О новой роли Турции в Афганистане

Где Анкара хочет создать ещё один «турецкий дом»?

21 июня стало известно о захвате боевиками движения «Талибан»* города Балх на севере Афганистана. Непримиримым противникам кабульской власти удалось перерезать стратегически важное шоссе, и теперь они находятся вблизи от столицы провинции города Мазари-Шариф, расположенного не так уж далеко от границ Узбекистана.

Талибы захватили также несколько поселений в приграничных с Таджикистаном провинциях Фарах, Фарьяб, Тахар и Кундуз, взяв множество трофеев. Ранее они заняли Баглан, а с недавних пор контролируют трассу через перевал Саланг, связывающую север и юг страны.

Только за последний месяц талибы захватили почти около 40 уездов из 387, бои идут ещё в 116 уездах. Афганские правительственные части спешно перебрасываются для защиты Мазари-Шарифа, но их постоянные поражения делают шансы на удержание города призрачными. Из разных провинций поступают сводки о переходах военнослужащих кабульского режима в стан противника, зачастую вместе с тяжёлой техникой.

Провинция Балх десятилетиями рассматривалась в качестве вотчины одного из наиболее известных и влиятельных некогда политиков Афганистана, военного вождя местных узбеков Абд-ур-Рашида Дустума, долго проживавшего в Турции и обладающего обширными связями как в этой стране, так и в Узбекистане. И ряд сообщений последнего времени свидетельствуют о поиске Пентагоном «площадок подскока» на территории сопредельных с Афганистаном стран.

Крупные военные успехи талибов совпали по времени с интенсивным обсуждением «новой роли Турции» после предполагаемого к сентябрю завершения операции «Несокрушимая свобода». К 11 сентября несколько тысяч оставшихся американских военнослужащих и примерно 7000 «союзных» окончательно покинут Афганистан, положив конец 20-летнему военному присутствию. И есть основания полагать, что после этого не имеющая морского побережья страна гор и пустынь окончательно погрузится в хаос.

На последнем саммите НАТО, где Афганистан был одной из главных тем, стало известно о возможной передаче в зону ответственности турецкой армии международного аэропорта Кабула.

Развивая эту идею после встречи с Байденом, президент Эрдоган предложил провести соответствующую операцию с участием Пакистана и… Венгрии. Возможно, готовность Будапешта направить своих солдат в Афганистан под крылом турецкой миссии является попыткой задобрить партнёров по НАТО, жёстко критикующих режим Орбана за пренебрежение европейскими ценностями.

Вероятно, такие же соображения, по меньшей мере отчасти, движут и турецким лидером. Некоторые из подобных соображений прямо затрагивают постсоветские страны, причём не только Центральную Азию или Кавказ (что продемонстрировал недавний визит турецкого лидера с песнями и плясками в Шушу). Если верить некоторым публикациям турецких СМИ, речь может идти и о самостоятельной игре Анкары в Афганистане с опорой на «стрелы Эрдогана» – политический ислам, пантюркизм, неоосманизм.

Все представители тюркских меньшинств Афганистана (узбеки, туркмены, аймаки, киргизы, отчасти пришедшие из Синьцзяна уйгуры и казахи) рассматриваются Анкарой в качестве «турок», политические предпочтения которых «на севере Афганистана основаны не только на этнической принадлежности, но и на том, что около 7,5 млн. турок находятся в составе талибов или являются сторонниками талибов». Не забыть о хазарейцах (традиционно враждебные талибам шииты тюрко-монгольского происхождения в провинции Бамиан), то считается, что к «племенам турецкого происхождения» в общей сложности якобы относится 27 процентов афганского населения (около 11 млн. чел. из 40).

«Домом» компактного «турецкого» населения обозначаются провинции Бадахшан, Тахар, Кундуз, Балх, Джаузджан, Фарьяб, Бадгис, Герат, Гор, Сари-пуль и Саманган.

Подчёркивается большая роль местных «лидеров турецкого происхождения» (узбеков и туркмен) на севере Афганистана в том, что районы расселения тюркских племён в конце 1990-х годов полностью перешли под контроль талибов. Особое внимание уделяется периоду 2001-2021 гг. (американская оккупация Афганистана), отмеченному «реорганизацией» талибов – опять-таки при содействии местных тюркских предводителей.

В структуру движения «Талибан» инкорпорированы сейчас боевики «Исламской партии Восточного Туркестана»*. Обращает внимание вывод о том, что традиционная «оценка талибов как чисто пуштунского движения и предположение о том, что они несут идею доминирования пуштунов» далека от реальности «с точки зрения понимания текущего процесса в Афганистане».

Допускаем, что всё это используется как козырь на переговорах с Вашингтоном с целью, доказать «незаменимость» Турции в Афганистане. В ходе организованной Ак-Сараем «дипломатической конференции» в Анталье министр иностранных дел Чавушоглу посетовал на некие препятствия, с которыми сталкивается его страна. И хотя присутствовавший на конференции в Анталье министр иностранных дел ИРА Мохаммад Ханиф Атмар идею Анкары обеспечить безопасность аэропорта поддержал, в Кабуле отвергают возможную роль в этом деле Пакистана. Судя по недавним комментариям советника по национальной безопасности президента США Джейка Салливана, технические аспекты вопроса обсуждаются. Помимо финансирования миссии Анкара ищет материально-техническую поддержку, включая развёртывание беспилотников и военной техники союзников по НАТО.

Новая роль Турции в Афганистане – это не только предполагаемый контроль над главной воздушной гаванью страны, являющейся важным источником международного наркотрафика. Не случайно западные партнёры определили местом проведения задуманной ими конференции по Афганистану Стамбул. С ведома Вашингтона, но не упуская собственных долгосрочных целей, турецкие эмиссары активно контактируют сейчас с представителями «турок» и в Афганистане, и республиках Центральной Азии.

Между тем некоторые талибские группировки предупредили Эрдогана о необходимости покинуть страну вместе с его союзниками по НАТО и не совершать «большой ошибки». Однако Дж. Салливан говорит, что угрозы талибов не должны удерживать Турцию от её будущей благородной миссии в аэропорту афганской столицы: «Мы не считаем, что то, что талибы публично заявили, должно или будет сдерживать предпринимаемые сейчас усилия по установлению этого присутствия безопасности, что, в свою очередь, позволит международным миссиям – дипломатическим миссиям действовать».

И хотя Анкара едва ли выйдет на главную роль в урегулировании афганского кризиса (конкуренция очень острая), тем не менее создание турецкой инфраструктуры влияния в Афганистане будет иметь долгосрочные последствия для бывших советских республик, расположенных к северу от Аму-Дарьи и Пянджа. И на территории Российской Федерации есть районы, которые идеологи «Великого Турана» могут однажды объявить «турецким домом».

Дмитрий НЕФЁДОВ

Фонд Стратегической Культуры