Раньше надо было начинать…

Спецоперация должна была начаться раньше. Намного раньше. Это признают почти все. Про это высказался даже сам президент, констатировав, что начни Россия эту операцию раньше, жертв было бы меньше.

Рассуждения про то, что Россия была неготова — это не более, чем попытки оправдать политические ошибки и недальновидность российского руководства в совокупности с затянувшимся на долгие годы нежеланием менять прежний политический и экономический курс, нежеланием отказываться от попыток всеми правдами и неправдами встроиться в западный мир.

Прошедший год показал, что Россия и в 2022-м оказалась не очень-то готова к началу войны. Мобилизация была объявлена только на 8-й месяц и прошла не слишком-то гладко, с многочисленными недостатками, которые устранялись на ходу, что опять же признал сам президент.

Вся операция оказалась плохо подготовлена, многое было не продумано, обнаружились явные провалы со снабжением, производством отечественных БПЛА, возник дефицит экипировки и многого другого.

Оказалось, что при численности армии в 1 миллион человек на проведение спецоперации Россия смогла направить только 200 тысяч, около 20% от всей численности войск. И даже эти 20% оказались не полностью готовы к ведению интенсивных боевых действий против такого противника, с которым пришлось столкнуться на Украине.

При этом саму Украину готовили к этой войне на протяжении 8 лет, всем западным миром. Накачивали оружием, обучали, тренировали, снабжали, экипировали, финансировали, строили в Донбассе мощнейшие укрепрайоны.

В отличие от Украины, Россия к этой войне практически не готовилась.

Поэтому начни Россия спецоперацию на 4-6 лет раньше, жертв действительно было бы намного меньше. И война на Украине могла бы закончиться если не за 6 дней, как обещали некоторые, то во всяком случае не растянулась бы на год и больше, как происходит сейчас.

Начни Россия эту операцию раньше, не было бы таких потерь ни с российской, ни с украинской стороны, где гибнут не только убежденные нацисты и фашисты, но и люди, которые оказались в жерновах войны против своего желания.

Начни Россия эту операцию раньше, украинский народ не оказался бы переформатирован и зомбирован до такой степени, как мы это наблюдаем сегодня.

В 2014-м году половина Украины была против майдана. На левом берегу Днепра против майдана было абсолютное большинство. В Харькове, Запорожье, Николаеве, Одессе проходили митинги против майдана, люди выходили с российскими флагами, с флагами Новороссии.

Именно поэтому нацисты сожгли 2 мая в Одессе активистов Куликова поля, чтобы запугать остальных. Потому что народ исторической Новороссии в основной массе не поддерживал майдан, не поддерживал прозападный националистический режим.

Осенью 2014-го, когда подписывали первые минские соглашения, ВСУ были на грани разгрома, боеспособных частей оставалось всего ничего. В сентябре Мариуполь был полностью оставлен украинскими войсками, в него можно было зайти одной комендантской ротой, чтобы только поставить блокпосты на въезде в город.

В феврале 2015-го, когда подписывали вторые минские соглашения, ВСУ в очередной раз оказались на грани полного разгрома.

Начни Россия спецоперацию осенью 2014-го или весной 2015-го года, даже вдвое меньшими силами — всё было бы закончено через один-два месяца. И закончилось бы созданием Новороссии, на что и надеялись многие, как в России, так и на Украине.

Даже в самом Киеве было немало сторонников России, поэтому вероятнее всего и там встречали бы российские войска с флагами Победы и триколорами.

И были бы живы 10-15 тысяч человек, погибших за прошедшие 8 лет под обстрелами в Донбассе.

А сколько погибло в ходе украинских репрессий, в секретных тюрьмах в Мариуполе и других городах, сколько было убито без суда и следствия по всей Украине — до сих пор неизвестно. Они тоже были бы живы.

Были бы живы 10-15 тысяч бойцов, погибших уже в ходе спецоперации, которая далека от завершения и неизвестно, к каким жертвам приведет в дальнейшем.

Из 100-150 тысяч украинских военных, погибших в этой войне, многие тоже были бы живы. И далеко не все они были нацистами и фашистами. Многие из них в 2014-м году еще ходили в школы и не стали бы нацистами никогда, если бы Россия начала спецоперацию раньше.

А если бы Россия с самого начала, хотя бы с 2000 года проводила на Украине грамотную пророссийскую политику и поддерживала юго-восток, население Донбасса и Новороссии, создавала пророссийские организации, так же, как США создавали в Киеве и на Западной Украине прозападные — тогда отношения с Украиной были бы такие же, как сегодня с Белоруссией и не случилось бы ни майдана, ни войны.

А если бы в 1991-м году российское руководство не пошло на разделение с Украиной и Белоруссией, создав на месте СССР новое союзное государство хотя бы из трех республик — можно было избежать многих экономических и политических бед, которые последовали за разрушением и разобщением страны, которая в прошлом и была Россией.

И самого распада СССР можно было избежать, если бы советское руководство в 80-е годы занялось Перестройкой не по западной модели, которая привела к катастрофе, разрушению Союза и утрате суверенитета, а по той модели, по которой пошел Китай и добился весьма значительных успехов, став крупнейшей экономикой мира и мировой фабрикой, а главное — сохранил страну и продолжал непрерывно развиваться все последние десятилетия.

А если бы еще в 70-е годы не был взят курс на сближение с Западом, курс на конвергенцию, разрядку, перемирие с США, которые на поверку оказались профашистским по своей натуре государством, если бы вместо этого СССР сближался с Китаем и Индией, если бы советскому руководству хватило мудрости выбрать верное направление развития, разглядев в недрах западной либеральной демократии притаившийся и ожидающий своего часа фашизм, а разглядеть его было не слишком трудно, признаков было достаточно, нужно было просто внимательно смотреть — тогда многое сегодня могло быть совсем по-другому.

Мир мог быть совсем другим.

И многих жертв, многих войн, многих трагедий можно было избежать.

И если бы Сталин собственными руками не возвысил Хрущева, если бы передал власть Молотову, если бы он не допустил развития партократии — мы бы тоже наверняка жили сегодня в другом мире и другой стране.

К сожалению, история не знает сослагательного наклонения.

Поэтому можно долго сокрушаться по поводу упущенных возможностей и ошибок прошлого, по поводу жертв, которых можно было избежать, рассуждать о том, в каком прекрасном мире мы бы жили, если бы в 1953-м, 70-х, 80-х, 1991-м и 2014-м были приняты другие решения, более правильные, более дальновидные, более мудрые, более смелые.

Но машины времени нет, вернуться назад и переиграть невозможно.

Нет у нашего мира резервных копий, которые можно было бы достать из архива, восстановить и исправить ошибки. А если нечто подобное где-то и существует, то мы пока этого не знаем и эти резервные копии нам недоступны.

Поэтому надо жить дальше.

Но зная, какие ошибки были допущены в прошлом, чего нам стоили 50 лет конвергенции и попыток сближения с Западом, с западными «демократическими странами», которые на поверку оказались профашистскими режимами, зная, какие чудовища скрываются в США и Европе под ширмой демократии и либерализма, чего стоят их слова и обещания, чем они оборачиваются, какие планы относительно будущего России вынашивают эти «партнеры», выучив урок майдана, а затем еще и урок минских соглашений — мы можем и должны начать действовать иначе, чем действовали в предыдущие 8 лет, в предыдущие 30 лет и в предыдущие 50 лет.

Мы не можем вернуться назад и изменить ошибки в прошлом.

Но мы можем не повторять старые ошибки в настоящем и будущем.

Мы не можем вернуться в 2014-й год и начать спецоперацию раньше, чем мы ее начали.

Но мы можем не затягивать ее в дальнейшем и можем сейчас начать то, что давно уже должны были начать — уничтожать мосты, транспортные коридоры, центры управления, узлы связи, чтобы не позволить Киеву получить всю обещанную ему западную технику и оружие, чтобы не позволить немецким танкам с крестами снова попирать русскую землю, чтобы не дать построить новые линии обороны и новые укрепрайоны, которые придется штурмовать через полгода или через год, теряя на них время и наших бойцов.

Мы не можем вернуться в 2005-й, чтобы начать по-другому строить отношения с Украиной и поддерживать население Новороссии, но мы можем и должны признать, что Украина окончательно и бесповоротно превращена в Антироссию, в профашистское террористическое государство. Можем и должны признать ее таковой и поступать в соответствии с этим.

И раз уж стало поздно налаживать отношения с Украиной — надо создавать Новороссию. Не создали раньше — надо создавать сейчас.

Мы не можем вернуться в 1991-й год, чтобы предотвратить катастрофу и разделение России, Украины и Белоруссии, но мы можем начать сейчас объединять Россию, Белоруссию и Новороссию, а также Приднестровье, Абхазию, Южную Осетию и возможно кого-то еще.

Мы не можем вернуться в прошлое, чтобы начать раньше то, что было начато слишком поздно.

Но мы можем в самое ближайшее время начать то, что должны начать сейчас, не откладывая это в долгий ящик и не затягивая, чтобы не пришлось через год, два или десять лет в очередной раз сокрушаться, что то или иное решение надо было принимать раньше.

Однако «можем» — еще не означает, что сделаем.

Есть такая поговорка — старую обезьяну новым фокусам не научишь.

Поэтому есть подозрение, что через год можно будет снова с сожалением констатировать, что те или иные решения были приняты слишком поздно, с опозданием на несколько месяцев или даже на несколько лет.

И возможно мы еще услышим от самого президента, что раньше надо было менять статус спецоперации, раньше надо было объявлять вторую волну мобилизации, раньше надо было уничтожать мосты через Днепр, раньше надо было признавать Украину террористическим государством, разрывать дипломатические отношения с нацистскими режимами и спонсорами терроризма и что-нибудь подобное.

Пока все идет к тому, что нам еще не раз доведется констатировать, что мы слишком поздно начали то, что раньше надо было начинать…

Источник