Врывался в номера к женщинам, губил артистов, был признан «авторитетом года»: кем на самом деле был Кобзон, о котором собрались снимать кино
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Врывался в номера к женщинам, губил артистов, был признан «авторитетом года»: кем на самом деле был Кобзон, о котором собрались снимать киноСегодняСегодня14719 минОглавление
Показать ещё
На днях в сети появилась новость, что наши киноделы собираются снять кино про Иосифа Давыдовича Кобзона. Сообщается, что в настоящее время сразу несколько студий бьются за право воплотить на экране жизненный путь Иосифа Давыдовича, и вроде как даже уже начались кастинги. Поговаривают, что и на этот раз не обошлось без вездесущего Константина Эрнста, который вот уже как несколько лет мечтает снять сериал о Кобзоне на Первом. Если верить инсайдерам, то появление сериала или полнометражки следует ждать в ближайшие пару лет, а может и месяцев.
Иосиф КобзонИосиф Кобзон
Но у критиков тут же возник вопрос — а в каком образе перед зрителем предстанет легенда отечественной эстрады? Будет ли это прилизанная версия, как в случае с «Родниной», или авторы все же прольют свет на некоторые темные пятна в биографии Иосифа Давыдовича? Ведь наряду с кучей несомненных достоинств у народного артиста было и множество скелетов в шкафу.
Например, еще во времена СССР в кулуарах шептались, что Кобзон выжил с советской эстрады Вадима Мулермана, Валерия Ободзинского, Аллу Йошпе и Стахана Рахимова. И это далеко не полный список. Именно Кобзону часто ставят в вину то, что официальная эстрада к началу 80-х стала серой и однообразной. Только Кобзон-Лещенко-Магомаев, ну и иногда Хиль. А о том, что для женской части певиц дорога на эстраду пролегала только через будуар Кобзона, в свое время не говорил только ленивый. И это не говоря о сомнительных связях Иосифа Давыдовича с преступным миром. В свое время про него даже ходил стишок:
"А знаете, каким он парнем был? С ментами и ворами по-настоящему дружил.
А ещё любимцем женщин он с рожденья был, и не одной красотке голову вскружил…
Он, конечно, многим в чём-то помогал, но себя любимого ни в чём не обижал…"
Может быть, поэтому сестра Кобзона категорически против, чтобы про него снимали кино?
«Я категорически против этой идеи. Не нужен фильм, где будут показаны какие-то домыслы о нём. Это кино не станет автобиографичным. Будет много вранья, чего бы мне совершенно не хотелось. К сожалению, нашим режиссёрам нужна пошлятина…» — заявила недавно сестра исполнителя Гелена Кандель.
Так где правда, а где вымысел про легендарного певца, который за время своей сценической карьеры успел записать порядка 3 тыс. композиций, став олицетворением целой эпохи? Давайте попробуем разобраться.
Первый из детей, кто посмел взглянуть на вождя
Иосиф Кобзон появился на свет в 1937 году в УССР, Сталинской (впоследствии переименованной в Донецкую) области, в довольно бедной еврейской семье. Интерес к пению у будущей звезды проявился уже в школьные годы — мальчик активно участвовал в художественной самодеятельности, где его талант быстро стал заметен. В 1946 году, когда Иосифу было всего девять лет, он стал победителем всеукраинской школьной олимпиады, завоевав тем самым главный приз — приглашение выступить в Москве в Кремлевском театре.
Особую значимость этому событию придавало присутствие в зале Иосифа Сталина, перед которым Кобзону довелось петь. Тогда он исполнил песню «Летят перелетные птицы». В своих воспоминаниях артист отмечал, что детям строго-настрого запрещалось смотреть на вождя народов. Но любознательность девятилетнего мальчика взяла верх: он то и дело бросал взгляды в сторону ложи, где находился Сталин, и запомнил, что тот сидел с одобрительной улыбкой. Эта встреча не стала единственной — спустя два года, вновь оказавшись на аналогичном концерте, Кобзон снова увидел Сталина. На этот раз он исполнил песню «Пшеница золотая».
Иосиф Кобзон с мамой и сестройИосиф Кобзон с мамой и сестрой
После окончания школы Иосиф не сразу пошёл по творческому пути. Он всерьез собирался стать шахтером и потому поступил в Днепропетровский горный техникум, который успешно окончил в 1956 году. Однако дальнейшие события изменила армия — служить Кобзон попал в Закавказский военный округ, где оказался в ансамбле песни и пляски. Именно армейские будни стали для него переломным моментом: он осознал, что искусство его влечет куда сильнее, нежели работа горняком.
После службы Иосиф направился в столицу и сразу же поступил на вокальный факультет знаменитой Гнесинки. Уже в студенческие годы Кобзон стал понимать, что его голос — это не просто возможность подрабатывать, а реальный путь к профессиональной сцене. Практически с первого курса он начал активно выступать, участвовать в конкурсах и довольно быстро добился признания. Первое его появление на ТВ, которое дошло до наших дней в виде записи, состоялось в популярной программе «Голубой огонек». В этом номере Кобзон предстал в образе кубинского революционера — с бородой в стиле Че Гевары и автоматом наперевес он исполнил песню «Куба, любовь моя».
Иосиф Кобзон в образе Чегевары в программе «Голубой огонек»Иосиф Кобзон в образе Чегевары в программе «Голубой огонек»
Но в вскоре Кобзону, который уже активно строил карьеру и почти полностью отдался концертной деятельности, вскоре напомнили о приоритетах. Руководство Гнесинки поставило певца перед выбором: либо продолжение обучения, либо работа на сцене. Кобзон без колебаний выбрал второе и сосредоточился на гастрольной деятельности, активно выступая в разных уголках страны.
Однако в 1964 году его карьера впервые оказалась под угрозой — и довольно серьёзной. Газета «Советская Россия» опубликовала сатирическую заметку под названием «Лавры чохом», в которой рассказывалось о неподобающем поведении певца во время музыкального фестиваля в Грозном. В фельетоне утверждалось, что артист, находясь в состоянии алкогольного опьянения, по ночам вламывался в номера гостиницы, где приставал к женщинам. Этого материала оказалось достаточно, чтобы на целый год имя Кобзона исчезло из теле- и радиоэфира, а также с московских концертных афиш.
По словам самого Кобзона, истинной причиной появления компрометирующей публикации стали личные мотивы её автора: якобы он питал чувства к Веронике Кругловой — певице, исполнявшей хит «Ничего не вижу» и на тот момент возлюбленной Кобзона. Артист вскоре обручился с Кругловой, и они провели вместе два года в официальном браке.
После развода с Кругловой Кобзон довольно быстро вступил в новый союз — на этот раз с известной актрисой и певицей Людмилой Гурченко. Их совместная жизнь длилась три года. Позднее Кобзон признавался, что совместное существование с творческой женщиной оказалось непростым: по его словам, ему была нужна не соперница по сцене, а надёжная спутница жизни.
Иосиф Кобзон и Людмила Гурченко в кругу друзейИосиф Кобзон и Людмила Гурченко в кругу друзей
В 1971 году он женился на Нинель Дризиной, которая в тот момент не имела отношения к эстраде. Этот брак оказался самым прочным — они прожили вместе до конца жизни певца.
Спустя год после свадьбы с Нинель, Кобзон пришёл к выводу, что получить диплом о высшем музыкальном образовании всё-таки необходимо. В то время наличие такого документа давало исполнителю определённые преимущества — от увеличенной гонорарной ставки до возможности выезда на зарубежные гастроли. В 1972 году он принял решение вернуться в институт и на время приостановил концертную деятельность ради завершения учёбы.
Иосиф и Нинель КобзонИосиф и Нинель КобзонАвтограф из Чернобыля
Летом 1986 года, спустя примерно полтора месяца после катастрофы на Чернобыльской атомной электростанции, для ликвидаторов, трудившихся в зоне аварии, был организован концерт. Среди приглашённых исполнителей оказался и Иосиф Кобзон. По словам его близких, он до конца не осознавал масштаба опасности, связанной с пребыванием в заражённой зоне, и не представлял, какими последствиями может обернуться это выступление. Артистов в Чернобыль не отправляли принудительно — участие было добровольным.
Концерт проходил в клубе, расположенном всего в одном километре от разрушенного энергоблока. С площадки, где выступал Кобзон, был виден сам реактор. Естественно, в респираторе петь было невозможно, и Кобзон вышел на сцену без защиты. В знак поддержки артиста, ликвидаторы, присутствовавшие в зале, тоже сняли маски.
Иосиф Кобзон в ЧернобылеИосиф Кобзон в Чернобыле
После первого выступления в зал пришла вторая смена — Кобзон остался и спел и для них. Затем — ещё одна группа, и снова концерт. В общей сложности он провёл на сцене около четырёх часов. Позднее он вспоминал, что к концу выступления у него в горле появилось острое першение, как будто он «вдохнул металлическую стружку».
Лишь спустя два десятилетия врачи диагностировали у него заболевание, которое сам Кобзон называл «чернобыльским автографом». У него обнаружили онкологическое заболевание, и хотя сам артист и его лечащие врачи никогда не раскрывали подробностей диагноза, в прессе сообщалось, что речь шла о раке предстательной железы. Медики не исключали, что именно те часы, проведённые без защиты рядом с аварийным реактором, могли стать причиной болезни, с которой он боролся до конца жизни.
Когда в начале 2000-х годов Иосифу Кобзону поставили диагноз онкологического заболевания, врачи сообщили неутешительный прогноз: без немедленного хирургического вмешательства он может прожить не более двух недель. Первоначально лечение проходило за рубежом — в клиниках Германии. Однако к 2015 году медики пришли к выводу, что для продолжения терапии потребуется курс в одной из специализированных клиник Италии.
На тот момент ситуация осложнилась политическим контекстом: Кобзон уже числился в санкционном списке ЕС. Поводом для введения санкций стали его публичные выступления на территории ДНР, поддержка пророссийских сил, а также голосование в Государственной думе в поддержку включения Крыма в состав России. В феврале 2015 года ему был запрещён въезд в страны ЕС, а все зарубежные счета были заморожены.
На это Кобзон отреагировал с вызовом: он заявил, что испытывает гордость за то, что оказался среди тех, кто попал под санкции, поскольку это доказывает их небезразличие к судьбе России и Донбасса. Он также высказал мнение, что Россия должна ответить зеркально — ввести запрет на въезд в страну для артистов из Европы.
Тем временем итальянские врачи сообщили, что наилучшее оборудование и наиболее подходящее лечение для его случая находятся именно в Италии. Несмотря на политическую ситуацию, Кобзон подчёркивал, что принципиально не стремится лечиться за границей — в его словах неоднократно звучала поддержка российских врачей, и он утверждал, что выезжает на лечение за рубеж лишь в случае прямых рекомендаций от отечественных специалистов. В тот период он также сообщил, что, при необходимости, готов обратиться лично к президенту с просьбой о содействии в получении визы.
Вскоре артисту действительно была выдана национальная медицинская виза Италии сроком на один год. Представители итальянского МИД подчеркнули, что это решение принято по гуманитарным причинам и не несёт политического подтекста. Сам Кобзон при этом делал противоречивые заявления: сначала он отрицал, что просил о содействии у Владимира Путина, но позже признал, что тот действительно ему помог:
«Я благодарен Путину. Благодаря его вмешательству мне дали медицинскую визу».
Голос войны
Кстати, выступления Кобзона на территории Донбасса, с точки зрения его сценического и общественного образа, не стали чем-то неожиданным. Певец на протяжении всей своей карьеры активно участвовал в концертах в горячих точках и зонах вооружённых конфликтов. Он выступал перед советскими солдатами в Афганистане, бывал с концертами в Сирии, приезжал в Грозный вскоре после завершения первой чеченской кампании, а также побывал в Израиле накануне начала Шестидневной войны.
Одним из самых драматичных эпизодов в его гастрольной биографии стало выступление в марте 1969 года на Нижне-Михайловской пограничной заставе, расположенной рядом с островом Даманский, где в то время проходили ожесточённые бои с китайскими войсками. Кобзон вспоминал, что концерт проходил прямо на плацу, где были выстроены гробы с телами погибших солдат. Он стоял перед ними, стараясь не опускать взгляд вниз, и исполнял песню, созданную буквально по свежим следам событий — «Двадцатая весна», авторства Яна Френкеля и Игоря Шаферана. В его исполнении звучали слова:
«Спите, мальчики, спите спокойно, солдаты! Будет высшей наградою вам тишина».
В Афганистане Кобзон побывал девять раз, выступая перед советскими солдатами, в том числе, по его словам, и в условиях активных боевых действий. По его воспоминаниям, иногда приходилось петь буквально под обстрелами — во время одного из концертов взрывная волна сорвала крышу с модуля, переоборудованного под концертную площадку.
Иосиф Кабзон в АфганистанеИосиф Кабзон в Афганистане
В Чечню Кобзон приезжал дважды — в 1997 году, вскоре после подписания Хасавюртовских соглашений, формально завершивших первую чеченскую войну. Там он не только давал концерты, но и встречался с представителями сторон конфликта. По словам самого Кобзона, в какой-то момент он получил письмо от одного из самых известных полевых командиров — Шамиля Басаева. В письме содержалось требование «ответить за распитие водки с красными чеченцами в Москве». Вскоре после этого Басаев отправил ещё одно послание, в котором прямо призвал Кобзона приехать в Грозный — «если ты не трус». И Кобзон откликнулся на вызов, приняв решение отправиться в столицу разрушенной республики.
Одна из самых запоминающихся и неоднозначных страниц в общественной деятельности Кобзона связана с его поездкой в Чечню и личной встречей с Шамилем Басаевым. Артист вспоминал, что они провели около трёх часов в уцелевшем после боевых действий доме, где состоялся очень напряженный разговор. В тот период Кобзон занимался гуманитарной инициативой под названием «Фронтовые дети Чечни», в рамках которой собирались средства на лечение сирот и детей-инвалидов, пострадавших в ходе конфликта. По словам певца, Басаев обвинял его в том, что эти деньги якобы расходуются не по назначению.
Во время разговора Басаев также пытался добиться от Кобзона финансовой поддержки, но тот, возглавлявший в то время организацию «Московит», порекомендовал обращаться с такими просьбами к обеспеченным представителям чеченской диаспоры. Впрочем, встреча закончилась без происшествий, и Кобзон благополучно покинул Грозный.
Шамиль Басаев в знак уважения подарил Иосифу Кабзону пистолетШамиль Басаев в знак уважения подарил Иосифу Кабзону пистолет
Однако на этом его деятельность в регионе не завершилась. Позднее он снова прибыл в Чечню — на этот раз с концертом, специально организованным для местной молодежи. Именно тогда была сделана широко известная фотография, на которой Кобзон запечатлён с пистолетом Макарова, подаренным ему Шамилем Басаевым в знак своеобразного уважения. Так он стал первым публичным российским деятелем, посетившим Чечню после завершения первой военной кампании и избрания Аслана Масхадова президентом республики.
Несколько лет спустя в Москве возле офиса компании «Московит», располагавшегося на 20-м этаже гостиницы «Интурист», прогремел взрыв. Кобзон прямо обвинил в покушении Басаева, считая, что именно он стоял за этим нападением. Однако в СМИ высказывались и другие версии — в частности, о возможной связи инцидента с криминальными разборками, а не с чеченским подпольем.
Авторитет года «Дон Кобзон»
В 1990-х годах, то что Иоси Кобзона связан с мафией, говорили из каждого утюга. Дело даже дошло до того, что в 1994 году газета «Коммерсантъ» саркастически назвала его «авторитетом года». Поводом для подобных слухов становилось не только обаяние Кобзона и его внешнее сходство с персонажами мафиозных саг — длинное пальто, классические костюмы с иголочки, парик насыщенного чёрного цвета, охрана, сопровождающая певца на концертах, — но и его широкий круг знакомств, охватывающий представителей самых разных сфер.
Иосиф Кобзон и преступный авторитет ТайванчикИосиф Кобзон и преступный авторитет Тайванчик
Кобзон сам не отрицал, что периодически оказывался на мероприятиях с участием криминальных авторитетов — как правило, в качестве приглашённого исполнителя. Однако он всегда подчёркивал, что сохранял дистанцию и не имел деловых связей с людьми из уголовного мира. В подобных ситуациях, по его словам, он нередко произносил одну и ту же фразу:
«Господа хорошие, прошу не путать: мы с вами состоим в разных профсоюзах. Вы — народные преступники, а я — народный артист».
Несмотря на это, в 1995 году Федеральное бюро расследований США включило Кобзона в список нежелательных лиц, запретив ему въезд в страну. В объяснении говорилось о предполагаемой причастности певца к незаконному обороту оружия и нарkотиков, а также о его возможных связях с так называемой русской мафией, включая Вячеслава Иванькова, более известного как Япончик. Хотя официальных обвинений предъявлено не было, запрет на въезд в США артисту не был снят до конца его жизни.
Подозрения усиливались и из-за дружбы Кобзона с Отари Квантришвили — влиятельным предпринимателем, которого многие связывали с теневыми структурами.
Иосиф Кобзон и Отари КвантришвилиИосиф Кобзон и Отари Квантришвили
Их знакомство началось в 1980-х, а в 1990-х они совместно учредили Фонд имени Льва Яшина, который должен был помогать ветеранам спорта. Хотя самого Квантришвили нельзя было напрямую назвать бандитом, он успешно взаимодействовал как с представителями власти, так и с криминальными кругами. При этом способность Отари убеждать бизнесменов делать щедрые пожертвования в фонд вызывала у некоторых ассоциации с мягким вариантом рэкета.
В феврале 1994 года Квантришвили основал политическую партию «Спортсмены России», заявляя о намерении навести порядок в стране. Однако уже в апреле того же года он был убит — неизвестный снайпер застрелил его у входа в Краснопресненские бани. Организацией похорон занялся Кобзон, взяв эту миссию на себя.
После гибели Квантришвили появились слухи, что и сам Кобзон может стать следующей целью. Основанием для беспокойства стало обнаружение профессионально оборудованной засады под окнами его дома в Баковке. После этого инцидента певца стали сопровождать охранники — ветераны афганской кампании. Личность возможного киллера так и не была установлена.
Кобзон оставался верен тем, кого считал своими друзьями, независимо от их репутации. Он неоднократно подчёркивал, что не станет отрекаться от близких ему людей ради конъюнктуры или общественного давления.
«Дружбой не торгую. Мне не так много времени осталось провести на белом свете, чтобы в угоду конъюнктуре или другой ерунде изменять жизненным позициям и принципам», — говорил он.
Одним из примеров его верности стал открытый жест поддержки бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова, оказавшегося в опале после своей отставки. С Лужковым Кобзон был давно и тесно знаком. В 1993 году, в разгар политического кризиса, по просьбе мэра он посещал Белый дом, где пытался успокоить баррикадировавшихся там депутатов. А в 2002 году, во время теракта в Театральном центре на Дубровке, Лужков лично уговаривал Кобзона не рисковать жизнью и не идти внутрь к захватчикам — но певец всё равно пошел, чтобы попытаться договориться с террористами.
Что произошло в Норд-Осте
События, произошедшие в театральном центре на Дубровке во время теракта осенью 2002 года, Иосиф Кобзон неоднократно описывал в интервью различным СМИ. Хотя некоторые детали в его рассказах менялись от случая к случаю, общий ход событий, пережитых им в тот день, остаётся довольно ясным.
Иосиф Кобзон выводит мать и двоих детей из здания Театрального центра.Иосиф Кобзон выводит мать и двоих детей из здания Театрального центра.
Утром, около девяти часов, у здания, где располагался оперативный штаб, собрались чиновники, офицеры, политики, общественные деятели и представители культуры. Многие были готовы войти внутрь, чтобы попытаться договориться с террористами. Однако, по словам Кобзона, те отказывались говорить с кем-либо.
«Я понимал, что меня они должны знать. Я для них не просто депутат или артист, а народный артист Чечено-Ингушской ССР», — вспоминал он.
Когда потенциальным переговорщикам задали вопрос, кто может войти в захваченное здание, террористы сами потребовали Кобзона. Руководитель штаба Владимир Проничев был категорически против этого шага, как и Юрий Лужков, который пытался отговорить певца. Однако Кобзон настоял:
«Если я с ними не договорюсь, то и вы не договоритесь».
В результате он стал первым, кто вошёл внутрь. Вместе с ним в здание прошли иностранные представители — британский журналист и двое сотрудников Красного Креста из Швейцарии.
Кобзон хорошо знал это место — он не раз выступал в Театральном центре, и когда оказался в фойе, испытал странное чувство, будто просто опоздал на спектакль: в гардеробе аккуратно висела одежда, царила полная тишина. Эту иллюзию разрушило первое, что он увидел дальше — тело молодой девушки, лежащее на полу.
На лестнице его остановили трое вооружённых боевиков. Услышав крик: «Стой, кто?!» — он ответил: «Я — Кобзон». Его повели к одному из главарей, Руслану Эльмурзаеву, который называл себя Абубакаром. Он сидел в маске, с автоматом. Кобзон заговорил: «Я думал, здесь чеченцы». На это боевик ответил: «Чеченцы». Тогда певец парировал: «Чеченцы встают, когда входит человек, которого знает вся страна, вдвое старше вас. А вы сидите — значит, вы не чеченцы». На это последовал резкий ответ: «А ты что, нас воспитывать пришёл?»
Кобзон сумел добиться того, чтобы Абубакар снял маску. В этот момент он вдруг понял, что перед ним — совсем молодые люди, почти подростки. «Вам ещё жить и жить», — сказал он. Ответ был пугающе прямым: «Мы сюда умереть пришли, а не жить. И мы умереть хотим больше, чем вы — жить. Если не веришь — позовите Зулю».
В комнату вошла девочка — маленькая, в камуфляже и маске. «Зуля, покажи, какая ты богатая», — сказал боевик. Ребёнок открыла ладонь, на которой лежал детонатор.
Осознав, что попытки убедить террористов в неосуществимости их требований — в частности, вывода российских войск из Чечни — ни к чему не приведут, Кобзон решил попробовать добиться хотя бы частичного освобождения заложников. Он обратился к боевикам с просьбой отпустить детей. В ответ террористы согласились отпустить трёх девочек, находившихся в зрительном зале. Девочки были напуганы, одна из них прижалась к артисту и прошептала, что её мама осталась внутри.
Тогда Кобзон вновь обратился к главарю боевиков, сказав:
«Абубакар, зачем тебе мать без детей или дети без мамки? Либо забери детей, либо отдай им мать».
После небольшой паузы в зал провели женщину по имени Любовь Корнилова — мать двух освобождённых девочек. По словам Кобзона, женщина не сразу бросилась к детям: сначала она обратилась к боевику с просьбой пощадить беременную женщину, сидевшую рядом с ней в зале.
Певец покинул здание театра вместе с журналистом, тремя детьми и Корниловой. Вся встреча с захватчиками длилась около получаса. Спустя два часа он вернулся в Театральный центр — уже вместе с депутатом Ириной Хакамадой, пытавшейся вести переговоры с боевиками. Однако новых освобождений добиться не удалось.
После этих трагических событий, Кобзон долгие годы поддерживал связь с семьёй, которую ему удалось спасти и даже стал крёстным отцом одной из дочерей Любови Корниловой.
Кобзон и политика
Помимо сцены и музыкальной карьеры, Иосиф Кобзон проявлял неподдельный интерес и к общественно-политической жизни страны. Его политическая деятельность началась ещё в 1989 году, когда он стал народным депутатом СССР. С момента основания Государственной думы России он неоднократно пытался получить мандат депутата, но только в 1997 году ему удалось добиться избрания. В 2003 году он присоединился к партии «Единая Россия» и возглавил комитет по культуре в Госдуме.
Несмотря на своё активное участие в законотворческой работе, сам Кобзон не раз признавался, что воспринимает политику как тяжёлую ношу.
«Что дает мне Госдума, кроме того, что трачу время, силы, средства, решая чужие вопросы, помогая кому-то? Собственного бизнеса у меня нет, иногда просят пролоббировать чьи-либо интересы, иду навстречу, если вижу, что дело пристойное», — делился он в одном из интервью 2011 года.
За годы своей насыщенной жизни Кобзон получил более сорока почётных званий. Он был удостоен титула народного артиста сразу в пяти странах и стал почётным гражданином 29 городов — не только в России, но и за её пределами.
Но Кобзон оставался не просто свидетелем эпохи — во многом он сам её формировал. Он обладал исключительной способностью находить общий язык с представителями самых разных сфер: от глав государств до артистов, от бизнесменов до офицеров, от бойцов на фронтах до криминальных авторитетов. Само выражение «дружить с Кобзоном» могло бы со временем стать устойчивым фразеологизмом — столь обширным было его окружение и столь крепкими были его связи.
Иосиф Давыдович совмещал депутатскую работу с насыщенной гастрольной деятельностью, продолжая выступать по всей стране и исполнять легендарные советские песни, знакомые каждому. Его голос, хотя и неофициально, стал символом страны. Как бы не критиковали Кобзона, но он всегда оставался рядом с народом в самые тяжёлые и тревожные периоды истории — и не раз рисковал собой, когда считал, что его участие может кому-то помочь.