Судан и русские

У нас как-то все внимание сосредоточено на наших «партнерах» в Европе и США — между тем, в Африке происходят весьма драматичные события, которые могут повлиять на состояние дел во всем арабском мире.

Здравствуйте, дорогие друзья — и да, вы не ослышались, в Африке живут не только негры, арабов там тоже с избытком. А уж метисов между этими двумя общностями и не сосчитать, но сегодня поговорим о другом.
Сам по себе Судан — это очень интересная с географической точки зрения страна. Страна имеет достаточно широкий выход к Красному морю, а Порт-Судан, в котором нам предлагается создать свою военно-морскую базу, находится практически напротив саудовского порта Джидда и благочестивой Мекки.

Нужно отметить, что Судан — достаточно бедная страна. 28% ВВП этого государства составляет сельское хозяйство — при этом в аграрном секторе задействовано 80% взрослого населения. В Судане выращивают рис, пшеницу, кунжут и арахис, но основной сектор — это производство длинноволокнистого хлопка, по его выращивание занято 84 млн гектаров. По данным на конец 2019 года, ВВП на душу населения в Судане составлял всего 714 долларов в год.
До распада Судана на, собственно, сам Судан и Южный Судан в 2011 году, эта страна официально имела самую большую площадь среди африканских стран. Вместе с Южным Суданом практически исчезла нефтедобывающая промышленность — из 500 тысяч баррелей, выкачиваемых из недр до распада страны, на долю Южного Судана приходилось около 85%.

Нефть в Южном Судане добывают и сегодня, но все нефтепроводы до портов Красного моря контролирует Хартум (столица Судана). У Южного Судана нет выхода к морю, поэтому им приходится волей-неволей сотрудничать с северным соседом. Естественно, за мзду малую.

Нас же интересует совсем другое: в апреле 2019 года революционно настроенный народ сверг в Хартуме диктатора и автократа Омара аль-Башира — и политический кризис с перманентным перетеканием в акции протеста и боевые столкновения продолжается с тех самых пор. С августа 2019 года Судан возглавляет Суверенный переходный совет, пять мест в котором имеют гражданские лица, пять мест — военные, а место председателя Совета регулярно переходит от одной фракции к другой.

С нашей и общечеловеческой точки зрения Омар аль-Башир был настоящим редиской — он сам пришел к власти в результате военного переворота, свергнув Садыка аль-Махди. После своего прихода к власти объявил Судан исламским государством, отменил конституцию, распустил парламент, правительство и все правительственные учреждения, запретил политические партии и закрыл профсоюзы и СМИ. Страна стала управляться законами шариата, со всеми его «прелестями» — в том числе и с казнями через побивание камнями.
Иначе говоря, Башира было за что свергать — Судан стал базой для боевиков Аль-Каиды, а Соединенные пока Штаты внесли страну в список террористических государств. Дошло до того, что в 1996 году дипломатические санкции против Судана ввела ООН, поскольку Усама бин Ладен в то время как раз и ошивался на этой территории. Баширу пришлось выслать Усаму, так как речь шла о введение международных сил в Судан для противодействия терроризму — и следом за этим пришлось снова разрешить политические партии и объявить президентские выборы.

В 1996 году аль-Башир набрал на выборах 75,7% голосов, в 2000 году — 89,5%. Как видим, народ горячо любил своего президента, а все слова о массовых фальсификациях и подтасовках являлись плодами больного воображения личных врагов аль-Башира.
Как бы то ни было, в 2019 году эта история завершилась — власть длиной в тридцать лет окончилась свержением и арестом. И тут началась другая история, не менее драматичная — поскольку народ опять же горячо поддержал военных, устроивших переворот, Суверенный переходный совет был воспринят всеми в виде некого компромисса между военными и гражданскими.

Дело в том, что эти две фракции в Совете враждовали с самого начала деятельности. Внутренние противоречия выплескивались на улицы и в Судане поочередно шли то програжданские, то провоенные манифестации.
Этот праздник жизни мог бы продолжаться бесконечно, но тут на сцену вышла сначала пандемия, а потом и энергетический кризис. Если брать Судан, как некую экономическую формацию, то тут интересны несколько цифр — в 2019 году ВВП упал на 3%, в 2020 — на 7,2%, по итогам 2021 года падение ожидают на 3,2%.

Цифры — штука крайне интересная, превращающаяся в конкретные экономические процессы. В этом году основным поводом для протестов стала тотальная нехватка топлива и хлеба. Ситуация зашла настолько далеко, что в минувшем сентябре была предпринята попытка нового государственного переворота, приписываемая сторонникам аль-Башира. Попытка была подавлена военными, но это никак не повлияло на экономическое положение страны — наоборот, внутренние дрязги в Суверенном переходном совете только усилились.
В итоге нынешний председатель Суверенного совета Абдул Фаттах аль-Бурхан (военный) призвал к роспуску гражданского правительства во главе с Абдаллой Хамдоком — и тут, как говорится, понеслось.

Для начала аль-Бурхан приостановил деятельность Совета на две недели и запретил гражданским чиновникам поездки по стране. В поддержку этого решения активно выступили тысячи членов Освободительного движения Судана во главе с Минни Арко Миннави, губернатором Дарфура. Им на помощь заявились члены Движения за справедливость и равенство (ДСР), возглавляемого министром финансов Джибрилем Ибрагимом — и тут стало понятно, что каждый уважающий себя большой чиновник просто обязан иметь собственную армию.
В ответ нынешняя политическая гражданская коалиция, состоящая из Сил за свободу и перемены (FFC), Суданской профессиональной ассоциации (SPA), комитетов сопротивления, профсоюзов и других организаций гражданского общества, призвала к “маршу миллионов” 21 октября против военных.

Армия ответила тем, что провоенные протестующие в восточном Судане во главе с вождем племени беджа Мохаммедом аль-Амином Тириком закрыли порты и перекрыли дороги, ведущие в остальную часть страны, что сразу же повлияло на поставки и распределение продовольствия, хлеба, топлива и других нужных штук.
Заместитель председателя политической группы Конгресса Беджа Шайба Дирар заявил, что закрытие портов и дорог будет продолжаться до тех пор, пока не будут удовлетворены требования народа беджа, в частности отмена разделов мирного соглашения в Джубе, касающихся восточного Судана — иными словами, там накручен такой клубок интересов и противоречий, что разбираться придется годами.

Как бы то ни было, в четверг между двумя враждующими группировками начались переговоры по преодолению политического кризиса — и сразу встал вопрос: а кто, собственно, будет являться гарантом соблюдения этих договоренностей?
Предложений было много — в частности, предлагали возложить эту почетную миссию то на Африканский союз, то на Лигу арабских государств, то на ООН. У Африканского союза сейчас совсем другие проблемы в Ливии, Мали, Гвинее и Алжире; Лиге тоже не до Судана — судя по всему Ближнему Востоку, до суданцев эти руки не дойдут никогда: на ООН в Судане явно обижены из-за санкций и торгового эмбарго, которое протащили США через Генассамблею в 1999 году.

И здесь кто-то вспомнил о русских. И о том, как технично они выдавливают французов и прочих европейцев из всяких Мали, Ливий и прочих Гвиней с ЦАР — а там, куда приходят русские, постепенно восстанавливается покой и порядок.
Понятно, что речь не идет о массированном вводе российских войск на территорию страны — для этого достаточно российских военных и экономических советников, а для особо буйных — военных инструкторов с характерным акцентом жителей Центрального Нечерноземья или Урала с Вологдой.

Естественно, все это стоит денег и весьма немалых — для этого предлагается безвозмездно отдать русским базу в Порт-Судане на энное количество десятилетий.
При этом важно понимать, что русские с суданцами уже активно сотрудничали — к примеру, в период обострения конфликта с турками в Ливии Эрдоган долго и публично ныл, что коварные русские в помощь своим 2,5 тысячам бойцов ЧВК «Вагнер» привлекли в ливийских песках и 7 тысяч бойцов из Судана, что не позволило туркам и Правительству Национального спасения унасекомить маршала Халифу Хафтара с его армией — правда, спустя некоторое время Хафтар умудрился поссориться с Москвой и теперь Ливийская национальная армия контролирует всего около 30% территории страны вместо 80%, которые были при поддержке русских.

Короче говоря, в Судане русских знают достаточно хорошо — а легенды о том, какие из нас бойцы, давно уже ходят по всей Африке.
Суть нынешнего конфликта между гражданскими и военными в Хартуме состоит в том, что генерал аль-Бурхан был обязан передать свой пост гражданскому представителю еще в мае. Однако, глядя на происходящие по всей стране безобразия с экономикой и продовольствием, военные взяли ответственность на себя — в результате ситуация зашла в тупик, выбраться из которого своими силами уже невозможно.

Следовательно, необходимо ехать в Москву и договариваться с Путиным. Иначе Судан рискует на долгие годы превратиться в очередное Сомали, в чем не заинтересованы ни соседи этой страны, ни новый повелитель Ближнего Востока, как теперь за глаза называют Путина.

Впрочем, суданцам для начала следовало бы завернуть на денек в Дамаск испросить местных — ну как вам тут живется, под железной пятой Москвы?

Впрочем, ответ уже в Судане знают — и теперь вопрос только в том, что выжмет из этой ситуации Россия. И будет ли выжимать вообще.