Рассказывают про «небывалый урожай», но не могут объяснить, почему Россия осталась без картошки и моркови

Еще недавно жалобы на подорожавшую картошку казались сезонной неприятностью. Сегодня пустые полки и астрономические ценники на картофель сменились новой напастью – дефицитом и резким ростом цен на морковь, свеклу, лук. Ситуация переросла в системный кризис овощной корзины россиянина. За красивыми отчетами о «рекордных урожаях» и «импортозамещении» скрывается целый клубок проблем: от просчетов чиновников Минсельхоза до технологической отсталости и логистических провалов. Разбираемся, почему страна, обладающая огромными ресурсами, не может обеспечить себя базовыми овощами.

Факт: цены бьют рекорды

Картофель: По данным Росстата за май 2025 года, картофель подорожал на 78,3% в годовом исчислении. В отдельных регионах цены взлетали в 2-2,5 раза. Свежая партия «молодой картошки» на прилавках столицы может стоить 250-300 рублей за кг – цена, немыслимая еще год назад.

Морковь: Вслед за картофелем пошла вверх и морковь. Только за последний месяц (июнь 2025) ее цена выросла в среднем на 40%, а в годовом выражении – более чем на 60%. В некоторых сетях наблюдается лимитированная продажа или полное отсутствие товара.

Лук, свекла: Ситуация не лучше. Цены растут, ассортимент скудеет. Росстат фиксирует рост цен на лук и свеклу на 45-55% за год.

Динамика: от «избытка» к дефициту – парадокс Минсельхоза

Еще осенью 2024 года Минсельхоз рапортовал о «рекордном урожае картофеля» – около 20 млн тонн (данные ведомства). Цифры внушали оптимизм. Однако уже к зиме начались проблемы. Объяснения у чиновников всегда просты и однозначны: если яйца пропали – куры виноваты, картошка в дефиците – погода подвела.

Однако не все так «просто» и однозначно. Во всех этих яично-картофельных кризисах виноваты прежде всего, чиновники Минсельхоза. Это по их вине, из-за их просчетов страна, с самой большой пашней стала испытывать дефицит обычных овощных культур, чего никогда не было в ее истории. Что же это за просчеты?

Качество и хранение

Значительная часть «рекордного» урожая оказалась некондиционной или плохо подготовленной к хранению. Устаревшие картофелехранилища (по оценкам Национального плодоовощного союза, до 60% хранилищ в РФ морально и физически устарели) не смогли обеспечить сохранность. Гниль, болезни, промерзание – потери составили, по экспертным оценкам, от 30% до 40% заложенного на хранение картофеля. Фактически, из 20 млн тонн к весне осталось 12-14 млн, что ниже уровня потребления.

Просчет логистики и «ножницы цен»

Фермеры Центральной России и Поволжья жаловались, что не могут реализовать урожай по рентабельным ценам из-за высоких транспортных расходов и диктата сетей. Минсельхоз не обеспечил эффективных механизмов сбыта и стабилизации цен. В результате, пока в одних регионах картофель гнил на складах, в других его уже не хватало, а цены ползли вверх. «Производителю невыгодно везти, а потребителю невыгодно покупать – это классический провал координации рынка», – констатирует экономист аграрного рынка Алексей Иванов.

Эффект домино на морковь

Дефицит и дороговизна картофеля – главного «сытного» овоща – резко увеличили спрос на его заменители, прежде всего на морковь. Овощ, который и так требует больше трудозатрат при уборке и хуже хранится, чем картофель, не выдержал нагрузки. Собственное производство моркови в России исторически покрывает потребности лишь на 80-85%, остальное – импорт (в основном из Египта, Израиля, Азербайджана). Санкции и логистические сложности ударили и по этим поставкам. Внутренних резервов не оказалось.

Системные ошибки, а не «форс-мажор»

Аналитики и аграрии указывают на ряд ключевых ошибок ведомства, приведших к нынешнему коллапсу. И главная, фундаментальная причина – к руководству отрасли были допущены дилетанты, ничего не смыслящие ни в технологии производства, ни в специфике агросектора, ни в психологии крестьян.

Именно поэтому у них сложилась иллюзия самодостаточности при которой они стали игнорировать риски. Патрушевский Минсельхоз делал ставку на валовые показатели, не уделяя должного внимания качеству, инфраструктуре хранения и переработки, а также диверсификации семенного фонда. Заявления бывшего министра Дмитрия Патрушева (осень 2024): «Россия полностью обеспечивает себя картофелем… импорт составляет менее 1%» – звучат сейчас горькой иронией. Вера в «авось» и игнорирование рисков потери урожая при хранении оказались фатальными.

К дефициту овощей привел и провал в семеноводстве (особенно картофеля). Критическая зависимость от импортного семенного материала – ахиллесова пята российского овощеводства. По данным Россельхозцентра, доля импортных семян картофеля элиты и суперэлиты достигает 90%!

Санкции резко ограничили доступ к качественному семенному материалу из ЕС. Отечественная селекция, годами недофинансируемая, не смогла мгновенно закрыть брешь. Посевы 2024 года во многих хозяйствах были проведены семенами сомнительного качества или репродукции, что напрямую сказалось на урожайности и лежкости.

«Без решения семенной проблемы, особенно по картофелю, говорить о стабильности – наивно. Мы зависим как наркоман от поставок из-за рубежа, которые теперь под вопросом», – заявил гендиректор крупного овощеводческого хозяйства из Липецкой области.

Счетоводы, а не специалисты-аграрии из Минсельхоза недооценили специфику тепличного комплекса. Хотя строительство теплиц активно субсидируется, упор делался на томаты и огурцы. Производство корнеплодов (морковь, свекла, картофель) в защищенном грунте крайне незначительно и не рассматривается как стратегическое направление для обеспечения круглогодичного предложения и сглаживания сезонных дефицитов. Минсельхоз не смог стимулировать развитие этого сегмента.

Неэффективная господдержка и неграмотное планирование внесли свой вклад в кризисную ситуацию. Госпрограммы поддержки АПК часто критикуют за бюрократизм, распыление средств и поддержку неэффективных хозяйств. Деньги доходят не до тех и не на то. Не было создано действенных инструментов страхования урожая от ценовых и природных рисков для мелких и средних производителей, которые формируют значительную часть предложения овощей «бортовой» группы.

«Субсидии приходят с опозданием, отчетности – тонны, а реальной помощи в организации хранения или сбыта нет», – сетует фермер Сергей Волков из Тверской области.

Слабая координация и реакция на кризис управленческой команды проявились уже в «яичном» кризисе, но во всей «красе» явились именно сейчас, когда цены на картофель начали резко расти зимой, реакция Минсельхоза была запоздалой и неадекватной. Предложения вроде «завозить картошку из дружественных стран» (что сложно и дорого) или «рекомендовать сетям снизить наценки» не решали сути проблемы – физического отсутствия качественного товара в нужных объемах. Не было оперативного мониторинга состояния хранилищ и остатков по регионам.

Цифры и факты, говорящие сами за себя:

Удельный вес импорта в ресурсах семян картофеля: ~90% (Россельхозцентр, 2024).

Потери картофеля при хранении: 30-40% в 2024/2025 с/х году (оценки НПС, Института аграрных проблем РАН).

Доля современных картофелехранилищ в РФ: менее 40% (аналитический центр «СовЭкон»).

Рост цен на минеральные удобрения для овощеводства за 2023-2024 гг.: до 150% (данки Росстата, отраслевые ассоциации).

Средняя урожайность картофеля в РФ: ~150 ц/га (для сравнения: в Германии, Нидерландах – 400-500 ц/га).

Последствия: не только кошелек, но и тарелка

Рост цен на базовые овощи – это прямой удар по продовольственной безопасности и кошельку обычных россиян, особенно малообеспеченных и пенсионеров. Овощи – ключевой источник витаминов и клетчатки. Их недоступность ведет к ухудшению качества питания и здоровья нации. Дефицит подрывает доверие к риторике властей о продовольственной безопасности.

Нынешний кризис с картофелем и морковью – не результат внезапных заморозков или санкций. Это итог многолетних системных просчетов в аграрной политике, главным образом, на совести Минсельхоза РФ. Ставка на валовые показатели в ущерб качеству, инфраструктуре, семеноводству и логистике; неэффективное распределение господдержки; запоздалая и неадекватная реакция на нарастающие проблемы – все это привело к тому, что страна с гигантским потенциалом не может накормить граждан базовыми овощами по разумным ценам.

Исправление ситуации потребует не экстренных закупок по завышенным ценам, а коренной перестройки подхода:

Национальная программа по семеноводству: Экстренное финансирование и поддержка отечественной селекции и семеноводства овощей, особенно картофеля.

Модернизация хранилищ: Массированные инвестиции в строительство современных овощехранилищ с климат-контролем по всей цепочке – от фермеров до торговых сетей.

Поддержка технологий: Стимулирование внедрения современных технологий выращивания (капельное орошение, точное земледелие) для повышения урожайности и качества.

Эффективная логистика и сбыт: Создание региональных распределительных центров, развитие кооперации, регулирование отношений производителей и сетей.

Честный мониторинг и планирование: Отказ от «приукрашивания» отчетности, реальная оценка рисков и запасов, прозрачность данных.

Пока же россияне расплачиваются за просчеты чиновников пустыми кошельками и полупустыми тарелками. Время громких отчетов прошло. Нужны конкретные действия, иначе дефицит моркови станет лишь первым симптомом более глубокого продовольственного кризиса. Полки магазинов – это зеркало эффективности аграрной политики. И в этом зеркале сегодня отражается картина, далекая от «продовольственной сверхдержавы». Источник