Россия и Иран: что препятствует активизации двустороннего взаимодействия?

data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g»>Россия и Иран: что препятствует активизации двустороннего взаимодействия?8 минут12 прочтений2 ноября

Дата подписания Договора о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве между Ираном и Россией пока не определена, стороны выбирают подходящее время, заявил 28 октября официальный представитель МИД ИРИ Исмаил Багаи. Ранее заместитель министра иностранных дел РФ Андрей Руденко также сообщил о том, что конкретных сроков визита президента Ирана Масуда Пезешкиана в Россию пока нет.

В ходе беседы 11 октября в Туркменистане на полях Международного форума «Взаимосвязь времен и цивилизаций – основа мира и развития». В. Путин и М. Пезешкиан договорились о подписании «большого» договора в ходе отдельного визита президента Ирана в Россию.

23 октября в Казани в рамках XVI саммита БРИКС состоялась уже вторая менее чем за две недели встреча В. Путина и М. Пезешкиана. «Недавно мы провели весьма содержательную и, считаю, полезную беседу в Ашхабаде, рассмотрели основные аспекты двусторонней кооперации и наиболее актуальные региональные темы», – вспомнил о ней российский лидер, добавив, что «одна из актуальных задач в наших отношениях – закрепить наметившуюся позитивную динамику торгово-экономического сотрудничества» и «продолжить обсуждение наиболее актуальных международных тем, включая драматическое развитие событий на Ближнем Востоке, положение дел в Сирии и Закавказье».

Беспрецедентное давление Запада на Москву и Тегеран побуждает их к более тесному и прочному сближению, к сотрудничеству на двусторонней основе, пишет на сайте журнала «Международная Жизнь» МИД РФ старший научный сотрудник Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока ИВ РАН, профессор Владимир Сажин. В складывающейся драматичной ситуации Ирану необходимо знать, как Россия отреагирует на то или иное развитие событий. Поэтому, по мнению известного российского ираниста, «нельзя исключать, что именно иранское руководство, уже давно готовившееся к израильскому удару, выступило с инициативой организовать срочную встречу между В. Путиным и М. Пезешкианом в Ашхабаде. Представляется, что это был правильный шаг. В нынешних непростых геополитических условиях, когда всего один день (или ночь) может радикально изменить ситуацию не только в ближневосточном регионе, но и во всем мире, своевременное личное знакомство лидеров двух важнейших стран и их диалог просто необходимы».

Можно уверенно предположить, что в Казани лидеры обсуждали темы, непосредственно затрагивающие интересы двух наших государств. «Мы активно работаем вместе на международной арене, и наши оценки событий, происходящих в мире, часто очень близки. В целом подчеркну, что подходы России и Ирана к глобальной повестке дня близки или полностью совпадают. Нас объединяет стремление к формированию справедливого многополярного миропорядка, соблюдению международных норм, сохранению центральной роли ООН», – сообщил Президент России.

Действительно, Москва и Тегеран выступают единым фронтом против антироссийских и антииранских акций коллективного Запада, за новый справедливый миропорядок. Вместе с тем, В. Сажин обращает внимание на прозвучавшее в заявлении В. Путина слова «"часто", что в данном контексте означает "не всегда"».

Это вполне естественно – абсолютного единства позиций нет нигде и никогда, особенно когда речь идёт о крупных государствах с устоявшимися дипломатическими традициями и национальными интересами. В публикациях и нашего издания, и других СМИ упоминалось о разночтениях в подходах по отдельным аспектам ситуации на Южном Кавказе (механизмы функционирования предполагаемого «Зангезурского» или «Араксского коридора») или в том, что касается давнего спора между Ираном и ОАЭ из-за нескольких островков в Ормузском проливе. Российские и иранские контингенты так или иначе взаимодействуют в Сирии, подвергающейся регулярным атакам ВВС Израиля по предполагаемым позициям проиранских сил (один из таких ударов пришёлся на окрестности базы Хмеймим), что создаёт дополнительное конфликтное поле.

«…До последнего времени у президента В. Путина и премьера Б. Нетаньяху были хорошие личные отношения, – продолжает В. Сажин. – Всё изменила атака ХАМАС на Израиль 7 октября 2023 г. (которую всевидящие израильские спецслужбы по странной случайности проморгали – Прим. авт.) и жёсткие ответы Тель-Авива. По существу, это было начало новой ближневосточной войны. Москва, осудив ХАМАС за террористическую акцию, одновременно выступила с резкой критикой действий Израиля в Газе, а затем и в Южном Ливане против "Хезболлы", что, конечно, привело к охлаждению российско-израильских отношений. Однако ждать, что Россия согласится с требованиями возглавляемой Ираном "Оси сопротивления" уничтожить Израиль не имеет смысла».

На ашхабадской встрече Масуд Пезешкиан призвал Россию «играть более активную роль в отношении преступлений сионистского режима (Израиля) против женщин и детей в Ливане и секторе Газа». Однако, по мнению В. Сажина, «сегодня говорить о более жёстком подходе РФ к действиям Израиля не приходится. Россия не готова ввязываться в военное противостояние на Ближнем Востоке, чреватым участием США, стремится дистанцироваться от крупномасштабного конфликта и может ограничиться моральной, дипломатической, пропагандистской поддержкой Ирана и, возможно, некоторыми поставками оборонительного оружия». Со своей стороны, и сам Иран «также не желает углубляться в эскалацию, готовую усилиться с часу на час. Здесь, несмотря, конечно, на несхожие причины неприятия большой войны, разные взгляды и подходы к стабилизации обстановки в регионе, желательно постараться Москве и Тегерану сформировать общий курс, направленный на устранение этого чрезвычайно опасного вооруженного конфликта».

Поддерживая участие Ирана в незападных интеграционных форматах, таких, как ШОС и БРИКС, В. Путин констатировал: «рост [двустороннего] товарооборота. Правда, он не отыграл определенного падения прошлого года, но тенденция хорошая». В 2023 г. соседи по Каспию наторговали на 4 млрд долл. (для сравнения – товарооборот России и Турции в 2023 г. также сократился, но до 57 млрд. долл., основу которых составили поставки российских энергоресурсов по трубопроводам через Чёрное море). «В экономическом и культурном плане наши связи укрепляются день ото дня и становятся более надежными…. Растущая тенденция сотрудничества между Ираном и Россией, учитывая волю высших лидеров обеих стран, должна быть ускорена для укрепления этих связей», – заявил со своей стороны М. Пезешкиан. По возвращении на родину он отметил, что «на встрече с российским президентом были проведены конструктивные консультации относительно соглашений и контрактов между двумя странами в области газового, автомобильного, железнодорожного, энергетического и нефтехимического сотрудничества. Было принято решение ускорить реализацию соглашений».

Уже в Казани российский лидер конкретизировал главные направления российско-иранского сотрудничества: «В числе приоритетов – реализация таких крупных совместных инициатив, как развитие иранской железнодорожной инфраструктуры в рамках продвижения масштабного проекта международного транспортного коридора «Север – Юг», строительство второго и третьего энергоблоков [АЭС] "Бушер". И конечно, расширению экономических связей способствует подписанное в конце 2023 года Соглашение о свободной торговле между Ираном и Евразийским экономическим союзом. Хорошо продвигается и культурно-гуманитарное сотрудничество».

Расширению российско-иранских экономических связей мешают некоторые объективные факторы. «Так, в обеих экономиках велика роль государственных корпораций и крупного капитала, тесно взаимосвязанного с бюрократическим аппаратом; структура экспорта России и ИРИ такова, что потребительский спрос на товары друг друга крайне незначителен (в 2023 г. сельхозпродукция составляла 81.1% всего российского экспорта в ИРИ и 57,8% импорта, что свидетельствует об ограниченной номенклатуре других товаров); завышены транспортные издержки в силу отсутствия современной логистики и соглашений по перевозкам; ведению бизнеса в обеих странах сильно мешают бюрократические препоны, а также смутное представление у предпринимателей двух стран об особенностях деловой практики  в стране-партнёре и так далее…», – перечисляет их весьма осведомлённый востоковед-иранист. Не следует сбрасывать со счётов и негативное отношение к сотрудничеству с северным соседом многих представителей иранской элиты, от чиновников до журналистов и деятелей культуры, что вовсе «не благоприятствует развитию отношений на самых разных уровнях между ИРИ и РФ, даже когда объективно глобальная политическая ситуация требует тесного сотрудничества».

В силу этого, кажется просто необходимым, не откладывая на будущее, снять или смягчить имеющиеся препоны в интересах не только Москвы и Тегерана, но и всего Ближнего Востока. Как отметил 12 сентября на встрече с секретарем Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Ахмадианом Владимир Путин, «за последние годы дружественные российско-иранские отношения обрели дополнительную динамику», которой необходимо воспользоваться.

Понимание неотложного характера этой задачи, безусловно, имеется. «Я взял под личный контроль реализацию наших договорённостей… Я лично ещё раз займусь этим делом, чтобы все договора, документы как можно скорее были подписаны», – цитирует В. Сажин иранского президента. Выводу двусторонних отношений на качественно новый уровень будет способствовать и подписание большого межгосударственного договора о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве в ходе предстоящего визита в Москву президента Ирана, дата которого пока согласовывается. По словам посла Ирана в Москве К. Джалали, помимо «большого» договора, который может быть утверждён в ближайшие месяцы, подписи лидеров требуют и другие документы, в том числе соглашение о транспортировке российского газа в Иран и соглашение о коридоре «Север – Юг».

Станислав Котёлкин