Торговля Африкой

Сегодня поговорим о не слишком очевидных последствиях тайваньского кризиса с участием бабки Пелоси — эти последствия начинают проявляться даже там, где Пекин не ожидал их видеть в ближайшее время.

Но начнем, как обычно, немного издалека:

Сегодня президент объявит о запуске Trade Africa, нового партнерства между Соединенными Штатами и странами Африки к югу от Сахары, целью которого является увеличение внутренней и региональной торговли в Африке, а также расширение торгово-экономических связей между Африкой, Соединенными Штатами и другими мировыми рынками.

Первоначально Trade Africa будет ориентирована на государства-члены Восточноафриканского сообщества (ВАС) — Бурунди, Кению, Руанду, Танзанию и Уганду. ВAC — это история экономического успеха, и он представляет собой рынок со значительными возможностями для американского экспорта и инвестиций. Пять государств ВАС, с населением более 130 миллионов человек, имеют все более стабильные и ориентированные на бизнес правила. Они являются домом для перспективных местных предприятий, которые формируют творческие партнерские отношения с многонациональными компаниями. И страны ВАС выигрывают от появления образованного, глобализированного среднего класса. За последние пять лет объем торговли между странами ВАС удвоился, а ВВП региона вырос до более чем 80 миллиардов долларов, увеличившись в четыре раза всего за 10 лет.

Этой цитате более девяти лет. Президент Америки на тот момент — это Барак наш Обама, который уже тогда понимал, что движения китайцев в Африке необходимо пресекать всеми возможными методами. Правда, в то время еще была видимость международного права и негласного свода норм и правил в отношениях между геополитическими противниками. Впрочем, даже наличие правил не отменяет возможности нарушать их по своему усмотрению, как всегда и бывало.

Соединенные Штаты также надеются расширить свое сотрудничество с другими региональными экономическими сообществами в Африке, в том числе в сотрудничестве с другими странами-партнерами. Увеличение торговли между Соединенными Штатами и Африкой будет в центре внимания Форума Закона о росте и возможностях Африки (AGOA) в Аддис-Абебе 9-13 августа (2013 года — автор). Форум отметит прогресс, достигнутый с помощью AGOA с момента его вступления в силу в 2000 году, и поможет проложить путь к обновлению AGOA к 2015 году.

Обратите внимание на название проекта Барака Обамы. Не trade in Africa (торговля в Африке) и не trade with Africa (торговля с Африкой). Trade Africa — это, по сути, и есть конечная цель бывших, нынешних и будущих западных колонизаторов. Тот, кто считает время колонизаций давно пройденным, может самостоятельно изучить информацию о протекторатах Америки или Британии, а также о заморских территориях Франции. Пуэрто-Рико — это вот оно самое. Джентльмены не палятся, джентльмены устанавливают свои правила Большой Игры.
К слову, приведенные цитаты — это вам тут не щелкоперы из либеральных СМИ. Это официальный пресс-релиз Белого дома, если что.

Противостояние американцев с китайцами по всему миру длится уже не один десяток лет. Сначала Вашингтон смотрел на ползучую экономическую экспансию Пекина сквозь пальцы, предпочитая доедать остатки Советского Союза — а когда поедаемое блюдо внезапно взбунтовалось и принялось отвешивать оплеухи ближайшим союзникам Америки, время для реальной борьбы со вторым центром силы в мире было уже упущено.
Бедой Обамы было то, что как истинный американский демократ, он не доводил начатое дело до логического конца. Трамп, сменивший Обаму на табуретке президента Америки, был в ужасе — как предприниматель, он хорошо осознавал последствия политики демократов, отдавших самые перспективные рынки планеты в руки китайцев. И не только китайцев — в США каждый седьмой атомный реактор работает на российском уране. И русские контролируют 28% рынка обогащения урана для АЭС в США — а это, между прочим, стратегическая отрасль для любой страны.

Именно Трамп начал экономические войны с Пекином, стараясь вернуть на историческую родину компании и предприятия — другое дело, что у него руки были полностью связаны Конгрессом, который вставлял палки Дональду Фредовичу буквально на каждом шагу. Эти войны не принесли Америке видимого облегчения: по итогам правления Трампа оказалось, что тотальная зависимость США от товаров и сырья из Китая только увеличилась.
В это же время русские продолжали захватывать рынок добычи урана — сегодня Росатом имеет свою долю в более 40% крупных месторождений мира. Это связано, о нет, с технологиями добычи, которыми владеет только Россия — в частности, подземное выщелачивание урановых руд позволяет вообще обходиться без открытых карьеров и шахт, для добычи достаточно скважин по периметру месторождения.

Китайцы сосредоточились на редкоземельных элементах. Именно поэтому они сейчас контролируют до 85% мирового рынка по целому ряду редких позиций — и они же задают границы возможностей для самых развитых стран с их технологическими возможностями. Понятно, что вечно так быть не могло — и Америка, считающая себя первой и единственно правильной демократией мира, начала атаку на Пекин. Начала не при Трампе, а при Байдене — при Трампе были еще цветочки, а администрация Байдена надеется собрать урожай ягодок.
Я уже писал как-то давно о методике «переноса мишеней» в западных психологических операциях. Сегодня мы видим классический случай такой методики — китайцам надавили на самую больную мозоль в виде Тайваня, проворачивая заодно действия на других фронтах противостояния. С этой точки зрения визит бабки Пелоси был отвлекающим маневром — а настоящие атаки начинаются совсем на других направлениях.

26 июня президент Джо Байден и другие лидеры G7 запустили Партнерство в интересах глобальной инфраструктуры и инвестиций (PGII). Цель состоит в том, чтобы мобилизовать в общей сложности 600 миллиардов долларов к 2027 году, из которых Соединенные Штаты предоставят 200 миллиардов долларов. Цели PGII, изложенные Байденом, заключаются в предоставлении устойчивой инфраструктуры развивающимся странам, диверсификации цепочек поставок, создании новых возможностей для американских рабочих и предприятий и укреплении нашей национальной безопасности.
Что касается последнего пункта, хотя он прямо и не упоминается, цель состоит в том, чтобы противостоять амбициозной китайской инициативе «Один пояс и один путь» (BRI).
Действительно, основная задача “разработки, расширения и развертывания сетей защищенных информационно-коммуникационных технологий (ИКТ)” направлена на «Цифровой шелковый путь» Пекина, стратегические последствия которого являются глубокими. Первый пункт, указанный в информационном бюллетене PGII Белого дома, — это проект строительства солнечной электростанции стоимостью 2 миллиарда долларов в Анголе, главном источнике импорта нефти Китаем из Африки.

Чем коллективный Запад всегда славился, так это умением выстраивать стратегии. Вопрос в другом — способен ли сегодня Запад обеспечить выполнение стратегий и достижение намеченных целей?
Попытаюсь объяснить. Вот только что закончилось заседание глав МИД стран АСЕАН (партнеров по диалогу стран Юго-Восточной Азии). В АСЕАН изначально входило 10 стран ЮВА, сейчас же организация объединяет в себе 23 страны — среди них Япония, Австралия, Китай, США и Россия.

Перед Энтони Блинкеным стояли две простых задачи — во-первых, заставить страны АСЕАН присоединиться к санкциям Америки против России за «украинский кейс», как модно сейчас говорить; во-вторых, сделать тоже самое с Китаем из-за Тайваня.
Блинкен пролетел по обоим вопросам, как бабка над Тайбэем. Итоговое коммюнике саммита АСЕАН призвало всех мириться и договариваться, а из изоляции России на саммите получилось форменное издевательство для Белого дома. Более того, настолько показательной очереди к Лаврову я давно не видел — а вот к Блинкену опять пришли только союзники по G7 и AUKUS.

В былые времена за подобное поведение американские джи-ай в полный рост уже демократизировали бы очередную тупую недодемократию; теперь ресурсов на это уже катастрофически не хватает, ни политических, ни военных, ни финансовых.
Второй пример — это как раз «украинский кейс». У кого-то есть сомнения в его конечном результате? Таких сомнений нет, причем даже на Западе — и цель «украинского кейса» состоит в том, чтобы связать Россию на время. На Западе надеются, что это время будет максимально долгим, но русские опять ломают очередную стратегию, ввязавшись в ситуацию не слишком большой частью своей армии — в случае всего наших военных ресурсов хватит еще на три-четыре подобных кейса.

Тем не менее, с финансовыми ресурсами у Америки возможности еще остаются — и сейчас главной задачей Белого дома выбрана возможность вытеснять китайцев с рынков развивающихся стран.

Африка к югу от Сахары рассматривается как главный театр соперничества между PGII и BRI. В 2018 году Пекин пообещал выделить 60 миллиардов долларов на проекты на континенте. Всего за несколько дней до объявления G7 в Пекине открылась одиннадцатая ежегодная встреча Китайско-африканского форума аналитических центров, на котором помимо BRI обсуждалось большое количество текущих китайских операций, возможно, с самым заметным названием “100 компаний в 1000 деревнях”.

Желание конкурировать с Китаем в Африке не ново. Однако способность сделать это основана на преувеличенном представлении об экономических интересах США в регионе. И без основы экономических интересов трудно поддерживать политическую поддержку крупных расходов долларов налогоплательщиков в регионе. Это отражается в том, что Байден подчеркивает использование частного капитала в PGII. Это также было основой заявления президента Барака Обамы в 2013 году. Инициатива “Торговля Африкой», целью которой было «увеличение внутренней и региональной торговли в Африке и расширение торгово-экономических связей между Африкой, Соединенными Штатами и другими мировыми рынками”. В центре внимания было Восточноафриканское сообщество (ВАС), включающее Бурунди, Кению, Руанду, Танзанию и Уганду, которое считалось регионом с высокими темпами роста. Тем не менее, 2013 год оказался годом пика экспорта США в страны ВАС. К 21017 году экспорт сократился вдвое.

Африка к югу от Сахары — это уже русские, пришедшие в ЦАР, Мали, Судан, Эфиопию, Демократическую республику Конго и Уганду. Русские строят АЭС в Египте и активно участвуют в переговорах по плотине «Возрождение Эфиопии» на Ниле. Русские помогают предотвращать противостояние между египтянами, суданцами и эфиопами — без наших советников там уже стреляли бы бы из всех видов оружия, доступных этим странам.
Китайцы тоже к югу от Сахары, и они активно пользуются возможностями, которые создают там русские — в частности, охранные подразделения из местных жителей, работающие на китайских объектах, тренируются и обучаются нашими инструкторами. Этакий военно-экономический симбиоз, выгодный всем сторонам, в том числе и африканцам — в конце концов, именно русские создают там школу и культуру военного обучения.

Основными экономическими отношениями Америки с Африкой были нефтяные, но эти торговые связи достигли пика в 2011 году. Дефицит торгового баланса США с четырьмя крупнейшими африканскими поставщиками нефти в 2011 году составил: 28,9 миллиарда долларов с Нигерией, 12,1 миллиарда долларов с Анголой, 3,1 миллиарда долларов с Чадом и 439 миллионов долларов с Демократической Республикой Конго. Тем не менее, Нигерия была лишь 44-м по величине рынком для экспорта США; Ангола заняла 69-е место, а ДРК — 136-е. Экспорт в Чад был настолько низким, что торговый представитель США не потрудился его оценить.
Африканские государства предпочитают покупать импорт из Европы (культура) или Китая (цена), а не из Америки. К 2017 году дефицит товаров с Африкой сократился до 10,8 млрд. долл. Это было полностью связано с сокращением импорта нефти с 93 миллиардов долларов в 2011 году до 24,9 миллиардов долларов в 2017 году. Экспорт товаров из США в Африку также сократился за эти годы с 32,9 долларов в 2011 году до 14,1 долларов в 2017 году. В 2021 году экспорт США на рынки стран к югу от Сахары составил всего 16,5 миллиардов долларов.

И вот теперь в Вашингтоне спохватились. Сразу после того, как у русских в Африке появилось серьезнейшее политическое влияние, а китайцы успели прибрать к рукам самые ценные месторождения.
Вот теперь самое время противостоять двум глобальным сверхдержавам, объединенным единым проектом освоения Черного Континента. Самое время, особенно учитывая разворачивающийся на Западе структурный кризис экономической модели — глобальную войну Запад начать уже не в состоянии (без перерастания в ядерный армагеддец), а для локальных войн катастрофически не хватает оружия, воли и человеческих ресурсов — если не верите, позвоните в Кабул, там вам все покажут на пальцах.

Напротив, китайско-африканская торговля увеличилась на 35 процентов в прошлом году до рекордно высокого уровня в 254 миллиарда долларов по сравнению с торговлей США в 44,7 миллиарда долларов. Пекин получает около 15 процентов своего нефтяного импорта из стран к югу от Сахары. Тем не менее, у Китая был профицит с Африкой, в то время как у Соединенных Штатов был дефицит.
Пекин уделяет гораздо больше внимания оплате импорта нефти, продовольствия и сырья экспортом промышленных товаров, чем Вашингтон. Китай также больше переключается на государственные и частные предприятия для содействия развитию в Африке, а не на прямое государственное финансирование.
На прошлогоднем форуме по китайско-африканскому сотрудничеству (ФОКАС, учрежден в 2000 году), состоявшемся в Сенегале, президент Си Цзиньпин сократил свое обещание континенту на 2018 год всего до 40 миллиардов долларов, хотя и заявил, что “почти все африканские члены ФОКАС присоединились к большой семье сотрудничества ”Один пояс, один путь». Он также пообещал, что Китай “будет поощрять свой бизнес инвестировать не менее 10 миллиардов долларов США в Африку в ближайшие три года”.

Учитывая огромный дефицит инвестиций в инфраструктуру в Африке, необходимых для развития Африканская континентальная зона свободной торговли (ACFTA), которая в настоящее время является основой для продвижения, эти китайские суммы довольно скромны, что поощряет действия G7.

Действия G7 пока поощряет неосознанность конца прошлого мира — осознанность придет к ним после завершения «украинского кейса» и нынешней зимы.
Хотя на зиму я бы не ставил. Всем уже известно, что это проделки и происки коварного Путина, дай Бог ему здоровья. Объяснять свои провалы действиями других на Западе умеют очень хорошо — и если европейские народы в условиях отсутствия тепла, электричества и еды останутся сидеть по домам, то туда им и дорога, честно говоря.

Россия предпочитает торговать с Африкой. Запад — торговать Африкой. Китай — торговать лицом, которое он только что потерял на Тайване и которое обязан вернуть любыми силами. МяньЦзы (потеря лица) — это финальное состояние для любого китайца, в том числе и для товарища Си. Поэтому мы вправе ожидать, что стратегия китайцев в развивающихся странах станет куда более агрессивной и направленной конкретно против американцев и прочих европейцев, поддержавших бабку.
Прилетом в Тайбэй бабка создала из торгового партнера смертельного врага — и враг теперь будет делать все возможное и невозможное, чтобы снести нынешний американский истеблишмент до нулевого цикла. В том числе и своими действиями в Африке, Латинской Америке, Средней Азии.

В Африке американцы, европейцы и британцы могли бы противостоять нам и китайцам, если бы все происходило в условиях экономического роста и социальной стабильности самого Запада. Тем не менее, они будут пытаться, у них просто нет выбора — и, самое главное, Запад считает, что китайцев он уже продавил взбалмошной бабкой.
Насколько это правда, покажет уже ближайшее будущее — в любом случае, иных шансов остановить Россию и Китай у Запада все меньше и меньше.

И да, в какую бы страну Запад не послал свою демократию, сувениры там все равно будут только китайскими. Даже если демократию наконец-то пошлют в Америку.