом, а о том, что отраслевая структура нашей экономики, в силу известных вызовов, неминуемо изменится, и именно сейчас важно попытаться выйти на приоритетное развитие наиболее сложных с точки зрения технологии и интеллекта отраслей и производств. И здесь также становится актуальным региональный разрез экономического развития, поскольку все новые, даже самые сложные производства легче запускать в регионах. Это и экономически, и логистически, и даже экологически удобнее и проще делать за пределами столичных регионов.

И здесь возникает вопрос кадров… А есть ли они в регионах? Скажу сразу: в столицах их тоже нет, но это не значит, что кадры, которые, как известно, решают всё, нельзя подготовить на всем пространстве нашей великой Родины. И здесь ключевое значение приобретают университеты, которые, как бы к ним ни относиться, все еще работают в России, и в России университетов по-прежнему много.

Разговоры о том, где образование лучше — в столицах или провинции, бессмысленны по самой постановке проблемы. Везде есть свои плюсы и минусы. В пользу регионов (а я за свою жизнь поработал более чем в десятке субъектов РФ) говорит несколько особенностей. Первая: научные школы в регионах все-таки сохранились. Вторая: ориентированность высшего или послевузовского образования на практику представлена именно в регионах, поскольку расстояние между вузом и производством там намного меньше, нежели в столичных территориях. При этом под расстоянием я подразумеваю и ментальный, и географический, и экономический разрывы. Третья: в регионах уже формируется экосистема взаимодействия образования, науки и производства, что, в частности, реализуется в Научно-образовательных центрах (НОЦ), которых в регионах России сейчас действует уже полтора десятка.

Новые экономические условия ставят субъекты РФ в необходимость использовать инновационный, интеллектуальный и технологический потенциал университетов в регионах России для собственного ускоренного (если хотите — опережающего) экономического и социального развития.

И здесь уже надо вспомнить о концепции гармоничного пространственного развития, которая в последнее время активно продвигается в российской политико-экономической дискуссии. Обозначу коротко ее основные аспекты. Первый: гармония с точки зрения системного анализа — это состояние сложности целого, в котором каждый элемент находит свое применение и соответствие иным элементам и общей цельности и целесообразности. С данной точки зрения каждый регион и город нашей страны — это элементы большой экономической семьи, в которой у регионов есть свои роли и ценности, которые инкорпорированы во взаимную поддержку и общее целостное развитие. Несмотря на теоретический характер данного утверждения, оно носит совершенно четкий методологический характер. Те же транспортные коридоры — это одно из проявлений гармоничного пространственного развития, когда сотни предприятий в десятках регионов создают общий продукт и делают общее дело.

Второй аспект. Гармоничное пространственное развитие — это ответ на вопрос, почему и зачем в этом регионе будут жить наши дети и внуки, где они будут работать, как устроят свой быт и как обеспечат будущее уже своих детей. Структурный перекос в территориальном развитии, о котором мы говорили вначале, есть прямое противоречие гармоничному пространственному развитию.

И здесь нужно вспомнить про третий аспект: каждый регион — особый, я бы даже сказал, уникальный и выдающийся. Нет ни одного региона, похожего на соседний, и это не фигура речи, а осознанный подход к территориальному развитию. Найти региональную (и даже местную) уникальность, актуализировать ее, а также создать условия для ее конвертации в экономические и социальные эффекты — важнейшая задача региональной политики. В этом смысле потенциал территориального развития — практически безграничен. Здесь важно помнить не только про природные и рекреационные ресурсы наших регионов, но и про их промышленные, интеллектуальные и культурные возможности.

По сути, гармоничное пространственное развитие — это идеология и методология укрепления государства Российского, его экономической и промышленной мощи, это реализация потенциала роста страны через регионы, обеспечения их системного развития. Что может быть сейчас важнее этого?