При каких условиях раздел Украины станет выгоден Западу
Бывший советник президента России Андрей Илларионов, ныне перебравшийся на Запад и заработавший репутацию ярого русофоба, последнее время уделяет немалое внимание украинской проблематике, причем прогнозы его один мрачнее другого. Так в эфире «4 канала» он сказал, что возможная встреча Владимира Путина и Джо Байдена станет подобием «Мюнхенской сделки» 1938 года, итогом которой будет раздел Украины.
«Может ли произойти размен между Соединенными Штатами и Россией за счет Украины? Я не вижу другого варианта. Я просто не вижу другого варианта. И с этой точки зрения предстоящая встреча, потенциальная встреча между Байденом и Путиным, сильно напоминает мне встречи, которые происходили в 1938 году, когда подобные встречи планировал, организовывал и предлагал премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен канцлеру Германии Адольфу Гитлеру.
Тогда тоже главная задача заключалась в том, чтобы сохранить мир, обеспечить мирное существование Европы, и тогда было несколько встреч, которые завершились Мюнхенской конференцией 30-го сентября 1938-го года, в которой Чемберлен и Даладьем — с одной стороны, а Гитлер и Муссолини — с другой стороны, встретились без Чехословакии, за спиной Чехословакии, президент Чехословакии не был допущен даже в комнату переговоров, его известили о тех решениях, которые там были приняты о передаче Судетской области Чехословакии Германии.
… Западные партнеры в 1938 году имели точно такую же повестку дня, какую они имеют в 2021-м. Эта повестка дня означает не допустить того, что означает дестабилизации мировой ситуации, обеспечить мир», – заявил Илларионов.
Трудно признать корректным такое сравнение, особенно если учесть, что Чехословакия в 1938 году была вполне мирным и стабильным государством, никому не угрожавшим и не занимавшимся «экспортом национальной революции». Даже проблемы судетских немцев были в большей степени надуманы. Отдавая Гитлеру Чехословакию, Англия и Франция стремились отнюдь не к сохранению мира в Европе, а совсем наоборот, стремились усилить за счет чехословацкой промышленности военно-технический потенциал Германии, чтобы подтолкнуть ее к войне с СССР. Скорее, Украину можно сравнить с угасающей Речью Посполитой, с ее непрерывными смутами и мятежами, создающими угрозу для соседей.
Но дело тут не в исторических аналогиях. Идея расчленения и раздела Украины витает в воздухе уже семь лет. Затяжной политический кризис на Украине укрепляет представление о ней как о несостоявшемся государстве, что, в свою очередь, формирует у соседних стран специфическую повестку с учетом этого обстоятельства.
11 мая, в Кишиневе, выступая на мероприятии партии «Альянс за объединение румын» (AUR), депутат румынского парламента Даниел Георге-Русу заявил, что не признаёт границу с Молдавией и Украиной по реке Прут. «Мы не признаем границу на реке Прут. Это мы говорили и раньше. Это должны понять все. Все, кто имеют хоть немного доброй воли и кто знают историю. Эта несправедливая граница была навязана. Мы ее не признаем», — подчеркнул Георге-Русу, давая понять, что в состав «Великой Румынии» должны вернуться принадлежавшие ей до 28 июня 1940 года и находящиеся к востоку от Прута земли Северной Буковины, Герцевского округа и Южной Бессарабии, ныне находящиеся в составе Одесской и Черновицкой областей Украины.
А вот Венгрия, пока не выдвигая формальных претензий на некогда отторгнутые у нее территории Закарпатья, тем не менее, объявляет себя покровительницей живущих там мадьяр и русинов. Польские военные поют строевые песни про «свой Львов», а официальная Варшава усиленно затягивает Киев в проект «Междуморья», предполагающий союз или даже конфедерацию государств-лимитрофов на бывших территориях Речи Посполитой, где Польша занимает доминирующее положение.
Впрочем, если ситуация на Украине ухудшится еще больше, территориальные претензии соседей могут принять вполне конкретные формы. Отметим, что и в России есть политики, публицисты и политологи, которые прямо призывают разделить Украину со всеми заинтересованными странами. Но насколько подобный подход соответствует российским интересам?
Прежде всего, следует учесть, что на всей территории нынешней Украины проживают русские и русскоязычные люди, которые, оказавшись вместе со своей землей в составе Польши или Румынии, гарантированно превратятся в бесправное меньшинство, подвергаемое дискриминации еще более жесткой, чем та с которой они сталкиваются сегодня. Во-вторых, и Польша, и Румыния, и Венгрия входят в НАТО, и занятие ими украинских земель будет означать приближение границ альянса к рубежам России. И, в-третьих, не факт, что аннексия этими странами территорий Юго-Западной Руси сможет обеспечить там стабильность и порядок.
Иными словами, никакой раздел для нас неприемлем – нам нужна вся Украина, неважно, в виде нескольких новых субъектов РФ или в виде союзного государства. И это прекрасно понимают американцы, а потому «прогнозы» Илларионова – обычный бред. Они всеми силами будут стараться сохранить контроль над остающимися украинскими территориями, превращая их в свой форпост, или, вернее, плацдарм на Востоке. Ни на какой размен, ни в какой форме, они не пойдут, чтобы не дать Москве отодвинуть свои оборонительные рубежи на Запад. Не стоит рассчитывать и на их признание, даже де-факто, Крыма и Донбасса. И, скорее всего, американцы приложат все усилия, чтобы Киев не создал для Москвы казус белли.
Последний кризис в Донбассе показал, что Россия намерена не только оказать необходимую военную помощь Народным Республикам, но и осуществить операцию по принуждению к миру, а возможно, и демонтировать киевский режим, то есть установить контроль над Украиной или большей ее частью. Помешать такому развитию событий США сегодня не в состоянии. Именно поэтому и принято решение «подморозить» войну в Донбассе, чтобы не дать Москве повода к началу операции по освобождению Украины от фашистско-олигархического режима. А «боевой задор» Киева американцы потребовали обратить против «внутреннего врага».
В целом, эта игра очень важна для Вашингтона, и к участи в ней лимитрофы могут быть допущены только в роли статистов. Ни о какой их субъектности в этом вопросе не может быть и речи. Это поле битвы двух сверхдержав.