Он был человеком, народным мэром, русским мужиком, а не «эффективным менеджером»! Вертикаль власти таких не рождает
data-testid=»article-title» class=»content—article-header__title-3r content—article-header__withIcons-1h content—article-item-content__title-eZ content—article-item-content__unlimited-3J» itemProp=»headline»>Он был человеком, народным мэром, русским мужиком, а не "эффективным менеджером"! Вертикаль власти таких не рождаетВчераВчера20952 мин
Иногда история забывает громкие имена, но десятилетиями помнит один единственный поступок. Таким поступком навсегда останется в летописи Тамбова зимний день 1996 года, когда мэр Алексей Ильин сел в свою старенькую «Волгу» и поехал брать штурмом электроподстанцию.
Это была не революция. Это был акт отчаяния и предельной ответственности. Время тогда было смутное, холодное и беспощадное. Страну лихорадило от реформ, а в эпицентре этой «оптимизации» оказались обычные люди в больницах, детских садах и квартирах без света.
Чубайсовская банда из Москвы спускала планы по сбору долгов, а на местах эти планы превращались в «веерные отключения» — инструмент рыночного террора. Рубильники щелкали, будто не линии электропередач размыкали, а человеческие судьбы.
Алексей Юрьевич Ильин, инженер по образованию и «красный директор» по духу, не мог с этим смириться. Для него город был не набором балансовых отчетов, а живым организмом, за который он в ответе. Когда переговоры с энергетиками зашли в тупик, а угроза стала смертельной — в прямом смысле, на операционных столах — мэр принял единственно возможное, но немыслимое для вертикали решение.
Он не слал депеши в столицу и не ждал указаний. Он позвал журналиста – Александр Рогаткина -, поднял омон и поехал туда, где рождается свет для города. Подстанцию «Тамбовская-4» взяли быстро, почти буднично. Бойцы, сами уставшие от холода, выбили двери. А потом был тот самый, вошедший в легенду, эпизод. Ильин, спокойный, как никогда, не повышая голоса, сказал диспетчерам: «Включайте свет. Город не должен замерзать».
Это был не бунт. Это была защита. Защита города от абстрактных и бесчеловечных правил новой эпохи. Это было проявление долга человека, которому люди на выборах доверили свои жизни.
За этим поступком последовало чудовищное давление, угрозы судом и карьерой. Свет вернули ненадолго. Настоящую точку в кошмаре поставила лишь трагедия — смерть ветерана в госпитале во время операции при очередном отключении. И тогда, под тяжестью этой жертвы и невероятной гражданской стойкости мэра, даже неприкасаемый Анатолий Чубайс приехал в Тамбов извиняться.
Алексей Ильин был из той, уходящей породы руководителей, для которых слово «хозяин» означало не право владеть, а обязанность заботиться. Он мог обижаться на критику в программе «Новости с кухни», но шел в эфир, чтобы его ругали в лицо. В его глазах горела та самая, неподдельная ответственность, которую не заменишь никакой эффективностью.
Сегодня, когда «вертикаль» воспитывает бездумных исполнителей, готовых отключить свет в роддоме по приказу сверху, история Ильина звучит как обвинение всей системе.
Он не был «эффективным менеджером». Он был человеком, русским мужиком, который за Россию, а не…
Он ушел от нас, оставив простой и ясный урок: система — это важно, но она мертва без людей, готовых в критический момент сказать «нет» безумию, глядя начальству в глаза. Не ради героизма, а ради тех, кто доверил им свой покой и теплый свет в окнах. Таким людям, как Алексей Юрьевич Ильин, действительно есть чем оправдаться. И нам есть за что их помнить.