Смеялись над похоронщиками доллара? А зря — мир охватила золотая лихорадка
Впервые за три десятилетия центральные банки мира держат в своих резервах больше золота, чем американских казначейских облигаций. Это событие прошло почти незамеченным для широкой публики, но оно знаменует собой один из самых серьёзных поворотов в истории международной финансовой системы — не громкий, но фундаментальный.
Тот самый тектонический сдвиг, который не сопровождается взрывами на биржах и паникой инвесторов, а разворачивается в тишине кабинетов, в цифрах резервов и в решениях советов директоров национальных банков. И чем пристальнее вглядываешься в эти цифры, тем яснее становится: мир больше не доверяет доллару так, как доверял раньше.
Ещё в 1990-е годы золото считалось пережитком прошлого. Экономика США уверенно двигалась вперёд, доллар был безальтернативной опорой глобальной торговли, а золото, казалось, утратило всякую релевантность. Цены на металл падали — с 400 долларов за унцию в середине 90-х до 252 в 1999-м, и центробанки, словно по команде, начали избавляться от своих запасов.
Банк Англии продал почти 400 тонн по самым низким ценам за десятилетие, Швейцария и Нидерланды следовали той же логике: зачем держать металл, который не приносит дохода, когда можно вложить средства в высокодоходные облигации США, обеспеченные самой мощной экономикой мира? Тогда доллар был не просто валютой — он был символом уверенности, гарантией стабильности, эквивалентом доверия.
Но сегодня эта уверенность подорвана. Центробанки, которые тогда распродавали золото, теперь скупают его с беспрецедентным ажиотажем. Китай, Индия, Турция, Россия, Казахстан, Узбекистан — страны со всех концов света наращивают свои запасы, и это не спекуляция, а стратегия. За 2024 год центральные банки купили более 1000 тонн золота — рекорд с 1950-х. При этом объём американских гособлигаций, напротив, сокращается.
По последним данным, иностранные держатели облигаций Минфина США уменьшили свои позиции на 640 миллиардов долларов за последние три года. Впервые с конца Холодной войны физическое золото стало превалировать над бумагами, выпущенными самой могущественной экономикой планеты.
Причин для этого множество, но все они ведут к одному: доверие к доллару и к способности США обслуживать свой долг пошатнулось. Государственный долг США приблизился к 37 триллионам долларов — историческому максимуму, что составляет уже более 125% от ВВП.
Бюджетный дефицит за первые десять месяцев финансового года достиг 1,6 триллиона, а рынок труда, ранее считавшийся опорой экономики, оказался переоценён: данные по новым рабочим местам были пересмотрены в сторону понижения на 461 тысячу позиций. В 2025 году обанкротилось 446 крупных компаний — худший результат за 15 лет.
Долги домохозяйств достигли 18,4 триллиона, а потребительская уверенность падает. ФРС, пытаясь сдержать инфляцию, оказалась в ловушке: даже при намерении снизить ставки, доходность 30-летних облигаций выросла с 3,9% в сентябре 2024 года до 4,9% в начале 2025-го.
Это сигнал: рынок больше не верит, что долг США можно обслуживать без риска. Каждый новый выпуск облигаций требует всё большей премии за риск, а значит, система начинает давать сбой.
На этом фоне золото вновь становится тем, чем оно было веками — активом доверия, независимым от политики, не подвластным инфляции и не уязвимым к санкциям. Оно не может быть заблокировано, его нельзя обесценить решением ЦБ, оно не зависит от рейтингов или решений Конгресса.
Именно поэтому Китай, не афишируя, но последовательно, наращивает запасы, а акции китайских золотодобытчиков и производителей ювелирных изделий резко растут, фиксируя максимальные дневные лимиты на биржах. То же самое происходит с серебром — его промышленное и инвестиционное значение переосмысливается. Инвесторы бегут в драгметаллы, как в убежище, и это не спекулятивный всплеск, а системное перераспределение капитала.
При этом даже биткоин, некогда провозглашённый «цифровым золотом», сдаёт позиции. При цене около 107 тысяч долларов за единицу он эквивалентен 31 унции золота — в 2021 году этот показатель был 36. За четыре года криптовалюта не просто отстаёт, она теряет своё преимущество как инструмента сохранения стоимости.
Рынок выбирает не инновацию, а проверенную тысячелетиями надёжность. Это говорит о глубоком кризисе доверия к искусственным системам — будь то фиатные валюты или цифровые активы, не подкреплённые реальной ценностью.
То, что происходит, — не просто смена инвестиционных предпочтений. Это часть более широкого процесса дедолларизации, в котором участвуют не только отдельные страны, но и новые финансовые альянсы. Идея единой расчётной корзины в рамках БРИКС, включающей золото, юань, рупию и другие валюты, больше не звучит как утопия. Она становится логичным ответом на ослабление доллара как глобального гаранта.
Доллар, конечно, останется важной валютой, но уже не монопольной. Мир становится многополярным, и финансовая система трансформируется в сторону децентрализации, где доверие распределяется между несколькими центрами силы — и одним из них вновь становится золото.
Этот переход происходит не с резкими скачками, а постепенно, как и положено тектоническим сдвигам. Он не сопровождается громкими заявлениями, потому что в финансах сила — в молчании. Но когда центробанки мира, в совокупности, решают, что металл в хранилище важнее облигации на экране, это уже не тренд — это поворот.
И тот, кто продолжает считать золото архаичным, рискует остаться в прошлом, в то время как будущее уже формируется — в виде слитков, уложенных в бронированные хранилища по всему миру.