Quad в паутине коалиций

Олег Парамонов, к.и.н., старший научный сотрудник, Центр исследований Восточной Азии и ШОС МГИМО МИД России

Учреждение Вашингтоном, Лондоном и Канберррой 16 сентября трёхстороннего партнёрства в области безопасности (AUKUS), являющегося не полноценным военным союзом, а, скорее, «полуальянсом», представляется очередным шагом Вашингтона и Токио по воплощению в жизнь идеи «пересекающихся коалиций», направленных на сдерживание Китая. США и Австралия являются и членами так называемого «Четырёхстороннего диалога безопасности», более известного как «Quad» (Ромб), в который входят также Япония и Индия. В сентябре произошло ещё одно значимое событие, имеющее отношение к «Quad» и к Индо-Тихоокеанской концепции в целом. 10-11 сентября Австралия и Индия провели первую встречу «два плюс два» (с участием глав внешнеполитических и оборонных ведомств).

И здесь стоит уточнить, что условная геополитическая ось Индия-Австралия долгое время считалась наиболее слабой частью «Quad». Принцип «стратегического балансирования», уходящий своими корнями в «Движение неприсоединения» 1960-х гг., в определенной мере до сих пор является визитной карточкой дипломатии Нью-Дели. Что касается Австралии, то в её политике последних десятилетий было весьма заметным влияние сторонников развития экономического сотрудничества с Китаем. Помимо этого чувствительным моментом для Канберры остается военная ядерная программа Нью-Дели.

Отношения Австралии и Китая стали ухудшаться с 2018 г. из-за подозрений в адрес Пекина по поводу расширения экономического присутствия последнего в странах, которые Канберра считает своей вотчиной. После призыва Канберры провести «независимое расследование» причин пандемии, турбулентность в отношениях вышла за границы приемлемого для неё уровня. Говоря о китайском векторе внешней политики Индии, референтной точкой для Нью-Дели стала потеря 20 военнослужащих в ходе обострения ситуации в провинции Ладакх на так называемой «линии фактического контроля» между Индией и Китаем в данном районе.

Вместе с тем, нужно признать, что сближение Нью-Дели и Канберры началось скорее до упомянутых выше инцидентов. Значимыми событиями можно считать согласование в ноябре 2014 г. в ходе визита Нарендры Моди в Австралию дорожной карты «Рамки для сотрудничества по безопасности между Индией и Австралией», открывшего дорогу для проводимых с 2015 г. военно-морских учений AUSINDEX (Australia-India Exercices). В 2015 г. военные эксперты обратили внимание на то обстоятельство, что, помимо самолётов и кораблей, в манёврах AUSINDEX принимали участие и субмарины, что свидетельствовало о высоком уровне доверия между военными двух стран. Обычно адмиралы стараются лишний раз не демонстрировать свои подводные силы. Уже четвёртые по счёту AUSINDEX стали фоновой картинкой и для первого в истории отношений между странами саммита «два плюс два». В этот раз, впрочем, стороны обошлись без участия в манёврах подводных сил. Что касается текущего десятилетия в целом, здесь необходимо упомянуть согласие Нью-Дели на возобновление участия Королевских военно-морских сил Австралии в регулярных учениях Malabar, в которых также задействованы флоты США и Японии, а также виртуальный саммит первых лиц Индии и Австралии в июне 2020 г., где было заявлено о выходе отношений на уровень Всеобъемлющего стратегического партнёрства.

Учения Malabar впервые в расширенном формате (четыре вышеупомянутые страны и Сингапур) прошли в 2007 г., однако затем Австралия отказалась от участия в них, и её последующие попытки вернуться оказались тщетными из-за вето со стороны Индии. Западные эксперты тогда предположили, что имела место и мастерская работа китайских дипломатов, использовавших политические и экономические проблемы между Нью-Дели и Канберрой. В настоящее время учения Malabar в расширенном формате фактически превратились в военно-морскую пристройку к Quad, хотя это и отрицается государствами — участниками.

Индия в целом относится весьма сдержанно к популярному сегодня диалогу в формате «два плюс два», ранее используя его лишь в отношениях с США и Японией (появилась официальная информация о возможности проведения подобной встречи и с Россией). И по этой причине встречу в Нью-Дели 10-11 сентября не стоит рассматривать в качестве рутинного события двухсторонней дипломатии. В итоге главы внешнеполитических и оборонных ведомств Индии и Австралии (Субраманьям Джайшанкар, Мэрис Пэйн, Раджнатх Сингх, Питер Даттон — соответственно) договорились проводить подобные встречи не реже, чем раз в два года. Выбор даты для проведения встречи был, по всей видимости, обусловлен желанием продемонстрировать, что важной целью двухстороннего сотрудничества станет противодействие терроризму и другим угрозам несимметричного характера, несколько смягчив, таким образом, антикитайский подтекст мероприятия.

Вопросам, имеющим прямое отношение к политике Вашингтона и его союзников в отношении Пекина, также было уделено значительное время в регламенте встречи. В частности, как следует из итогового документа (Совместное заявлении), обсуждались проблемы морской безопасности. Министры использовали данную площадку для подтверждения «приверженности» своих правительств поддержанию свободного, открытого и инклюзивного Индо-Тихоокеанского региона, «разбавив» эту тему вопросами сохранения морских биоресурсов, климатической повесткой, экологией и т.д. Также, была подчёркнута важность работы над Кодексом поведения в Южно-Китайском море (консультации по его проекту между Китаем и АСЕАН в настоящее время приостановлены). Ранее имевшая место подчёркнуто дистанцированная позиция индийского руководства от споров в Южно-Китайском море воспринималась западными экспертами как проявление индийского «изоляционизма» внутри «Quad». Был подтверждён принцип центральной роли АСЕАН в вопросах региональной архитектуры. В том, что касается военной безопасности, в качестве перспективных сфер стороны рассматривают военные учения. Теперь Индия получила от Австралии приглашение принять участие в проводимых совместно и США учениях «Talisman Sabre». В итоговом документе упомянута и возможность сотрудничества в вопросах тыловой поддержки, что потребуется в случае прибытия индийских военных на территорию Австралии. И здесь может быть использован опыт работы Австралии и Индии над уже подписанными соглашениями по военной логистике с Японией. Рассматривались также вопросы военно-технического сотрудничества, включая диалог между Организацией по военным исследованиям и разработкам Индии и Группой оборонных исследований и технологий Австралии. Впрочем, учитывая недавнее известие о выходе Австралии из уже согласованной сделки с Францией о поставке субмарин, а также длительные переговоры о продаже японского гидросамолёта Индии (фактически «положенные под сукно» из-за непоследовательной позиции индийской стороны), реальные перспективы подобной кооперации пока выглядят недостаточно чёткими.

У Индии и Австралии есть собственные подходы к концепции Индо-Тихоокеанского региона, названия которых были упомянуты в Совместном заявлении. Эти подходы, в особенности, предлагаемый Индией, могли бы быть интересными и для России. Но, необходимо признать, правительства этих стран всё больше «дрейфуют» в направлении японо-американского видения «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона».

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции