Провал украинской пропаганды

Опубликованные днями результаты опроса, проведенного львовской группой «Рейтинг», можно смело назвать сенсационными.

Ведь согласно им, хотя большинство опрошенных (55 процентов) не согласились с недавним заявлением президента России Путина, что «русские и украинцы ― один народ, который относится к одному историческому и духовному пространству», 41 процент с этим согласен. И это действительно чрезвычайно много, учитывая десятилетия русофобской пропаганды, особенно в постмайданный период.

И это при том, что методы манипулирования соцопросами через «правильную» формулировку, подталкивающую респондента к нужному ответу (когда речь не идет о прямой фальсификации результатов), давно известны, а в данном случае видны невооруженным глазом.

Опрашиваемых не просто спросили об отношении к некоему постулату, а прямо указали, чьим мнением это является. Согласиться с ним просто требовало определенного гражданского мужества, и уж точно на подсознательном и даже вполне осознанном уровне интервьюеры вполне прозрачно подсказывали, какой ответ «правильный».

Многие, более чем разделяющие данное мнение, высказали предположение, что результаты опроса откровенно сфальсифицированы, тем более что группа «Рейтинг» имеет не самую респектабельную репутацию, и цель оной ― указав на проблемы с «национальной идентичностью», особенно на востоке Украины, указать на необходимость еще большего ужесточения политики украинизации и, естественно, выбить на это средства.

Скепсиса добавляет то, что по остальным пунктам результаты «Рейтинга» вполне коррелируют с другими исследованиями и, нужно понимать, достаточно репрезентативно отображают нынешнюю электоральную ситуацию на Украине, в которой большинство считает, что «страна движется в неправильном направлении», но в то же время отдает предпочтение «майданным» партиям и «Слуге народа» с Зеленским, уже ничем не отличимых ныне от «майданщиков».

Ну, в самом деле, вопрошают коллеги, как такое может быть, что 10 процентов сторонников «Голоса» (точнее, тех, кто готов голосовать за эту политсилу) и даже 12 процентов сторонников «Свободы» согласны с Владимиром Путиным о едином народе?

Мне же остается повторить сказанное в предыдущем материале: «Аполитичность простого обывателя хорошо известна, но и у погруженных в той или иной степени в политику бывают самые разные, часто кажущиеся извне странными системы взглядов и убеждений».

В частности, согласие с мнением о едином народе отнюдь не означает, что человек выступает за восстановление его единства в той или иной форме. Нередко с точностью до наоборот: преобладает, скажем так, крайне скептическое отношение к собственному народу («варвары», дескать) и убеждение, что от этого «русского мира» нужно держаться подальше и в любом качестве быть «под Западом», они-де научат нас «цивилизации».

По моим личным наблюдениям, среди украинских «патриотов», придерживающихся в той или иной степени такого подхода, таких даже больше, чем искренне считающих Украину «родиной слонов», Будды, Чингисхана и вообще «европейской нацией». А уж об «освидомленных» этнических русских и говорить не приходится ― у них такое мировоззрение полностью превалирует.

У простого же человека, «глобальными» вещами интересующегося постольку-поскольку, четко выраженной и сформированной системы взглядов не имеющего, подверженного частой их перемене под воздействием извне (даже просто достаточно убедительного собеседника) можно встретить совсем уж удивительные комбинации вроде поддержки постулата о едином народе сторонниками «Свободы».

К слову, и обнаружен был этот феномен еще в нулевые, когда, согласно социсследованиям, от 10 до 20 процентов сторонников тогдашних «оранжевых» партий выступали за интеграцию с Россией, а не с Западом, и, наоборот, примерно такое же количество сторонников Партии регионов было за евроинтеграцию (что, впрочем, вполне соответствовало официальной линии этой партии).

Просто приоритеты у этих людей были другие. Кто-то из в целом пророссийски настроенных граждан искренне не любил «донецких бандитов» и верил в «руки, которые никогда не крали», а уж тем более в «нашу Юлю». Если же говорить о нетипичных поклонниках «Свободы», то часто это просто наивные сторонники «твердой руки», которая-де, расстреливая направо и налево, «наведет порядок».

На протяжении многих лет социологические исследования однозначно показывали, что «меркантильные» вопросы, собственный материальный достаток и благополучие волнуют подавляющее большинство граждан во всех частях страны неизмеримо сильнее, чем гуманитарные вопросы (язык, история и т. п.) и геополитический выбор.

Но странная вещь, при обозначенных выше исключениях в большинстве своем Восток (историческая Новороссия) связывал надежды на улучшение жизни с «дважды сидевшим», но считавшимся относительно пророссийским Виктором Януковичем, не ожидая ничего хорошего сначала от «лучшего банкира мира» Виктора Ющенко, а затем и от «дважды не сидевшей» Юлии Тимошенко, на Западе же (Малороссия и в неизмеримо большей степени Галиция), естественно, было с точностью до наоборот. Т. е. глубинные, ментальные устремления граждан имели преобладающее значение, даже когда многие этого сами не осознают.

Можно говорить о дуализме, даже о раздвоении сознания «среднего украинца», в котором долгое время совмещались и совмещается русская и украинская идентичности. Такой дуализм формировался пропагандой и образованием в советские времена, когда говорилось о трех родственных народах, сформировавшихся из одного, но «уже» разных.

До наступления эпохи «гласности и перестройки» это не вызывало «конфликта программ» в голове, хотя, как отмечала «Альтернатива», подспудно формировало «бытовой сепаратизм», который в конце 80-х начал принимать открытые и порой весьма причудливые формы.

Помню тираду одного из коллег (на заводе) по поводу начавшегося сепаратистского «движа», сводившуюся к тому, что всех этих прибалтов, грузин и прочих нужно скрутить в бараний рог, а вот Украине дать «незалежнисть»! И это сказано не в разное время «под настроение», а в одной фразе!

И казалось бы, банальная логика подсказывает, что если ты за отделение от России, то означенные ― естественные союзники по общей борьбе, да и в любом случае если Украина отделится, то проблемы России (или еще СССР) тебя совершенно не должны волновать. А вы говорите, как приверженец «Свободы» может считать русских и украинцев одним народом?

Конечно, над таким винегретом в голове можно посмеяться, но оный в той или иной квинтэссенции присутствует в головах огромного количества людей и составляющего электорат, предпочтения которого в итоге и определяют успех политической борьбы.

По моим наблюдениям, даже у самых идейных сторонников «гэть от Москвы» не получается заставить себя воспринимать Россию как условное Буркина-Фасо, т. е. абсолютно чужое, мало интересующее их государство. Да, чаще всего это выливается в ненависть, даже в болезненную зависимость от любых негативных новостей из России, но равнодушие практически отсутствует (и так было и до 2014 года).

И в этом кардинальное отличие Украины от «неславянских» постсоветских государств, где уже выросло поколение плохо или совсем не знающее русский язык, культуру, для которого, скажем, советская киноклассика практически не знакома, к примеру, современная российская фильмография и даже попса воспринимаются как аналогичный продукт из Польши, Турции и т. п., т. е. никак. Соответственно, и сама Россия для них априори чужое государство, пусть и совсем недавно бывшее «метрополией», близко расположенное, со всем, что из этого соседства следует.

На Украине же, что лишний раз показал опрос «Рейтинга», ситуация диаметрально противоположная, что крайне волнует идеологов и бенефициаров украинской независимости как в самой стране, так и за её пределами.

Именно страх того, что любое сближение с Россией в экономической, культурной сфере может иметь «далеко идущие последствия», причем не столько по причине организованной экспансии соседней державы, сколько в силу внутриукраинских причин, объясняет политику насильственной украинизации в абсолютно всех сферах, включая и «украинизацию» самого украинского языка, дабы сделать его максимально непохожим на русский, проводившуюся все годы независимости, а после Евромайдана лишь кардинально усилившуюся.

Собственно, и одной из главных причин самого Евромайдана было стремление дать новый импульс тотальной украинизации, привести к власти тех, кто будет проводить её решительно и бескомпромиссно.

Должен признать, что, исходя из логики «украинского проекта», такой подход выглядит абсолютно правильным. Его идеологи отлично понимают, какие угрозы ему несет наивная концепция двуязычной Украины, находящейся в тесных дружеских отношениях с Россией, с уважением относящейся к общей истории, особенно с учетом того, что экономических выгод жителям Украины независимость, мягко говоря, не принесла.

А относительно умеренная украинизация, проводившаяся до Евромайдана, свои результаты приносила слишком медленно и постоянно создавала риски «поворота вспять». Поэтому и грубая сила, через колено, без всяких оглядок на демократические и гуманитарные нормы приличия, благо их главные радетели в данном случае воды в рот набрали и даже сдержанно одобряют. Главное, сопротивление на данном этапе практически подавлено и времени терять нельзя. Результат же пусть будет и позднее.

Но опрос показал, что «позднее» наступает слишком медленно, а главное, «точка невозврата» еще не пройдена. Более того, как оказалось, более всего тезис Путина поддерживает молодежь от 18 до 29 лет ― 44 процента. Это даже больше, чем среди людей старше 60 лет (42 процента), что выглядит парадоксом: украинцы до 29 лет уж точно выросли в независимой Украине и большая часть взрослой жизни у них прошла вообще после Майдана.

Приведу мнение Игоря Гужвы по поводу этого феномена: «Молодое поколение черпает информацию не и из телевизора, а из интернета и соцсетей. Причем в последнем случае, в основном, не из политизированных соцсетей вроде ФБ, а из ТикТок и Инстаграмм. А в этой сфере ― единое русскоязычное пространство, где на одном языке и на общие темы (включая музыку и игры) общаются люди из Москвы, Киева, Минска, Астаны, Харькова, Новосибирска и т. д. И для них очень трудно понять, почему они должны видеть друг в друге врагов».

В подтверждение сказанного приведу пример своих знакомых, одиннадцатилетняя дочь которых еще недавно под воздействием школьного «воспитания» говорила, что «лучше бы этой России не было», но, подружившись в соцсетях с девочками из России, теперь мечтает погостить у них в Барнауле и Магнитогорске.

Но повторю сказанное многократно ― всё это совершенно не повод расслабляться в ожидании, что «банан сам дозреет и упадет с дерева», «они прозреют и вспомнят о своей русскости». Для меня результаты опроса «Рейтинга» больше повод для поднятия «боевого духа», осознания того, что ситуация еще не безнадежна.

Но для того чтобы она по-настоящему повернулась вспять, нужна большая и продуманная работа.

Дмитрий Славский