Почему США должны развивать сотрудничество с Китаем

Американская внешняя политика со времен Второй мировой войны была основана на простой идее, возможно, лучше всего выраженной президентом Джорджем Бушем после террористических атак 11 сентября 2001 года: «Либо вы с нами, либо против нас». Америка должна задавать вектор, союзники должны следовать за ней, и горе странам, которые выступают против.

Идея чрезвычайно проста, но теперь она устарела: сейчас у США нет непримиримых врагов, страна больше не возглавляет могущественный альянс и может получить гораздо больше от сотрудничества с Китаем и другими странами, чем от конфронтации.

Бывший президент Дональд Трамп представлял собой гротескную карикатуру на прежних лидеров США. Он бросался оскорблениями, угрозами, вводил в одностороннем порядке пошлины и санкции, пытаясь заставить другие страны подчиниться его политике. Он растоптал многосторонний подход. Тем не менее, внешняя политика Трампа не встретила особого сопротивления внутри США. Антикитайскую политику Трампа поддерживало большинство, и мало кто выражал недовольство по поводу санкций в отношении Ирана и Венесуэлы, несмотря на катастрофические гуманитарные последствия.

По сравнению с этим внешняя политика президента Джо Байдена — находка. США уже присоединились к Парижскому соглашению по климату и вернулись в ВОЗ, стремятся вернуться в Совет по правам человека Организации Объединенных Наций и обещают вновь присоединиться к ядерной сделке с Ираном. Это очень важные и достойные восхищения шаги. Тем не менее, первые внешнеполитические заявления Байдена в отношении Китая вызывают тревогу.

Недавнее выступление Джо Байдена на Мюнхенской конференции по безопасности — хорошая возможность заглянуть в мысли его администрации. Есть три причины для беспокойства.

Во-первых, довольно наивно надеяться, что США вновь готовы стать мировым лидером. Стране еще предстоит залечить многие глубокие раны, нанесенные Трампом (хотя бы восстание 6 января), и разобраться, почему 75 миллионов американцев проголосовали за него в ноябре прошлого года. Это означает, что нужно считаться с популярностью идей белого превосходства, которые воодушевляют большую часть нынешней Республиканской партии.

Во-вторых, «партнерство между Европой и Соединенными Штатами, — заявил Байден, — является, и должно оставаться краеугольным камнем всего, что мы надеемся достичь в XXI веке». Действительно? Но на США и ЕС приходится всего 10% человечества (на членов НАТО — 12%).

Трансатлантический альянс не может и не должен быть краеугольным камнем «всего, что мы надеемся достичь» в этом столетии; это всего лишь один важный кирпичик. Необходимо совместное глобальное управление по всему миру, а не только в Северной Атлантике или каком-либо другом регионе. Для большей части мира Северная Атлантика прочно ассоциируется с расизмом и империализмом, и эту ассоциацию лишь укрепил Дональд Трамп.

В-третьих, Байден утверждает, что в мире идет великая идеологическая борьба между демократией и автократией. «Мы находимся на переломном этапе, когда одни утверждают, что, с учетом всех проблем, с которыми мы сталкиваемся — от четвертой промышленной революции до глобальной пандемии — автократия лучший путь вперед, другие — что демократия необходима», — заявил глава Белого дома.

Принимая во внимание эту якобы идеологическую битву между демократией и автократией, Байден заявил, что «мы должны вместе подготовиться к долгосрочному стратегическому соперничеству с Китаем», добавив, что не боится его, поскольку «верит в союз Европы и Соединенных Штатов, и союзников в Индо-Тихоокеанском регионе».

США могут считать себя участниками длительной идеологической борьбы с Китаем, но это чувство не взаимно. Настойчивые утверждения американских консерваторов о том, что Китай стремится править миром, стали основой двухпартийного консенсуса в Вашингтоне. Но Китай не стремится доказать, что автократия превосходит демократию, и пытается «подорвать безопасность и процветание Америки», как утверждается в Стратегии национальной безопасности США от 2017 года.

На Всемирном экономическом форуме в январе глава КНР Си Цзиньпин ничего не говорил ни о преимуществах автократии, ни о неудачах демократии, ни о великой борьбе между политическими системами. Вместо этого Си говорил о важности многосторонности для решения общих глобальных проблем, обозначив «четыре основные задачи».

Си призвал мировых лидеров «усилить координацию макроэкономической политики и совместно содействовать устойчивому, сбалансированному и инклюзивному росту мировой экономики». Он также призвал их «отказаться от идеологических предрассудков и вместе идти по пути мирного сосуществования, взаимной выгоды и взаимовыгодного сотрудничества». Также он отметил необходимость «сократить разрыв между развитыми и развивающимися странами и совместно обеспечить рост и процветание для всех». Наконец, он призвал «объединиться и вместе противостоять глобальным вызовам и создавать лучшее будущее для всего человечества».

Си заявил, что путь к глобальному сотрудничеству требует сохранения «приверженности открытости и инклюзивности», а также «международному праву и международным правилам», и «консультациям и сотрудничеству». Он также призвал «идти в ногу со временем, а не отвергать перемены».

Внешняя политика Байдена в отношении Китая должна сосредоточиться на налаживании сотрудничества, а не на продолжении конфронтации. Си пообещал, что Китай будет «принимать активное участие в международном сотрудничестве по Covid-19», продолжать открываться миру и способствовать устойчивому развитию и «новому типу международных отношений». Дипломатии США было бы разумно стремиться к взаимодействию с Китаем в этих областях.

Сотрудничество — это не трусость, как твердят американские консерваторы. И США, и Китай могут от этого выиграть: мир, расширение рынков, ускоренный технический прогресс, предотвращение новой гонки вооружений, прогресс в борьбе с Covid-19, активное восстановление рабочих мест в мире и совместные усилия по борьбе с изменением климата. Добившись снижения глобальной напряженности, Байден мог бы направить усилия администрации на преодоление неравенства, расизма и недоверия, которые привели Трампа к власти в 2016 году и по-прежнему опасно разделяют американское общество.