Судя по размаху претензий, Польша не прочь быть битой еще и в Третьей Мировой
Канцлер Германии Олаф Шольц жестко ответил Польше на требования новых репараций за Вторую мировую войну, намекнув на возможность пересмотра действующих границ двух государств.
«Глядя на экс-премьера Польши Дональда Туска, я хотел бы сказать, насколько важны соглашения, заключенные Вилли Брандтом о том, что граница между Германией и Польшей установлена навсегда после сотен лет истории», — заявил он, пригрозив Варшаве, что ответом на ее требования может стать изменение границ согласно историческим документам.
Напомним, польские власти требуют от Берлина 6,2 триллиона злотых (около 1,3 триллиона долларов) в качестве репараций за ущерб от Второй мировой войне. 14 сентября сейм Польши подавляющим большинством голосов принял соответствующую резолюцию, в которой говорится, что Варшава никогда не получала компенсаций «за многочисленные человеческие и материальные потери, причиненные немецким государством», поэтому стремится пересмотреть отношения с Берлином. В Германии настаивают, что свою часть репараций Польша давно получила, и вопрос закрыт окончательно.
Поляки действительно ведут себя нагло, тем более, если учесть, что по итогам войны получили часть немецкой территории. Конечно, в Германии об этом не забыли, но вопрос о возвращении утраченных земель поднимают пока только маргиналы. Из уст канцлера до сегодняшнего дня такое не звучало. Шольц троллит поляков или запугивает?
— Троллят скорее поляки со своими безумными требованиями репараций, — считает политолог Владимир Можегов.
— Шольц отвечает, как может. Поляки получили после войны немецкие территории от Сталина, и, вообще они много чего набрали не только у немцев. Шольц в данном случае грамотно и адекватно себя ведет.
— Шольц упоминает соглашения, заключенные Вилли Брандтом о том, что граница между Германией и Польшей «установлена навсегда после сотен лет истории». О каких соглашениях речь и почему они были заключены спустя более чем 20 лет после окончания войны?
— Это так называемый «Варшавский договор» 1970−1972 гг., признающий границы, установленные на Потсдамской конференции 1945-го. Это вообще очень болезненные для Германии и Польши вопросы. Из-за них началась война 1939-го, когда поляки никак не хотели уступать Германии немецкий Данциг, отторгнутый Версалем и перешедший под контроль Лиги наций. Тогда как и сейчас гонор поляков не знал ни границ, ни здравого смысла. Чем кончилось дело — все знают. Вообще-то, и договор Бранта был не последним, границы «окончательно» были зафиксированы лишь в 1990-м, когда Германия воссоединилась.
— Можно ли вообще говорить о каких-либо границах, установленных «навсегда»? Или это для придания документу пафоса?
— В таких вопросах, как видим, не бывает ничего «окончательного» и «навсегда». Из-за таких вопросов начинаются и ведутся войны, вплоть до мировых. И «Варшавский договор» заключали не Польша и Германия, а СССР и США, которые Польшей и Германией по сути владели. Сегодняшняя ситуация ушла от той, но лишь, как видим, в умножении бардака.
— Если говорить конкретно о польско-германских границах, то они исторически постоянно менялись. Польша и Германия — вечные оппоненты в регионе?
— У Польши везде враги. Особенно, если она у вас что-то хапнула, вы неизбежно становитесь ее экзистенциальным врагом, она начинает вас ненавидеть. Это нормально, это в менталитете и национальном характере нации, в государственности которой царил вечный хаос, а границ никогда в сущности не существовало. Польшу, как известно, делили три раза. И, пусть это прозвучит не слишком политкорректно, все же скажу, что единственным решением польского (и кстати, не только польского, но и украинского, и прибалтийского вопросов) может быть только новое разумное поглощение малых — большими. Имперское решение, которое одно только и приносит мир на землю. Иначе говоря, вопросы небольших, несамостоятельных, искусственных и пакостных государств должны решать серьезные державы — такие как Россия и Германия. Тогда всем будет лучше: прибалтам под немецкими баронами, полякам и украинцам — под скипетром Рейха Вильгельма и Русской монархии, как это уже было. К сожалению, того доброго времени уже не вернуть. До тех пор, во всяком случае, пока Германия находится под полным контролем США.
Что до поляков, то они — нация все же (в отличие от украинцев или прибалтов) вполне серьезная. Они также хороши в литературе и музыке. Но, увы, совершенно не способны к мирному сосуществованию с соседями.
— Может ли Германия когда-либо пересмотреть границы с Польшей и что для этого должно произойти?
— Для этого должна начаться бифуркация. Что, сейчас, собственно, и происходит. Мир меняется. Конфликт на Украине — это начало войны за изменение мироустройства. Это как тридцатилетняя война 17 века, Наполеоновские войны, 30-летняя война 20 века (1914−1945). Это, думаю, прекрасно понимают все, кому следует понимать. Но если серьезные лидеры и державы благоразумно молчат и работают, несерьезные, но достаточно большие, чтобы поднять бучу, ее поднимают. Польша, еще раз подчеркну, это именно та страна, из-за которой началась во многом Вторая мировая война. Уверен, что и Третья не обойдется без ее вполне очевидного и определенного участия.
— Польско-немецкий антагонизм имеет давние исторические корни, — отмечет советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований Всеволод Шимов.
— Тем не менее, последние тридцать лет какого-то острого противостояния не наблюдалось. В данном случае конфликт провоцируют завышенные амбиции Варшавы, которая пытается быть региональным лидером в Восточной Европе, но на эту роль не тянет по объективным экономическим показателям. Фактически в регионе за время существования ЕС сложился неформальный «четвертый рейх» т.е. система экономического доминирования Германии, куда входит и Польша. Вот это и раздражает Варшаву.
— А как воспринимать слова Шольца?
— Скорее всего, это попытка припугнуть и показать, что Германии тоже есть что предъявить полякам.
— На Шольца это вообще не очень похоже…
— Поведение Польши беспрецедентно, на подобный «наезд» волей-неволей вынуждены отвечать даже такие мягкие и слабые политики, как Шольц. Но пока это только слова.
— Может ли Германия когда-либо потребовать пересмотра границ?
— Я очень сомневаюсь, что дело дойдет до реального пересмотра границ. Современные немцы — не экспансионистская нация, их после второй мировой войны приучили стыдиться своего имперского прошлого. Господствующая идеология и образ жизни современной Германии — левый либерализм и потребительство. К тому же, очень плохая демография, в Германии один из самых низких уровней рождаемости в Европе. А в прошлом немецкий экспансионизм как раз подписывался демографическим давлением — когда страна небольшая, но перенаселенная, нужны новые территории, «жизненное пространство». Сейчас этого нет, о расширении «жизненного пространства» никто не думает.
— Потенциальный пересмотр границ между двумя странами в ЕС может запустить цепную реакцию?
— В Восточной Европе может знатно полыхнуть. Здесь практически у каждой нации есть претензии к соседям. Более того, именно в Восточной Европе этим старым конфликтам до сих пор придают значение. Что касается «старой» леволиберальной Западной Европы, то там этого уже давно нет. Максимум, что там возможно — дробление существующих государств — отделение Каталонии от Испании, северной Италии от южной, Шотландии от Великобритании. Об имперских экспансиях там уже давно не мечтают и, более того, считают их предосудительными.