Путин сделал выводы: спецоперация переходит на новый уровень….
{short-story limit=»840″}
Конфликт на Украине близок к новой эскалации
Советский период обогатил наш словарный запас термином «невъездной» и «невыездной», а события, связанные с неудавшимся визитом Сергея Лаврова в Сербию, добавили в эту «лингвистическую сокровищницу» такие понятия, как «невлетной» и «непролетной». Но при всем грохоте исходящей сейчас из Москвы риторики в стиле «не оставим без последствий» основным вопросом внешней политики РФ сейчас является не наказание балканских стран, а обеспечение гарантированного недолета украинских ракет и снарядов до крупных населенных пунктов на российской территории.
Угрозы перейти в ответ на подобные поползновения официального Киева к нанесению ударов по «центрам принятия решений» (то есть непосредственно по тем людям, из которых и состоит официальный Киев) звучат в Москве уже давно. Но до сих пор подобные заявления исходили от подчиненных фигур — например от Дмитрия Медведева, автора любопытной, но весьма спорной теории о том, что целью последнего (на данный момент) пакета санкций ЕС была «не Россия, а пожар мировой революции в экономике».
В минувшие выходные то же самое пообещал Владимир Путин. Специальная военная операция России на Украине вплотную подошла к своему переходу на принципиально новый уровень. Хозяин Кремля в интервью журналисту Павлу Зарубину о том, что произойдет, если США пойдет на передачу Украине ракет большой дальности:
«Из этого мы будем делать соответствующие выводы и применять свои средства поражения, которых у нас достаточно, для того чтобы наносить удары по тем объектам, по которым мы их пока не наносим».
Насколько Путин близок к тому, чтобы «сделать соответствующие выводы»? Вот новость этого понедельника — в исполнении губернатора Курской области Романа Старовойта:
«Сообщаю подробности об утреннем минометном обстреле поселка Теткино. Раненых и погибших нет. Основной удар наносился по местному мосту, есть повреждения. Сильно пострадал близлежащий жилой дом на 8 квартир… Сгорел автомобиль. Есть повреждения на территории сахарного завода».
«Повреждения на территории сахарного завода» при отсутствии погибших и раненых — в глазах российского руководства, наверное, это не является поводом для изменения формата специальной операции. Но вот что таким поводом вполне может стать. Из свежей публикации «Шпигеля» стало известно, что политическое руководство ФРГ очень сильно рефлексирует по поводу того, какое именно оружие можно, а какое лучше не надо передавать Киеву:
«Существуют опасения, что Украина в ходе своего порыва превосходства над Россией может напасть на ее территорию, а в таком случае немецкие танки окажутся в России. Ясно, что тут Шольц и компания испытывают легкое недоверие к украинскому президенту».1942
В силу очевидных исторических причин у «Шольца и компании» есть особенно веский повод «испытывать легкое (или даже не совсем легкое) недоверие» к Зеленскому. Но при всем политическом и экономическом весе Германии важно не то, что в Берлине усиленно рефлексируют, а то, что подобной рефлексии не наблюдается в Вашингтоне.
Разумеется, в США постоянно подчеркивают свое категорическое нежелание прямо вмешиваться в конфликт. Однако призывы Москвы «не надо поставлять на Украину это и это, иначе мы по-настоящему разозлимся!» наталкиваются на полный игнор. Кремль в очередной раз испытывают на прочность и на готовность выполнять собственные угрозы. Надо ли напоминать о том, что у Путина такая готовность наличествует, даже если в момент произнесения эти угрозы кажутся «бумажными тиграми»?
Конечно, между моментами произнесения угроз и их выполнения может пройти достаточно большое количество времени. Лето 2021 года: Путин обнародует программную статью об Украине, которая, если смотреть из сегодняшнего дня, читается как политический и идеологический манифест будущей специальной операции.
Конец зимы 2022 года: ко всеобщему изумлению, специальная операция начинается. Сейчас, конечно, ход событий резко ускорился. Но мое интуитивное «прочтение» заявления ВВП выглядит примерно так. Путин не намерен торопиться, но принципиальное решение о готовности Кремля к дальнейшему повышению ставок в ходе специальной операции в случае отказа связки Киев–Вашингтон от изменения своей нынешней линии уже принято. А вот в чем именно будет выражаться такое дальнейшее повышение ставок — это особый вопрос, четкого ответа на который пока нет.
Обратите внимание: президент РФ использовал не уже ставшую привычной формулировку «удары по центрам принятия решений», а высказался гораздо более расплывчато: «удары по тем объектам, по которым мы их пока не наносим». Точно ли это различие носит чисто лингвистический характер? Пока этот вопрос временно зависает в разряде риторических. Но особо долго он в этом разряде точно не задержится.
