Об основных направлениях политики Великобритании в регионе бывшего Советского Закавказья

Прошло без малого два года с того дня как Великобритания вышла из Европейского союза. Очевидно, что Brexit вернул в мировую политику Лондон как куда более самостоятельного игрока, которому теперь нет необходимости согласовывать свои действия с Европейской комиссией в Брюсселе. Другое дело НАТО, здесь Великобритания остаётся одним из ключевых членов Североатлантического блока и находится в наиболее тесном контакте с теми союзниками, национальные интересы которых во много совпадают с интересами Лондона в том или ином регионе мира.

В частности, обращая взоры на регион Южного Кавказа заметим, к концу года стало очевидно, что:

– в автономном режиме и одновременно в тесном сотрудничестве с Анкарой, Лондон продвигает линию на укрепление де-факто регионального союзничества с Азербайджаном и Грузией;

– диалог Лондона с Баку и Тбилиси высоко институционализирован и будет развиваться в этом же направлении;

– одним из компонентов политики Великобритании в странах региона является продвижение использования восстанавливаемых источников энергии, призванное снизить зависимость Армении и Грузии от традиционных источников (включая атомную энергетику), прежде всего – из России;

– очевидно, что отношения Лондона с Ереваном находятся на куда более низком уровне, чем с её соседями, но это не означает, что такое положение дел статично.

Вышеупомянутые тренды, проявившиеся более отчетливо только в этом году, являются лишь элементами политической линии, разработанной в начале 1990-х годов в США, но в её подготовке принимали и специалисты, имеющие на тот момент британское гражданство.

На тот момент поддержка и обеспечение политики США в регионе, равно как и проектирование некоторых крупных блоков этой политики, находились в центре внимания британского экспертного сообщества.

В частности, одним из авторов концептуальной записки по бывшему Советскому Закавказью (термин «Южный Кавказ» ещё не был в ходу) после распада СССР была тогда еще британская гражданка, Фиона Хилл. В записке была изложена стратегия вытеснения России из республик бывшего Советского Закавказья, по возможности установления контроля за транспортными коммуникациями, крупными энергетическими объектами, портами (прежде всего на побережье Черного моря), по возможности сокращения береговой линии, где присутствует Россия, что создало бы определенные проблемы для ВМФ России и т.д.

Впоследствии Хилл приняла американское гражданство и занимала посты руководителя секции по России и Евразии Национального совета по разведке США, а в администрации Дональда Трампа занимала пост заместителя помощника президента, была Директором департамента по Европе и России в Совете национальной безопасности США (СНБ). В этой должности отвечала за координацию политики США в отношении Европы и России. Работая на столь ответственных должностях, Фиона Хилл во многом внесла и британское видение в процессы на постсоветском пространстве и давала соответствующие рекомендации различным администрациям США.

Среди основ этой политической линии – закрепление в «мягком подбрюшье России» с большими возможностями манипулирования процессами, в том числе в регионе Северного Кавказа и республиках Поволжья (с помощью Турции и Азербайджана).

Важным элементом этой политики является прямой, либо опосредованный, с помощью Турции, эффективный контроль над коммуникациями энергоносителей из восточных регионов их добычи в страны Запада, т.е. линии Баку – Батуми, которая отделяет Россию от Армении.

Среди важных декларируемых тезисов – недопущение распространения исламского фундаментализма. В действительности под термином «исламский фундаментализм» следует понимать ограничение возможностей Ирана, т.к. «исламская» составляющая в политической линии президента Турции Эрдогана планировщиков этой стратегии почти не беспокоит.

Важной составной частью этой политической линии является обеспечение надежных рычагов манипулирования процессами в Китае, противостояние дальнейшему развитию российско-китайских отношений вообще и, в частности – на Кавказе. Кроме того, Иран теперь рассматривается как союзник Китая и важный партнёр Москвы.

Также составной частью этих политических проектов является отсечение России от её традиционных союзников на Среднем и Ближнем Востоке, с целью недопущения её развития к новой роли в Евразии, на Среднем Востоке и в глобальном аспекте. Это особенно важно в связи с тем, что Средний Восток постепенно отодвигается во внешней политике США на второй план с переносом центра её тяжести на Азиатско-Тихоокеанский регион.

Предполагается, что частичный уход США со Среднего Востока будет способствовать восстановлению там, пусть и не полностью, позиций России. Отсюда – следующий элемент: поддержка Турции в Азербайджане в противовес России, Китаю и Ирану на Южном Кавказе.

Что касается непосредственно Армении, то здесь, скорее всего, речь может идти о дальнейшем проникновении в политическую и интеллектуальную элиту через транснациональные структуры с долгосрочной целью:

– снижения общего уровня образования населения;

– нивелирования армянского традиционализма, подавление армянского патриотизма и пророссийской ориентации общества;

– недопущения реиндустриализации, появления в стране высокотехнологичных производств, возрождения инженерно-технической интеллигенции и высококвалифицированного рабочего класса;

–  добиться геополитического разворота / переориентации Армении на Запад и вывода ее из российской сферы влияния;

–  установление через компании, зарегистрированные в британских оффшорных зонах, контроля над возможно большей частью золоторудных и полиметаллических месторождений. Прежде всего Амулсарского, а также месторождений в Сюникской области.

Мы предполагаем, что в обозримом будущем, вышеупомянутые процессы и далее будут работать на усиление турбулентности в регионе Южного Кавказа.

Давид Петросян, независимый журналист