Российская империя прирастет Казахстаном – за счет Китая

Действия России серьезно усложняют долгосрочные геоэкономические и геополитические стратегии, которые Пекин разрабатывал годами. Для России процессы, происходящие в Казахстане, это благословение и проклятие, в зависимости от того, кого вы спрашиваете. Да, это нежелательное продвижение российской военной мощи в Среднюю Азию. Но это еще и прекрасное отвлечение от бардака, который назревает над восточной Украиной.

И хотя развертывание Москвой своих военных в Казахстане, в котором начались политические волнения из-за высоких цен на топливо, может быть российской уловкой, чтобы отвлечь западные глаза от ситуации на Украине. Все таки кажется, что казахстанский лоскут — это нечто иное. После распада Советского Союза, будь то либерал Борис Ельцин или автократ Владимир Путин, кремлевские лидеры зациклились на ненадежности границ России после окончания холодной войны.

Так называемая «двойная экспансия» Организации Североатлантического договора и Европейского Союза на территории бывших советских сателлитов в Восточной Европе глубоко беспокоит Москву с 1990-х годов. Однако Кремль больше беспокоит возможность того, что он может потерять влияние и в Центральной Азии. Фактически, российские лидеры были настолько обеспокоены потерей своего влияния в Центральной Азии, где расположен богатый энергоносителями Казахстан, что после распада Советского Союза в 1991 году Москва поддерживала многочисленные многосторонние договоры, такие как Содружество Независимых Государств. (СНГ), Организация Центрального договора по безопасности (ОДКБ) и Евразийский экономический союз (ЕАЭС), предназначенные для того, чтобы Центральная Азия постоянно оставалась на орбите Москвы.

Когда Россия сосредоточила свой реваншистский гнев на востоке Украины, ситуация в Казахстане внезапно из удивительно стабильной превратилась в совершенно хаотичную. Почувствовав, что проявление слабости на мировой арене в столь опасное время будет иметь катастрофические последствия для большой стратегии России, Путин приказал своим войскам возглавить «многонациональные миротворческие силы», призванные остановить хаос и восстановить порядок. Действия России призваны помешать иностранным державам закрепиться в том, что кремлевские лидеры исторически считали не только своей исключительной сферой влияния, но и мягким подбрюшьем России.

Запад использует вхождение России в Казахстан как еще один пример того, как плохо Россия ведет себя на мировой арене. Тем не менее, вмешательство России в дела Казахстана на самом деле не доставляет неудобств американцам, а отвлечение ресурсов и сосредоточение внимания с Украины на Казахстан дает Европе столь необходимое время, чтобы понять, что она хочет делать с Украиной (хотя, учитывая неспособность Брюсселя заниматься серьезными стратегическими размышлениями, еще предстоит выяснить, сможет ли ЕС действительно использовать эту стратегическую отсрочку).

Подрыв «Один пояс – один путь» Китая. Движение русских в Казахстане является осложняющим фактором для лучшего врага Москвы, Китая. В конце концов, именно Среднюю Азию Китай планировал использовать в качестве моста между собой и европейскими рынками для своей многомиллиардной инициативы «Один пояс — один путь». Чтобы Китай успешно завершил свою программу BRI через Центральную Азию, ему нужно, чтобы Россия не мешала ему. Хотя Путин был одержим слабостью своей страны вдоль ее европейской границы, он внимательно следил за своими еще большими слабостями на южной и восточной окраинах России. Это связано с тем, что его беспокоит угроза исламистского экстремизма с преимущественно мусульманских территорий Средней Азии и Ближнего Востока (к югу от России).

Что еще более важно, несмотря на эру добрых отношений, которая медленно развивалась (благодаря беспомощной внешней политике США в отношении России) между Москвой и Пекином, география и история продолжают замедлять неизбежный брак этих двух евразийских титанов. Конечно, это не означает, что Вашингтону следует игнорировать соглашение между Китаем и Россией. Тем не менее, путь к союзу не является стабильным или прямым путем для двух евразийских титанов.

А военная авантюра России в Казахстане — серьезное осложнение долгосрочных геоэкономических и геополитических стратегий, которые Пекин разрабатывал годами, чтобы обеспечить свое неизбежное восхождение к евразийскому господству, что, возможно, не приветствуется российским руководством.

Путин создал ЕАЭС для восстановления Российской империи. В 2016 году президент Владимир Путин курировал создание Евразийского экономического союза. Состоящий из бывших советских республик Центральной Азии плюс Беларусь и с планами включения бывших советских европейских государств, таких как Украина, ЕАЭС был попыткой Путина восстановить старую Российскую империю с характеристиками 21-го века. Разработанный как противовес нежелательному влиянию ЕС, ЕАЭС также должен был уравновесить расширение китайского «Пояса и пути» на то, что Москва считала своим традиционным регионом.

Кремль пытался объединить как можно больше своих бывших сателлитов, чтобы сформировать достаточно большой блок с тем, чтобы Пекин не смог подчинить Россию своим геополитическим прихотям, тем более что Китай маневрировал через Среднюю Азию, а не относился к России как к гигантскому государству-даннику (ведь именно так президент Си Цзиньпин относится к России). ЕАЭС уже боролся с самого начала, не в последнюю очередь потому , что евромайданная революция в Украине в 2014 году лишилась Украины как члена. Если бы Украина вошла в ЕАЭС, как многие считали, что это должен был сделать пророссийский президент Украины Виктор Янукович, крупная экономика страны, ее положение на Черном море (где в крымском городе Севастополь уже давно существует российская военно-морская база), а ее обширные угледобывающие мощности на востоке Украины дали бы Москве как геополитический охват, так и значительное экономическое влияние по всей Евразии.

После установления прозападного режима в Киеве и аннексии Крыма Россией в 2014 году статус Украины в отношениях с Россией и ЕАЭС осложнился. И хотя восточная Украина важна для амбиций России, Казахстан еще важнее. Москва может положиться на этого крупного производителя ископаемого топлива. Что еще более важно, недавний шаг России, направленный на поддержку ослабевшего режима в Казахстане, свидетельствует о серьезном стратегическом стремлении Кремля захватить еще большую долю мировых источников СПГ (сжиженного природного газа), чем он уже имеет.

С этой целью укрепление позиции Казахстана в качестве прочного члена российской сферы влияния не только позволяет Москве иметь больше рычагов воздействия на европейцев, изголодавшихся по СПГ, но также позволяет Путину получить решающее преимущество в своих будущих отношениях со своим добрым заклятым врагом в Пекине, Си Цзиньпином, тем более, что Китай становится все более зависимым от российских источников энергии.

Действия России в Казахстане, по-видимому, уменьшили коллективную обеспокоенность тем, что Москва готовится аннексировать восточную Украину. Но этот шаг России в Среднюю Азию не должен дать покоя утомленным западным лидерам. Вместо этого западным лидерам следует ожидать более масштабного удара России по восточной Украине в течение следующих шести месяцев. Разделив Казахстан, Москва обратит все свое внимание на ситуацию в Украине и будет искать решение, которое нейтрализует восточную Украину как геополитическую проблему, будь то дипломатическим путем или силой.

Россия использует ОДКБ для усиления имперского контроля. Однако Вашингтону следует признать, что шаг Владимира Путина в Среднюю Азию является препятствием для кошмарного сценария антиамериканского китайско-российского альянса в Евразии. Войдя в Казахстан вместе с российскими войсками, Путин, по сути, дал сигнал Пекину, что он является Большим Боссом в Центральной Азии. То, что Путин использовал для этого созданный Россией альянс взаимной обороны ОДКБ, в который не входит Китай, также является сигналом для Пекина о том, что Москва не собирается отказываться от своей традиционной роли крестного отца Центральной Азии, независимо от того, сколько денег у Пекина и бросает вызов государствам Центральной Азии за их проекты BRI.

Хотя Москва и Пекин сейчас стали ближе, чем когда-либо с бурных дней китайско-советского союза, они по-прежнему странные соседи. И Вашингтон совершенно неверно истолковывает ситуацию, если не считает действия России благом с точки зрения замедления союза китайской и российской мощи. Путин дает понять, что намерен идти своим путем; он будет работать с Си над некоторыми вопросами, но, если его предоставить самому себе, Путин будет делать то, что он хочет и что ему нужно делать, чтобы сохранить российскую власть в той части мира, которую Пекин очень хочет для себя.

Вместо того, чтобы отвлекать благословенные действия Москвы на заднем дворе Китая, Вашингтону следует предпринять шаги для восстановления статус-кво, существовавшего до ноября прошлого года, когда Россия начала масштабное наращивание военной мощи против восточной Украины. Президент Джо Байден и его команда должны выиграть время для того, чтобы НАТО объединила свои пресловутые действия, одновременно предоставив Польше и другим восточноевропейским государствам возможность усилиться и укрепить безопасность, чтобы отговорить предприимчивую Россию от военных действий против них, чтобы, когда Москва вернет свое внимание в Восточную Европу после авантюры в Казахстане, она нашла бы территорию, изобилующую оборонительными сооружениями, единую в своей решимости не допустить полномасштабного возвращения России в регион.

Чем дольше американцы пробуксовывают в Европе, тем больше вероятность того, что Москва будет вынуждена действовать для защиты своих интересов в Центральной Азии и на Дальнем Востоке, что делает Россию китайской проблемой. Абсолютно, самое худшее, что может сделать Вашингтон, — это вернуть внимание Путина к Европе, когда он, кажется, так охвачен желанием нанести удар по китайской власти в Центральной Азии. Хватит ли у Вашингтона и Брюсселя внутренней стойкости, чтобы проявить терпение, — это другой вопрос.

BRANDON J WEICHERT, геополитический аналитик, регулярно печатается в The Washington Times и Real Clear Politics.