«Отказаться от ельцинского наследства». Бастрыкин потребовал вернуть России идеологию

Россия остро нуждается в идеологии, а решение о её запрете, прописанное в Конституции 1993 года, было ошибочным. С таким посылом выступил председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин.

Глава СК России вновь, говоря молодёжным сленгом, «выдал базу». Выступая на конференции в Министерстве юстиции, руководитель СК предложил вернуть в Конституцию страны понятие государственной идеологии и пересмотреть протухшую ельцинскую норму о запрете обязательной идеологии в Основном законе. Эта проблема возникла сразу же после распада Советского Союза, когда коммунистические воззрения показали свою неспособность модернизироваться под современные реалии, как это происходило в Китае. Её отринули и лицемерно заявили о том, что никакая идеология не будет устанавливаться в качестве обязательной. На деле же нам по сути навязали в качестве общеобязательной идеологии либерализм.

«Конечно, это должна быть неспешная работа. Но идти… по пути определения перспектив нашего развития без закрепления этих перспектив в Конституции… мне кажется, это необходимо», – резонно заметил Бастрыкин.

Действительно, от того, что в главном нормативно-правовом акте страны будет записано слово «консерватизм» или «патриотизм» мало что изменится. В советской Конституции говорилось о руководящей и направляющей роли Коммунистической Партии – это не помешало Горбачёву разрушить и её, и всю страну.

Однако в Основном законе должны быть прописаны главные ориентиры. Причём, прописаны чётко, без обещаний коммунизма к 1980-му году, без общих слов о необходимости «повышать уровень жизни» и «добиваться устойчивого экономического роста». Исторический опыт показывает, что любая Конституция в нашей стране живёт в среднем несколько десятилетий. Их принимали в 1918, 1924, 1936, 1977, 1993 гг. Итого пять конституций за столетие, не считая конституционного аналога в виде основных законов Российской империи образца 1906 года, а также многочисленных правок (их было огромное количество, особенно в эпоху перестройки). Разговоры о том, что Конституция – священная корова, таким образом, не имеют под собой фактического основания. Она меняется и меняется довольно часто. Причем в большинстве стран.

Резоннее рассматривать Конституцию как программу действий на несколько поколений. Придут «не мы – другие», как писал Владимир Высоцкий, поменяют. А пока следует обозначить там то, без чего наша страна реально может не сохраниться. Прописать задачи, исполнение которых будет являться требованием ко всем этажам государственной власти. Вообще, идея напичкать Основной закон красивыми словами пагубна сама по себе. Можно написать, что задача правительства – «делать хорошо и не делать плохо». Чем дурная затея? Но продуктивнее внести конкретику и требовать неукоснительного исполнения на практике. А именно сформулировать в качестве главной задачи всех ветвей власти:

— достижение стабильного естественного прироста коренного населения без использования инструмента замещающей миграции,

— обретение технологического суверенитета, восстановление научных и технических компетенций, повышение автоматизации и цифровизации производства, сокращение использования неквалифицированного труда,

— воссоединение и интеграция в едином политическом, экономическом и культурном пространстве исторических территорий проживания русского народа (с обязательным пояснением, что под русскими понимаются все восточные славяне),

— борьбу против леволиберального варианта глобализации, который подразумевает упразднение национальных государств, размывание традиций и уничтожение религии, попрание суверенитета и независимости.

С этими задачами солидарно подавляющее большинство нашего общества. В общем и целом их пытается решить нынешнее правительство. Но работа выглядит не вполне системной. Складывается ощущение, что креститься стали, лишь когда гром грянул. Следует отдавать себе отчёт в том, что задачи формируются не просто из благих пожеланий. Это означает, что на достижение конкретно этих целей должны выделяться все имеющиеся ресурсы.

«Рост ВВП в 2-3%», «таргетирование инфляции», «защита свободы слова» – всё это прекрасно и правильно, однако по сравнению с описанными выше проблемами отходят на второй план. Нам нужно сдерживать инфляцию, но не ценой обнуления роста реального сектора экономики. России требуется рост ВВП, но если необходимо решить вопрос с ликвидацией киевского режима, можем потерпеть и кратковременный спад. Свобода слова нужна, но если под ней подразумевается свобода русофобской и антихристианской пропаганды, то в данном контексте она работать не будет.

Скептики скажут: дескать, какая разница, что написано в Конституции, если оно зачастую не исполняется? Вот статья 75: «Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти». Видим ли мы проведение такого курса на деле со стороны правления Банка России и лично Эльвиры Набиуллины? Отнюдь.

Так в чём тогда смысл переписывания Основного Закона? В том-то и проблема, что за «благими пожеланиями» и красивыми словами про свободы, права и социальные преференции теряется программный характер Конституции. Они находятся как бы между строк и столь же обязательны к исполнению, что и норма про «создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека».

Короче говоря, предложение Александра Ивановича Бастрыкина вполне обосновано и должно быть рассмотрено в самое ближайшее время. К тому же оно уже нашло понимание у депутатов Государственной Думы.

Главное, чтобы на этапе подготовки изменений не свели всё к перетасовыванию общих фраз. У нас такое, к сожалению, любят.