Сосед завёл хаски, а у меня теперь постоянно кровь из ушей. Как с этим жить?
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Сосед завёл хаски, а у меня теперь постоянно кровь из ушей. Как с этим жить?ВчераВчера93 минОглавление
Показать ещё
Эту историю рассказала моя двоюродная сестра Наталья. Она живёт одна в типовой девятиэтажке на юго-западе города. Спокойная, уравновешенная, работает бухгалтером, ценит тишину и порядок. До недавнего времени всё складывалось неплохо: тихий двор, адекватные соседи, ремонт в квартире закончила, но всё изменилось за одну ночь — в прямом смысле.
Над ней, в квартире этажом выше, поселился новый жилец — молодой человек с красивым, пушистым, но крайне голосистым хаски. Пёс оказался не просто активным, он буквально не замолкал ни днём, ни ночью. И если поначалу Наталья думала, что собака просто не может адаптироваться, то спустя пару недель стало ясно: это не временное явление, а новый стиль её существования.
Когда вой — не метафора
Наталья сетовала: «Это не лай, а настоящий вой — протяжный, пронзительный, как будто сирена где-то под потолком. Начинается рано утром, когда хозяин уходит, и продолжается весь день. По ночам — особенно сильно. Стоит ему на пару часов выйти, и квартира наполняется этим звуком».
Хаски, как известно, собаки не самые молчаливые. Они воют от скуки, от одиночества, от радости, от звуков за окном — по любому поводу. Однако, когда ты живёшь под таким источником звука, каждое утро превращается в пытку.
Наталья говорит, что первые симптомы недомогания начались через неделю: тяжесть в голове, бессонница, раздражительность. Через месяц добавились мигрени. Самым страшным стал момент, когда у неё на фоне постоянного шума и давления начала идти кровь из ушей — от скачка давления и сосудистого спазма. Врачи не нашли хронической патологии, но прямо связали это с переутомлением и стрессом. По сути, соседский пёс стал причиной ухудшения её здоровья.
Двери открыты — участковый глух
Конечно, двоюродная сестра пыталась говорить с соседом. Тот вежливо кивал, обещал «разобраться», «попробовать дрессировку», «оставлять игрушки». Несколько раз даже делал вид, что реагирует. Но всё возвращалось к старому: он уходил, собака выла. Причём не просто тянула, а буквально заливалась, как сирена тревоги.
Когда разговоры не помогли, Наталья обратилась к участковому. Написала заявление, приложила записи с диктофона и видео с телефона. Первый раз ей ответили, что «разберутся». Второй раз — что «предупредили владельца». На третий — просто перестали брать трубку.
«Складывается ощущение, что я жалуюсь в пустоту. Как будто это я что-то нарушаю, а не собака, которая не даёт жить», — сетовала сестра.
Сосед, узнав о её жалобах, стал откровенно игнорировать. Иногда, по словам Натальи, он даже оставлял хаски одного специально — назло. Участковый лишь пожал плечами: мол, нет фиксации нарушения режима тишины, поскольку вой не всегда попадает в вечерние часы.
Хронический шум как форма насилия
Со временем Наталья стала замечать, как изменилась: перестала высыпаться, стало сложно сосредоточиться, появилась тревожность. Звук воющего хаски теперь ей чудится даже в полной тишине. Словно он въелся в стены, в подкорку мозга, в сон.
Жалобы в Роспотребнадзор, обращения в управляющую компанию, попытки привлечь участкового — всё безрезультатно. В каждом ведомстве — формальные ответы, отписки, перекладывание ответственности. А вой продолжается.
Она установила в квартире шумоизоляцию, вложила деньги, усилила двери, но звук всё равно пробивается. Соседский хаски не просто лает — он поёт, тянет, и этот гул проникает даже сквозь бетон.
Как жить, когда не слышишь тишины
Сегодня Наталья всерьёз задумывается о переезде. Но продать квартиру с такой «акустикой» — почти невозможно. При этом снимать жильё, оставляя свою в ипотеке, — роскошь для человека с обычной зарплатой.
Сосед при этом чувствует себя вольготно: закон формально на его стороне, пёс привит, зарегистрирован. Всё, что происходит в квартире, — его дело. При этом страдает тот, кто оказался «ниже по этажу» — и по влиянию на систему тоже.
История Натальи — не просто бытовой конфликт. Это пример того, как личное удобство одного превращается в хронический стресс для другого. Когда система защиты прав граждан не работает, а участковый ограничивается пустыми формулировками, человек остаётся один на один с войной за тишину. И в этой войне самый страшный противник — равнодушие, ведь даже сильный шум можно пережить, если знаешь, что тебе помогут. А если нет — остаётся либо терпеть, либо сбегать. Но разве справедливо, что ради покоя должен уезжать тот, кто ничего не нарушал?