Очень интересная статья
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Очень интересная статьяСегодняСегодня510 минОглавление
Она появилась на британском инфопортале UnHerd и может служить образчиком реинкарнации знаменитого фрагмента из поэмы Маяковского «Хорошо»: «Вбегает юнкер: «Драться глупо!» Тринадцать визгов: — Сдаваться! Сдаваться!»
«Чего хотят американцы, очевидно: односторонней нормализации отношений с Россией». Чип Сомодевилла/Getty Images.«Чего хотят американцы, очевидно: односторонней нормализации отношений с Россией». Чип Сомодевилла/Getty Images.
Ничто не говорит о «мирных переговорах» так, как шквал российских ракет. Семьдесят только что ударили по Киеву — наряду со 145 беспилотниками — даже несмотря на то, что Дональд Трамп мало что может сделать, кроме как публиковать сообщения в ответ. После абсурдного обвинения Владимира Зеленского в задержке прекращения огня, выставив его козлом отпущения за неминуемую катастрофу его любимого мирного процесса, он теперь переключил свое оружие на своего российского коллегу. «Владимир, СТОП!» — взмолился Трамп после самого смертоносного нападения на украинскую столицу с лета 2024 года. Переговоры настолько ужасны, что генеральный секретарь НАТО Марк Рютте вылетел в Вашингтон, чтобы встретиться с высокопоставленными членами администрации Трампа, в отчаянной попытке вернуть переговоры с края пропасти.
Но, к сожалению для Рютте, скорее всего, уже слишком поздно. За два месяца с момента последнего крупного конфликта между Трампом и Зеленским, той печально известной свары в Овальном кабинете, в переговорах администрации Трампа по прекращению войны на Украине не было достигнуто почти никакого прогресса. И хотя контуры нынешнего противостояния немного отличаются от февральских, суть проблем остается прежней. Единственные условия, на которые готова пойти Россия, сводятся к нейтрализации Украины как суверенного государства, на что Киев вряд ли когда-либо согласится.
Для Трампа это оставляет только одну альтернативу: бросить Украину на произвол судьбы и ринуться вперед, чтобы перекроить геополитическую карту с Путиным в одностороннем порядке. Тогда реальный вопрос заключается в том, что будет дальше с несчастными европейскими партнерами Киева — достаточно ли они безжалостны, чтобы наконец взять оборону континента в свои руки, и смогут ли они вообще сосредоточиться на Украине теперь, когда другие новые угрозы возникают гораздо ближе к дому.
Настроение было приподнятым перед переговорами на прошлой неделе, где европейским лидерам наконец-то предоставили место за столом переговоров. Но незадолго до вылета из Парижа госсекретарь США Марко Рубио признал правду: если в ближайшие дни не будет достигнуто существенного прогресса, администрация Трампа может вообще выйти из переговоров. Неделю спустя должным образом прозвучала траурная песнь. Украинцы отклонили «окончательное предложение» Трампа, которое, помимо передачи Крыма Москве, включало «де-факто» принятие оккупации Россией 20% украинской территории, обещание, что Киев никогда не вступит в НАТО, и отмену всех санкций, введённых против России с 2014 года.
Учитывая, что эти уступки фактически уничтожат Украину как независимое государство и сделают её глубоко уязвимой для будущей российской агрессии, неудивительно, что Киев сразу же отверг их. Неудивительно также, что после отказа Рубио от участия в переговорах запланированные переговоры в Лондоне были спешно сокращены до встреч между дипломатами второстепенного ранга, и что европейские лидеры, которые сияли в Париже, теперь в панике.
Конечно, понимание провала переговоров выходит далеко за рамки самих украинцев. Весь подход Трампа был окрашен внутренними политическими проблемами, извращенным пониманием природы конфликта и его собственной личной повесткой дня. Конечно, президент неправильно понял своего коллегу в Кремле. Одна из ошибок заключалась в том, что он представлял, что Путин примет послевоенные европейские миротворческие силы на Украине. Другая заключалась в отправке отдельных посланников в Киев и Москву, что не только привело к противоречивым сообщениям, отправленным обеим сторонам, но и облегчило Стиву Виткоффу, посланнику Трампа по России, возможность купиться на рассказ Путина о войне на крючке, леске и грузиле.
Все это намекает на более широкий стратегический провал. Перескакивая бессистемно от предварительных соглашений о прекращении огня к всеобъемлющему мирному соглашению, оба были обречены на провал, поскольку фундаментальные разногласия между русскими и украинцами по большим и малым вопросам никогда не имели возможности для разрешения. Несмотря на свою частую и решительную челночную дипломатию, команда Трампа никогда не была готова взяться за тонкую, кропотливую работу, которую требует разрешение конфликтов такого рода, пытаясь вместо этого проталкивать конкретные результаты, а не выясняя, имеют ли они на самом деле смысл.
Сам Путин также недооценил роль нарциссизма Трампа в переговорном процессе. Хотя ему удалось заставить Трампа и его клику проглотить большую часть кремлевской пропаганды по Украине, готовность Трампа извергать российские тезисы была вытеснена только его желанием чувствовать контроль. Зеленский, имея мало других вариантов, был вынужден подчиниться воле Трампа, в то время как Путин, ведя переговоры с позиции силы, никогда не чувствовал себя обязанным предложить Трампу что-то большее, чем дипломатическую лесть.
Тем не менее, российский лидер несколько раз делал жесты, чтобы апеллировать к самолюбию Трампа, включая недавнее предложение «отказаться» от своей цели аннексировать части Луганской, Донецкой, Херсонской и Запорожской областей, которые в настоящее время не оккупированы российскими войсками — перформативная «уступка», которую европейские дипломаты считают просто очередной уловкой. Путин знает, что любое урегулирование путем переговоров, скорее всего, в любом случае закончилось бы замораживанием конфликта вдоль существующих линий фронта, что затрудняет восприятие его предложения как подлинной попытки компромисса. Это особенно актуально с учётом того, что он продолжает отказываться идти на уступки по всем другим важным вопросам, обсуждаемым на мирных переговорах.
Тем не менее, этот шаг был отступлением от самых максималистских целей Путина и ясно дал понять, что он предпочел бы достичь соглашения по Украине под эгидой Трампа, если это вообще возможно. В то же время российский президент ясно осознает, что у него есть другие, менее элегантные способы достижения своих целей, как это так жестоко продемонстрировали российские войска на протяжении трех лет войны. В отличие от Трампа и Зеленского, у Путина не только нет стимула заканчивать конфликт. У него также есть дополнительная роскошь времени. Неспособность понять оба этих факта была ошибкой Трампа с самого начала.
«У Путина не только нет стимула прекратить конфликт. У него также есть дополнительная роскошь — время».
Итак, если переговоры провалились, что дальше? То, чего хотят американцы, ясно: односторонняя нормализация отношений с Россией. И Трамп, и Путин предпочли бы урегулировать вопрос Украины дипломатическим путем, прежде чем переходить к большой сделке о будущем Европы, чего российский лидер хотел добиться годами. Путин давно видел в Трампе идеального партнера, с помощью которого он, наконец, сможет положить конец международной изоляции России от Запада, установить новые правила игры между Россией и США в Европе и, наконец, прояснить, какие отношения будут у Москвы с Вашингтоном на мировой арене. Несмотря на то, что Трамп — бизнесмен, его цели немного менее возвышенны — открытие торговли и получение доступа к богатству России в виде редкоземельных металлов являются его главными целями, как и вбивание клина между Москвой и Пекином.
Однако без лёгкого окончания войны, которое обещал Трамп, он, как обычно, скорее всего, обойдет проблему стороной, попытавшись пересмотреть отношения между США и Россией и установить пределы участия Америки в европейских делах, оставив Украину и ее соседей иметь дело с Россией в одиночку.
Судя по достигнутому прогрессу, это будет непросто. Во-первых, континент с трудом разрабатывает всеобъемлющий план поддержки Украины. Саммит за саммитом предложения с благими намерениями проваливаются. Это наиболее ошеломляюще в прошлом месяце, когда во время сессии Европейского совета план помощи Украине в размере 40 миллионов евро был сокращен до одной восьмой, прежде чем дальнейшие разногласия привели к тому, что эта идея была полностью отвергнута. Европейцы также обнаружили, что им трудно развивать собственную оборонную промышленность после избрания Трампа. Хотя они предприняли несколько заметных шагов здесь, например, освободив расходы на оборону от бюджетных ограничений ЕС, создание единой индустрии безопасности на всем континенте затруднено именно потому, что блок продолжает оставаться объединением различных правительств и экономик. Что бы ни говорили критики ЕС о чрезмерной активности Брюсселя, правда в том, что Европа все еще слишком разобщена, чтобы построить единый оборонный сектор — в любом случае без значительного бюрократического заламывания рук. Тем не менее, поскольку надежда на какие-либо дополнительные поставки американского оружия фактически равна нулю, давнее давление на Европу с целью заполнить хотя бы часть этого пробела только усиливается.
Справедливости ради надо сказать, что среди череды провалившихся саммитов есть и светлые пятна. Одной из них является датская модель использования замороженных российских активов и других источников для финансирования внутреннего производства оружия на Украине. Это может облегчить Украине поставку крайне необходимых боеприпасов и артиллерии на передовую, в то время как европейские военные все больше отходят от американских поставщиков к отечественным. Предоставление Украине наличных денег, необходимых ей для вооружения, также может предотвратить надвигающийся раскол ЕС, поскольку такие страны, как Венгрия, все меньше желают финансировать войну на Украине. Направляя помощь на внутреннее производство оружия на Украине через отдельные государства ЕС, а не через сам блок, европейские страны могут позволить Венгрии одновременно съесть и свой пирог.
Тем не менее, есть лишь ограниченное количество способов, которыми европейская военная помощь может заменить американскую. В конце концов, США имеют возможность диктовать жизнь и смерть на украинском поле боя, помимо простого прекращения поставок оружия, как они так цинично продемонстрировали в марте, когда отключили системы наведения украинских армейских HIMARS, Patriot и других ракетных батарей. Без таких базовых возможностей, которые Европа вряд ли сможет воспроизвести, вполне возможно, что способность Украины противостоять российскому наступлению, даже в ее нынешних ограниченных возможностях, будет серьезно поставлена под угрозу.
Не то чтобы Украина была единственным расчётом. Среди некоторых государств на востоке НАТО уже укоренилась негласная логика, что если дойдет до дела, им тоже придется бросить Украину, чтобы защитить себя. Уход американских войск с ключевой базы в Польше только усиливает эти опасения, как и предложения Пентагона вывести до 10 000 солдат со всей Восточной Европы. Несмотря на сотрудничество с региональными партнерами по строительству стены укреплений вдоль границы с Россией и укреплению своей военной мощи, Литва, например, не рискует — её столица Вильнюс только что представила масштабный план эвакуации всего населения в случае российского вторжения.
Независимо от того, насколько единой станет Европа в обороне в ближайшие годы, страны, которые больше всего потеряют от необузданной России — от Польши до Прибалтики — уже приходят к выводу, что действовать в одностороннем порядке будет единственным способом защитить себя. Недавний выход Латвии из Оттавского договора, запрещающего установку противопехотных мин, — лишь один пример, и больше европейских государств, вероятно, возьмут дело в свои руки, поскольку Брюссель продолжает увиливать. Поскольку конкурирующие повестки дня ослабляют ЕС и НАТО в этот решающий момент кризиса, вероятно, возникнут региональные альянсы, которые будут действовать независимо от них обоих. Для этого уже есть явные прецеденты. В конце концов, в 2020 году Польша, Литва и Украина создали альянс под названием Люблинский треугольник, который оставался активным на протяжении всей войны России против Украины. Хотя его функция в настоящее время дипломатическая, нетрудно представить, что Люблинский треугольник или альянсы, подобные ему, также возьмут на себя функции безопасности.
И европейцев за такие неистовые действия винить нельзя. В конце концов, вскоре они могут столкнуться с возрождающейся Москвой — впервые способной действовать безнаказанно на континенте с молчаливого благословения ведущей мировой державы. Очевидно, что еще один день «Д» в ближайшее время маловероятен, но европейцам в конечном итоге придется рассматривать США как соперничающую державу. И точно так же, как США все больше бросали их, европейцам, возможно, придётся признать тот факт, что может наступить день, когда им тоже придется бросить Украину — не из эгоизма, а из холодной, жесткой необходимости.
© Перевод с английского Александра Жабского.
Приходите на мой канал ещё — к нашему общему удовольствию! Комментируйте публикации, лайкайте, воспроизводите на своих страницах в соцсетях!
Теперь вы можете одонатить тут мой труд любой приемлемой для вас суммой.