Промах на промахе: как ошибки Минфина складываются в бюджетный провал

data-testid=»article-title» class=»content—article-header__title-3r content—article-header__withIcons-1h content—article-item-content__title-eZ content—article-item-content__unlimited-3J» itemProp=»headline»>Промах на промахе: как ошибки Минфина складываются в бюджетный провалВчераВчера15982 мин

Стоимость российской нефти Urals ушла ниже 40$ за баррель на базисе FOB Новороссийск. На базисе FOB Приморск котировки пока ещё держатся выше 40$, но это всё равно мало.

Впрочем, нужно смотреть в рублевом выражении. И здесь при курсе в 81 руб./доллар выходит 3240 рублей за бочку. В это же время, согласно ещё совсем недавним октябрьским правкам, в бюджет заложена среднегодовая цена в 4821 руб.

Недавно писал, что за два оставшихся месяца (ноябрь и декабрь) необходимо добрать 1,15 трлн рублей. С такой ценой не факт, что это получится. И тогда объем займов придется увеличивать ещё больше.

Что сейчас можно сделать? Уже ничего. К текущей ситуации мы подошли без особого запаса прочности из-за череды ошибок Минфина. Приведу только несколько примеров:

1. Ориентация на данные британского агентства Argus. Стоимость Urals до сих пор определяет Argus, а до 2022 года это делал ещё и американский Platts. Минфин не создал систему национальных индикаторов, хотя такое поручение Президента было ещё в 2016 году.

Также отмечу, что данные реальных торгов (а не опросов Argus) на СПБ Бирже определяют стоимость Urals на 5–10$ выше, чем британское агентство. За 2022–2024 гг. бюджет недобрал до 2,5 трлн нефтегазовых доходов.

2. Минфин разбазарил ФНБ вместо инвестиций в проекты реального сектора экономики. Силуанов долгие годы заявлял, что ФНБ — "кубышка на черный день", которую нельзя трогать. В результате ликвидную часть растратили за пару лет, закрывая ей дефицит бюджета. Если бы ещё до 2022 года инвестировали в ненефтегазовые проекты, то сейчас они бы генерировали дополнительные налоговые поступления на регулярной основе.

3. Волатильность курса. Здесь, впрочем, вина не Минфина, а Центробанка. Если в прошлом году курс доллара ушел на 100 рублей, то нужно было его стабилизировать, так как инфляционный шок в течение пары месяцев успокоился, цены в экономике переставились (обратно они всё равно не вернулись), а субъекты экономики распланировали свои финансовые планы, исходя из курса на начало года.

Стабильность курса ЦБ не обеспечил, в результате чего обрушились как нефтегазовые, так и налоговые доходы бюджета.

4. Можно вспомнить также ряд локальных проектов. Например, Минфин забраковал строительство нефтехимического комбината в Находке. Заместитель Силуанова Алексей Сазанов заявлял, что объем требуемых для функционирования бизнес-модели льгот не покрывает объем будущих налоговых поступлений. Но по итогу из-за отсутствия комбината сейчас нет вообще никаких налогов.

ВНХК мог бы перерабатывать 12 млн тонн нефти (5% от экспорта), выпуская нефтепродукты для дефицитного Дальнего Востока и продукцию нефтехимии (полимеры). В результате было бы увеличено потребление топлива внутри страны, а на экспорт шла бы продукция, обладающая высокой добавленной стоимостью.

Из таких промахов и складывается глобальный провал.

Не забываем ставить лайк 🙂
Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить!