Ошибка президента: к чему приведёт Казахстан ослабление президентской власти?

Выступая 29 апреля на очередном заседании Ассамблеи народов Казахстана, Президент Касым-Жомарт Токаев предложил провести референдум о внесении изменений в Конституцию страны в соответствии с поправками, предложенными 16 марта во время послания народу республики. По мнению главы государства, это «укрепит курс на всестороннюю демократизацию и построение нового Казахстана». Речь идёт о первом референдуме в стране с 1995 года, когда утверждалась действующая конституция. Соответствующий законопроект передан в Конституционный совет, который должен вынести свой вердикт.

На что направлена и к чему может привести инициированная Токаевым конституционная реформа? Рабочая группа, как рассказал Токаев, подготовила поправки в 33 статьи Основного закона – таким образом, предлагается внести изменения в треть всей конституции.

В соответствии с внесёнными поправками должны быть сокращены полномочия президента, значительно усилена роль парламента и местных представительных органов, существенно укреплена правозащитная сфера. Также будет восстановлен Конституционный суд и отменена смертная казнь.

Предлагается также радикально реформировать партийно-политическую сферу: перейти к смешанной избирательной системе, снизить число подписей для регистрации партий и разработать правила ведения предвыборной агитации в соцсетях. К слову, несколькими днями ранее Токаев объявил, что выходит из правящей партии Amanat.

Безусловно, глава государства прав в том, что инициированные изменения носят фундаментальный характер и кардинально меняют политическую систему страны. «Мы переходим к новой государственной модели, новому формату взаимодействия государства и общества. Этот качественный переход можно назвать второй республикой», – заявил Токаев.

Заявление Токаева о «Второй республике», естественно, сразу вызывает ассоциации с Францией, граждане которой живут уже при «Пятой республике». Предыдущие смены французской конституции происходили как после кровавых революций и войн, так и в результате политических реформ, как, собственно, и нынешняя республика, провозглашенная генералом де Голлем в 1958 году.

Основанная послевоенной конституцией 1946 года, «Четвёртая республика» практически сохранила в неприкосновенности дискредитированную за годы «Третьей республики» систему парламентского абсолютизма: бессильный глава государства, всесильный парламент и целиком зависящее от его воли правительство.

Однако де Голль, опираясь на свой авторитет военного лидера, упрочил президентскую власть и получил право роспуска парламента. А нынешний президент Казахстана, напротив, намерен усилить власть парламента и урезать полномочия президента под давлением активистов так называемого гражданского общества, попросту говоря, прозападных грантоедов.

«Либерализация партийного и выборного законодательства укрепит роль общества в принимаемых решениях на всех уровнях власти», – полагает Токаев. Если называть вещи своими именами, то речь идет о декларированном намерении обустроить «Вторую республику» по западному образцу, что предполагает и карт-бланш прозападным либералам и националистам.

Бывший кандидат в президенты Казахстана, выдвинутый националистической партией «Улт тагдыры» («Судьба нации») Амиржан Косанов считает, что предложенные Токаевым изменения в Основной закон республики не носят реформаторского характера: «Это косметический ремонт с одной-двумя актуальными статьями. Среди них – запрет родственникам президента занимать высокие политические должности. С созданием нового Казахстана, о чем говорит Токаев, эти изменения не коррелируются, они не достойны того уровня, которого общество ожидает от конституционной реформы», – считает один из лидеров казахстанских национал-патриотов.

То, что авторитаризм с опорой на олигархические кланы в Казахстане скомпрометирован, не оспаривает никто. В то же время, курс на парламентскую вольницу и широкую уличную демократию скомпрометирован еще больше кровавым январским путчем, подавить который удалось лишь вмешательством союзников Казахстана по ОДКБ.

В январе армия и прочие силовики или проявили пассивность, или участвовали в заговоре. В свое время против де Голля выступала армейская верхушка, но тот благодаря своей харизме как руководителя «Свободной Франции» во время Второй мировой войны сумел подавить сопротивление военных и установить твёрдую президентскую власть.

Что же мешает Токаеву стать казахстанским де Голлем? Очевидно – не в последнюю очередь то, что он является типичным советским интеллигентом и международным чиновником, психологически и ментально бесконечно далеким от силовых структур Казахстана.

У Токаева нет поддержки армии и КНБ. И её не будет в дальнейшем, так как между главой государства и силовиками пока нет реального диалога, а есть лишь инициированная Токаевым минималистская ротация кадров. Не всё ясно и с депутатами – в частности, Telegram-канал КоФФейная Гуща сомневается в том, что глава государства мог бы набрать для реализации заявленных политических реформ необходимые три четверти общего состава обеих палат парламента. Озвученная на заседании Ассамблеи народа Казахстана позиция «призвана исключить нынешний состав Парламента страны из процесса внесения изменений и дополнений в Конституцию. В качестве своих союзников Токаев рассматривает региональные элиты, которые могут и приложат максимум усилий для принятия на референдуме президентских поправок, поскольку поправки в Конституцию, вынесенные на республиканский референдум, считаются принятыми, если за них не просто проголосовало более половины граждан, принявших участие в голосовании, но это большинство должно быть не менее чем в 2/3 областей, городов республиканского значения и столицы». Между тем, ранее для принятия конституционных поправок в применялась в основном парламентская процедура совместного заседания Мажилиса и Сената, которые не менее, чем тремя четвертями голосов утверждали изменения и дополнения в Основной закон страны (1998, 2007, 2011, 2017 и 2019 гг.). «Успех республиканского референдума 2022 г. будет означать роспуск нынешнего состава Парламента и досрочные парламентские выборы как выполнение Токаевым своих обязательств перед региональными элитами, представители которых и должны войти в новый состав усиленного и реформированного парламентского органа страны», – предполагает Гуща.

Предложенный референдум – это стремление Токаева модернизировать доставшуюся ему в наследство политическую систему с учётом январского кризиса, который можно считать «альфой и омегой всей политической жизни страны» – такое мнение высказал заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин. У руководства республики до сих пор нет понимания, что делать и в какие сроки; отсутствует в стране и социология, способная показать подлинное отношение населения к предложенной властями перестройке политической системы страны. Требования перемен в обществе причудливым образом сочетаются с запросом на сохранение стабильности: «То есть, чтобы перемены не сказались… негативно, а так не бывает. С этим казахстанское общество столкнулось в январе. Боюсь, что в отсутствие четкого понимания того, по какому пути идти стране, и того, какие жертвы готовы принести те или иные социальные группы и готовы ли вообще, январские события вполне могут повториться».

Будучи не в состоянии (в силу объективных и субъективных факторов) опереться на народные массы, президент ведёт речь лишь о переформатировании местного политикума. При этом планы создания политической нации Казахстана без кланов и этнической идентификации отсутствуют. Нет и казахстанского варианта плана ГОЭЛРО, остро необходимого в условиях развала республиканской энергетики. Тем более нет не то, что заявленных, но хотя бы подразумеваемых намерений сбросить оковы колониальной зависимости от западных корпораций, безраздельно владеющих двумя третями природных богатств республики.

В таких условиях поспешно проводить референдум, призванный одобрить планы ослабления президентской власти – это, конечно, не преступление, но, как говорил Талейран, гораздо хуже – ошибка. Как представляется, она с высокой вероятностью гарантирует римейк январских событий, причем во второй раз предполагаемые путчисты могут и опередить помощь союзников по ОДКБ, либо же просто не позволить главе государства обратиться с просьбой о такой помощи.

Владимир Прохватилов, старший научный сотрудник Академии военных наук