Российский ударный беспилотник лишат недостатков «Байрактара»

Уже в ноябре в России будет развернуто первое в стране серийное производство ударных беспилотников для нужд ВКС. ГК «Кронштадт» в Дубне планирует выпускать аппараты «Иноходец», схожие по характеристикам с турецкими «Байрактарами». Но почему выпуск столь необходимой войскам техники доверили не крупной авиакорпорации, а никогда ранее не выпускавшей военные самолеты компании?

К ноябрю группа компаний «Кронштадт» намерена построить в подмосковном наукограде Дубна первый в стране специализированный завод по серийному производству ударных беспилотных летательных аппаратов (БПЛА). Своими планами один из ведущих разработчиков дронов в России поделился в пятницу. Инвестиции в проект должны составить порядка 4 млрд рублей.

Гендиректор «Кронштадта» Сергей Богатиков не отрицает, что перед компанией стоят очень жесткие сроки, но, уверяет он, будет сделано «все возможное и невозможное, чтобы в них уложиться». «Мы рассматривали разные площадки и остановили свой выбор на Дубне. Дубна – это знаменитый наукоград, здесь хорошо развита промышленность и производство, расположены значимые для страны предприятия», – рассказал бизнесмен.

На первом в России заводе по серийному выпуску дронов планируется производить разработанный «Кронштадтом» беспилотник, который в экспортном исполнении носит название «Орион-Э», а в варианте для российской армии – «Иноходец». Такие аппараты могут нести до 200 кг боевой нагрузки. В арсенале «Иноходца» могут быть свободнопадающие, корректируемые или управляемые авиабомбы, а также авиационная управляемая ракета X-50.

«Орион-Иноходец» – аппарат того же класса, что и турецкие ударные беспилотники Bayraktar TB-2, показавшие свою эффективность во время недавней войны в Карабахе. «Орионы» также применялись на практике. В декабре 2019 года Минобороны России сообщило, что один из проходящих испытания беспилотников в общей сложности совершил 38 вылетов в Сирии, из которых 17 – с нанесением ударов по позициям и объектам боевиков, 20 разведывательных и один «в иных целях».

У турецких ударных дронов и российского «Иноходца», помимо схожих технических характеристик, есть еще одна общая черта. Компания «Кронштадт» не принадлежит к гигантам авиапрома (таким как «Сухой» или «Туполев»). Небольшой и малоизвестной компанией была и фирма Baykar Makina, которая производит «Байрактары». Но есть разница – «Байрактары» находятся в серийном производстве как минимум с начала 2010-х, с этого момента турецкая армия закупала партии в сотни единиц, а с 2016 года машины уже активно применялись в боях против курдских ополченцев. Разработка российских БПЛА того же класса началась в том же 2016-м, в опытно-войсковую эксплуатацию первый комплект «Ориона» был передан в прошлом году, а до серийного производства дело доходит лишь сейчас.

Российские Вооруженные силы достаточно долго оставляли без внимания тематику массовых БПЛА, притом что аналог если не американского ударного беспилотника MQ-9 Reaper, то турецкого Bayraktar TB2 мог был быть принят на вооружение уже давно, отмечалось в аналитическом материале клуба «Валдай», посвященном роли беспилотной авиации в карабахской войне. «К счастью, по опыту сирийской кампании и наблюдения за конфликтами последних лет, ситуация начинает выправляться», – отмечали эксперты «Валдая». Они полагают, что признаком этого и стал первый госконтракт с компанией «Кронштадт» на серийную поставку БПЛА «Орион».

Сроки, обозначенные для начала запуска «Орионов-Иноходцев» в серию – более чем сжатые, констатировал ведущий российский эксперт в области беспилотной авиации Денис Федутинов. «Необходимо не только построить новые цеха, но и оснастить их необходимым производственным оборудованием, а также нанять и обучить персонал, – пояснил специалист. – Однако если такие сроки заявляются на уровне гендиректора Богатикова, вероятно, имеются основания считать их реалистичными».

За несоблюдение сроков исполнения оборонного заказа законодательством предусмотрены суровые штрафы для предприятия-изготовителя, в свою очередь напомнил военный эксперт Алексей Леонков. «Все заранее оговаривается и просчитывается, включая проблемы, связанные с текущими западными санкциями. Случаются, конечно, санкционные форс-мажоры – Минобороны входит тогда в положение производителя», – добавил военный эксперт.

Собственно, в том, что БПЛА будет выпускать не гигант авиапрома, а сравнительно небольшое предприятие, нет ничего удивительного, полагает Федутинов. Он отметил, что в мире существует, вероятно, не менее сотни стран, которые не относятся к ведущим авиапроизводителям, но при этом самостоятельно создают беспилотники. Но, уточнил Федутинов, речь идет о выпуске легких аппаратов.

«При этом в мире лишь около десятка стран обладают разработками той же категории, что российский «Орион» («Иноходец»), – рассказал эксперт. – Дело в том, что сложность разработки беспилотных авиационных систем растет едва ли не экспоненциально с увеличением размерности создаваемых беспилотных аппаратов. Вместе с этим увеличиваются и потребные финансовые и трудозатраты». К крупным компаниям ВПК относятся, например, американская General Atomics, которая, в числе прочего, производит средневысотные аппараты Predator. В Израиле выпуском беспилотников того же класса занимаются ведущая технологическая компания Israel Aerospace Industries (IAI) и крупнейший оборонный концерн Elbit Systems.

В Советском Союзе разработками БПЛА также занималось крупное предприятие – фирма Туполева, создавшая аппараты «Стриж» и «Коршун», напомнил Леонков. Но проблема в том, что в постсоветский период программа отечественной беспилотной авиации сошла на нет, добавил эксперт. «Сейчас даже у Объединенной авиастроительной корпорации тема беспилотников не ключевая. У всех известных брендов авиастроителей – «Туполев», «Яшин», «Илюшин», «Гуревич» и «Сухой», входящих в ОАК, основной профиль – боевая авиация, вертолеты, – констатировал Леонков. – Чтобы им вернуться к беспилотной тематике, нужно провести серьезную работу. Малым компаниям сделать это гораздо проще – они более легки на подъем».

«И хотя производственные мощности у малых компаний скромнее, в плюс идет монотематика, гораздо меньшая материалоемкость, чем при изготовлении самолетов или вертолетов. Все это дает им преимущества в изготовлении БПЛА в сжатые сроки», – пояснил Леонков.

По оценке Леонкова, у России есть возможность создать машину, более эффективную и привлекательную для заказчиков, чем турецкий «Байрактар». «Орион» имеет явное преимущество перед «Байрактаром» в том, что у первого убираются в полете все шасси, а не только передняя стойка, как у второго, что делает турецкий беспилотник более уязвимым с точки зрения радиолокационной заметности», – отметил Леонков. По его мнению, турецкий БПЛА в целом довольно уязвим, в том числе при столкновении с не очень технологически оснащенным противником.

«Только в одной Ливии специалисты насчитали около 47 сбитых турецких дронов, около десятка были сбиты в Сирии, и еще какое-то количество сбили в Нагорном Карабахе», – указал специалист.

«Производство, развернутое в Турции, не способно выпускать эти машины тысячами», – считает Леонков. С другой стороны, заметил он, если «Кронштадт» выполнит в срок контракт Минобороны, то сможет значительно расширить линию, набрать новых сотрудников и обеспечить производство дронов, полностью покрывающее потребности Минобороны России и гражданских заказчиков.

«Сегодня беспилотники вплетаются в картину общевойскового боя как средства разведки, целеуказания, и в некоторых случаях – атаки, – рассуждает Леонков. – Здесь все зависит от характера военного конфликта. В боевых действиях малой интенсивности, если у противника слабая ПВО, то эффективны дозвуковые БПЛА с толкающим винтом. В столкновении же с технически хорошо подготовленным противником в действиях, когда обстановка меняется каждые полчаса, нужны реактивные беспилотники с серьезной радиолокационной защитой, системой связи и так далее».