Почему Варшава обвиняет Минск в жестокости, но не вспоминает о своём концлагере «Береза-Картузская»

Почему Варшава обвиняет Минск в жестокости, но не вспоминает о своём концлагере «Береза-Картузская»
Беларусь
Геополитика и безопасность
История
Мнение
Наши материалы
Новости
Общество

21.04.202321.04.2023Оставить комментарий на Почему Варшава обвиняет Минск в жестокости, но не вспоминает о своём концлагере «Береза-Картузская»

О событиях 2020 года, произошедших накануне и после президентских выборов в Беларуси, уже довольно-таки много написано и, уверен, напишут ещё больше. Но уже сегодня всем известно, кто был заказчиком тех событий, организатором, исполнителем и кого использовали в качестве «пушечного мяса». Так же не является секретом и то, что только благодаря слаженной работе всех субъектов военной организации государства удалось выстоять и сохранить страну, мир и спокойствие белорусских граждан.

Во-первых, надо отдать должное бойцам внутренних войск, спецподразделений и некоторых других формирований, чьё самоотверженное выполнение служебных обязанностей позволило пресечь противоправную деятельность деструктивных сил. В свою очередь белорусские вооружённые силы в тот сложный период организовали усиление охраны военных и государственных объектов, обеспечили прикрытие государственной границы и находились в готовности к принятию самых серьёзных мер для стабилизации обстановки в стране.

Как показали события последовавших лет, белорусские силовики действовали строго в рамках правил, принятых «во всём демократическом мире», за некоторым исключением. В Беларуси не топтали протестующих полицейскими лошадьми и не травили служебными собаками.

В целом же, следует признать, что руководством страны в 2020 году для сохранения конституционного строя и порядка, отстаивания суверенитета и независимости Беларуси были приняты все исчерпывающие меры с использованием возможностей всех субъектов военной организации государства. Сейчас нечто подобное происходит во Франции, ранее происходило в Германии и ещё в ряде стран ЕС. Но, как бы сказали «беглые змагары», «это другое». Поэтому и нет той истерии, исходящей от международных организаций, общественных движений и всевозможных «правозащитников», как и громких заявлений европейских и американских политфункционеров о свободе, демократии и правах человека.

Вспоминать о двойных стандартах внешней политики Запада не хочется, потому что надоело. Здесь уместнее было бы привести слова Юрия Хаджимуратовича Караева, возглавлявшего в 2020 году министерство внутренних дел Беларуси, а ныне помощника президента Республики Беларусь — инспектора по Гродненской области. Участвуя в одной из телепередач, генерал Караев образно отметил, что в подобных ситуациях «лучше и дальше слышно того, у кого в руках рупор». К сожалению, тогда «рупор» был в руках коллективного Запада. Характерно, что при этом громче всех надрывались польские политики и им подобные. Примечательно также и то, что никакого морального права у них на это не было. Для подтверждения – небольшой экскурс в историю.

1934 год. По территории Западной Белоруссии – тогдашней Польши – прокатывается волна террористических атак украинского подполья. Это влечёт тяжелые последствия для всех недовольных польским режимом. А таких было много. Начиная с 1921 года, когда в результате «Рижского мирного договора» Польше отошла часть Белоруссии и Украины, в присоединённых регионах стремительно росло социальное напряжение.

Через два дня после наиболее громкого теракта президент Польши Игнаций Мосцицкий 17.06.1934 г. подписывает особый указ о создании мест изоляции для несогласных. Концлагерь для противников правящего режима создают в глухом местечке Западной Белоруссии вблизи железнодорожной станции «Берёза-Картузская» – отсюда и название лагеря. Здания строить не пришлось – использовали бывшие царские казармы.

В концлагере содержались противники Юзефа Пилсудского, установившего в Польше авторитарный режим, известный как «режим санации» – оздоровления. Оппонентов ссылали в «Березу-Картузскую», где разрешалось содержать людей до трех месяцев без суда и следствия. Исключительно по решению полиции. При этом администрация имела право продлевать срок, который мог затянуться на долгие годы. Сами заключённые называли это место «пеклом на земле».

Одно из лагерных правил гласило: все приказания полицейских выполнять быстро и бегом. И в абсолютной тишине. Не то, что задавать вопросы надзирателю, – переговариваться даже между собой узникам запрещалось. В каждой камере находилось от 20 до 40 человек. Посреди неё стояли сбитые из досок нары. Окна были практически наглухо заколочены. В помещение, где находился умывальник и три дырки в полу, загоняли по 30-40 человек. По команде «раз, два, три» каждый должен был успеть расстегнуться, оправиться и застегнуться – на всё не больше нескольких секунд. Многие справляли нужду прямо на пол, после дежурных из числа заключённых заставляли убирать всё голыми руками.

Психологическая обстановка в лагере была ужасающей. Порой не выдерживали даже сами полицейские. По долгу службы они жили здесь же, в отдельном здании. На эти должности они попадали за провинности по службе в других местах. По документам, за пять лет «работы» концлагеря трое полицейских покончили жизнь самоубийством.

Территория лагеря была ограждена высоким забором, поверх которого натянута колючая проволока. На ночь по периметру включали электрические лампы. Сбежать из этого ужаса было невозможно.

Первым комендантом «Березы-Картузской» стал Болеслав Греффнер, который утверждал, что из лагеря есть только два выхода: на собственные похороны или в дом умалишенных. В 1939 году он был расстрелян по приговору военного суда. Вторым главным палачом, отличавшимся изощрённым садизмом, был Юзеф Камаля-Курганский, который не переставал повторять фразу: «Чем больше здесь подохнет заключённых, тем свободнее будет жить моя Польша». Его жизнь закончилась в немецком концлагере Освенцим.

По разным оценкам, через стены концлагеря «Берёза-Картузская» прошло от 8 до 10 тысяч людей: белорусы, поляки, евреи, украинцы, немцы и даже один китаец. Официально говорится о 13 погибших и одном случае самоубийства – узник, не выдержав пыток, перерезал себе горло. Кроме того, есть все основания полагать, что убитых и замученных заключенных в «Березе-Картузской» было значительно больше. В 1939 году пленников туда привозили сотня за сотней. Их учет не успевали вести. В лагере вспыхивали инфекционные болезни. Людей отправляли в импровизированные больницы, где лечить их никто и не собирался – практически все они умирали.

Вот таким образом прародители современного польского режима во главе с Пилсудским закладывали основы «человеколюбия», «равноправия», «свободы слова» и «демократии» в польскую государственность. Печально, что за почти сотню лет в данной сфере для Польши ничего не изменилось. За псевдолиберальной мишурой отчётливо просматриваются звериные оскалы надзирателей из «Берёзы-Картузской». Достаточно обратить внимание на отношение варшавского руководства к беженцам – что с северо-востока, что с юго-востока, без разницы. Все они для Дуды, Моравецкого и иже с ними – люди второго сорта.

Владимир Вуячич

Чтобы оперативно получать информацию, подписывайтесь на наш телеграм БелВПО.