Разговор Путин — Байден: о чем ваще базар?
Политико-филолого-психологический анализ пресс-релизов Кремля и Белого дома о телефонном общении президентов РФ и США
Прежде, чем приступить к анализу пресс-релизов Кремля и Белого дома о состоявшемся телефонном разговоре Владимира Путина и Джозефа Байдена автор — вот ведь какой нескромный! — постулирует свою политологическую аксиоматику. Автор спешит успокоить нетерпеливую публику: смысл приведения им собственной аксиоматики станет понятен в конце предлагаемого текста.
Тем, кто поторопится бросаться ярлыками типа «Это же банально!», прошу иметь в виду, что аксиома и должна быть банальной. Ну разве не банальность «через любые две точки можно провести прямую, и только одну»?
Итак:
Аксиома № 1. Политика во всех ее формах и видах — внутренняя, международная, экономическая, социальная, культурная, научно-техническая и любая другая — всегда определяется не здравым смыслом, а целесообразностью.
Пытаться отыскать в политике (словах и действиях политиков) логику — дело бесполезное и бессмысленное.
Аксиома № 2. Политические цели далеко не всегда определяются т.н. «лицами, принимающими решения» — монархами, президентами, премьер-министрами, главами парламентов и проч. Цели по преимуществу выдвигают «группы интересов» — «закулисье», «глубинное государство», «олигархи», «Семья» и т. п.
Именно поэтому в одной и той же ситуации, когда на оскорбление и унижение в свой адрес обычный человек реагирует нормально (вплоть до: «Такое оскорбление смывается только кровью!»), политик даже не задумывается над тем, чтобы счесть подобное поведение как личное оскорбление и унижение возглавляемой им страны. Ему важнее реакция «группы интересов», поместившей его во власть.
Аксиома № 3. Представители «обслуживающего сословия» — политики, бюрократы, журналисты, пропагандисты, эксперты, оппозиция и проч. — по указке «групп интересов» рядят политику в удобоваримые, в той или иной степени логичные пояснения (то, что сейчас обозначают такими понятиями, как «дискурс», «нарратив» и т. п.), придавая закрытым решениям и следующим за ними, но необязательно логически обоснованным, политическим мероприятиям публичный характер.
Аксиома № 4. «Группы интересов», как правило, тщательно маскируют свои интересы (приношу извинения за тавтологию, но здесь она неизбежна). отвлекая внимание на «негодные объекты».
Аксиома № 5. Вскрыть политические интересы а) в режиме реального времени возможно, лишь имея надежные источники достоверной информации среди членов «групп интересов» и б) постфактум по продуктам политической деятельности.
Само собой разумеется, что разные-всякие «експерты-политолухи» и щелкопёры, кочующие из одной ТВ-студии в другую и из одного издания в другое, понятия не имеют, о чем они говорят, когда извергают словосочетания типа «Путин считает, что…», «Байден думает, что …», «Кремль намерен…», «Белый дом рассчитывает…» и т. д. Поскольку надежных источников достоверной информации изнутри «групп интересов» у них нет. Они не выглядели бы глупо, если бы анализировали имевшие место факты, а не пытались приписывать свои «рассуждения» и «анализы» «лицам, принимающим решения» — тем более, что те сами не всегда в курсе подлинных причин, по которым они «принимают» те или иные «решения».
Ну, вот, теперь, осознав аксиоматику, можно приступать и к заявленной теме.
Дата события — 9 июля 2021 года — на пресс-релизах совпадает. Было бы удивительно, если бы дело обстояло иначе. Но Кремль указывает еще и время — 21:20. Для Москвы время — не сказать, чтобы уж совсем рабочее. Некоторые в это время и ко сну отходят. В Вашингтоне же — 14:20. Хозяин (Белого дома) уже поланчевал, почти вся оставшаяся у него в мозгу кровь отлила к желудку, настроение его улучшилось, и решил поговорить. Кайф!
Вопрос: Зачем пресс-служба Кремля указывает точное время разговора (белодомская пресс-служба его деликатно умалчивает)? Чтобы не было сомнений в том, «кто в доме хозяин»?
Повестка дня (тематика). Кремлевский пресс-релиз начинается с «кибербезобасности». Белодомовский — с Сирии. Ясное дело, что одна из двух сторон ситуацию искажает (см. мою аксиоматику). Ну не может же быть так, чтобы один собеседник вел разговор об одном, а другой — о другом.
Значит, скорее всего, Кремль и Белый дом таким образом расставили свои приоритеты. Вопрос: Так ли важна для Вашингтона Сирия? Не знаю, кто как, а я в этом сомневаюсь. Скорее, можно было бы предположить, что эта тема более важна для Москвы. (к содержанию пресс-релизов мы еще вернемся).
Помимо этих двух тем было указано, что «Владимир Путин выразил искренние соболезнования в связи с трагическими последствиями обрушения жилого дома в городе Серфсайд (штат Флорида), повлекшего многочисленные жертвы». В белодомовском пресс-релизе об этом высокомерно ни гу-гу.
Стиль (форма). Кремлевский пресс-релиз начинается словами: «Продолжен начатый на российско-американском саммите в Женеве диалог по вопросам информационной безопасности и борьбы с киберпреступностью».
Здесь явно проступает советская/российская мидовская (что неудивительно, если вспомнить трудовую биографию главного по связям со СМИ в Кремле) школа общения в ее наихудшем проявлении — следовании правилу, авторство которого приписывают Шарлю Морису Перигору де Талейрану: «Язык дан человеку, чтобы скрывать свои мысли. Иногда лучше скрыть своё мнение под завуалированными красивыми фразами, что особенно важно в дипломатии».
«Продолжен… диалог…»
Вечерело… Смеркалось…
Не «стороны продолжили» (это было бы глагольное словосочетание, где глагол стоял бы в действительном, т.е. активном залоге, указывающем на актора), а «продолжен». Автор фразы так и кричит этим причастием: «Не хочу я вам говорить, кто продолжил. Знаю, а не скажу. Это знаю я, поэтому я важен». Но страдательный, т.е. пассивный, залог об авторе тоже что-то говорит.
Американцы же — как бы противны они мне ни были — выражаются вполне определенно: «President Biden spoke today with President Putin. The leaders commended the joint work of their respective teams following the U.S.-Russia Summit that led to the unanimous renewal of cross-border humanitarian assistance to Syria today in the UN Security Council». Что значит: «Президент Байден говорил сегодня с Президентом Путиным. Лидеры высоко оценили совместную работу своих соответствующих групп по итогам саммита Россия-США, который сегодня привел к единогласному возобновлению трансграничной гуманитарной помощи Сирии в Совете Безопасности ООН».
И мы еще прикалываемся над недалекой Джен Псаки — правильнее, Саки? (Да-да, именно так правильно произносится ее фамилия: буква «Р» в ней «немая» — точно так же, как, например, в слове psychology.)
Переходим ко второму абзацу кремлевского пресс-релиза: «В контексте недавних сообщений о серии кибератак, якобы совершенных с территории России, Владимир Путин отметил, что, несмотря на готовность российской стороны к совместному пресечению криминальных проявлений в информационном пространстве, за последний месяц по линии компетентных ведомств США не поступало обращений по этим вопросам. Вместе с тем, с учетом масштабов и серьезности вызовов в данной сфере взаимодействие России и США должно носить постоянный, профессиональный и неполитизированный характер, осуществляться с использованием специализированных каналов обмена данными между уполномоченными государственными структурами, в рамках двусторонних юридических механизмов, а также с соблюдением положений международного права».
Опять — «вечерело» да «смеркалось».
[Пометки на полях: читателю не кажется, что этот абзац звучит как некое оправдание? Автор, наверное, заблуждается.]
Но надо отдать должное — автор пресс-релиза предпринимает недюжинную попытку перейти на сторону активных, употребив глагол в действительном залоге: «Владимир Путин отметил…». Но его все равно явно тянет к неопределенно-личному (хорошо, хоть — на этот раз — не к пассиву): «…не поступало обращений…», «…взаимодействие … должно носить…».
А вот второй — и последний абзац белодомовского текста: «President Biden also spoke with President Putin about the ongoing ransomware attacks by criminals based in Russia that have impacted the United States and other countries around the world. President Biden underscored the need for Russia to take action to disrupt ransomware groups operating in Russia and emphasized that he is committed to continued engagement on the broader threat posed by ransomware. President Biden reiterated that the United States will take any necessary action to defend its people and its critical infrastructure in the face of this continuing challenge».
То есть: «Президент Байден также поговорил с Президентом Путиным о продолжающихся атаках вымогателей со стороны преступников, базирующихся в России, которые повлияли на Соединенные Штаты и другие страны по всему миру. Президент Байден подчеркнул необходимость принятия Россией мер по пресечению деятельности групп вымогателей, действующих в России, и сделал акцент на том, что он привержен продолжению борьбы с более широкой угрозой, создаваемой вымогателями. Президент Байден подтвердил, что Соединенные Штаты предпримут любые необходимые действия для защиты своего народа и своей критически важной инфраструктуры перед лицом этой сохраняющейся проблемы».
У клятых пиндосов все как надо — есть действующее лицо и глаголы в активном залоге: «Президент Байден … поговорил… подчеркнул … сделал акцент … Соединенные Штаты предпримут любые необходимые действия …».
[Пометки на полях: Читателю не кажется, что этот абзац звучит как диктат? Или, может быть, автор, заблуждается?]
На отсутствие активности в характере намекает третий абзац кремлевского релиза: «Лидерами подчеркнута необходимость предметного и конструктивного сотрудничества в области кибербезопасности, продолжения соответствующих контактов». Ведь это ж как надо мозги выкрутить, чтобы вместо «лидеры подчеркнули» извергнуть пассивную форму «[л]идерами подчеркнута…».
Далее в кремлевском сообщении следует абзац про Сирию. И снова «вечерело» и «смеркалось» — «[з]атрагивалась …ситуация …[с] обеих сторон дана позитивная оценка». Вот она, мидовская школа — «скрывать свои мысли» там, где их нужно преподнести как можно более ясно, и «скрыть своё мнение под завуалированными красивыми фразами» там, где никакого мнения нет и быть не может, надо просто и понятно констатировать факты.
Про последний абзац кремлевского релиза автор уже упомянул при перечислении тем разговора. Тема, хоть и грустная, но зато здесь — с формально-стилистической точки зрения — обошлось без пассива: «Владимир Путин выразил… соболезнования…».
Содержание разговора (суть). Анализу не подлежит. Читателю достаточно вернуться в начало текста и внимательнее, чем в первый раз, прочитать политологические аксиомы автора с № 1 по № 5 включительно.